К чему приводят девицу... Ночные прогулки по кладбищу - Анна Рассохина

— С каждым осеем все интереснее и интереснее становится! — пробормотала тетушка Ратея.

— Что за стих? — деловито осведомилась маменька.

— Ну-у, — задумчиво протянула я, — там вроде надо пойти в имение…

Я в поисках поддержки посмотрела на кузин.

— Ага! Точно! — кивнула Латта. — Там было про имение. — Там нас кто-то должен ждать, — неуверенно произнесла Тинара.

Мы молча переглянулись, стараясь припомнить стих, рассказанный Мелиной.

— Кто? — поторопила нас тетя Ратея.

— Сторож? — нерешительно предположила Йена.

— Не-эт, — так же ответила Лисса.

— Может, страж? — призадумалась я.

— Нет! Все не то! — покачала головой Йена.

— Вы хотя бы попытались запомнить? Или просто послушали и благополучно забыли? — возмутилась тетушка Горана.

— Нам не до этого было, — запальчиво ответила ей Йена.

— Так кто вас будет в имении ждать? — строго напомнила тетя Ирана.

— Кто-то, — с любезной улыбкой отозвалась рыжая.

— Кажется, мы должны прийти к кому-то, — изображая бурную мысленную деятельность, сообщила я.

— И он там не один должен ждать! — вспомнила Тинара.

— Да! Их там много! — старательно закивала Лисса.

Матушка страдальчески закатила глаза, тетя Ратея поспешила уточнить:

— Они что-то должны вам передать? Может, венец? Давайте вспоминайте!

Мы с кузинами усиленно пытались припомнить стих, у меня, как назло, не получалось этого сделать. Сестры тоже молчали. Родительницы уже начали злиться, но выразить свое недовольство не успели, в библиотеку, где мы беседовали, вошел батюшка. Он прямо с порога спросил:

— Наговорились уже? Я время обеда из-за вас пропустил! Что решили? И пойдемте уже поедим!

— Я все расскажу, — маменька улыбнулась папеньке.

— Ладно, пойдемте в трапезную, — вздохнула тетушка Горана. Взрослые стали выходить из библиотеки, видимо давая понять, что разговор на сегодня закончен. В дверях тетя Ирана оглянулась на нас и угрожающим шепотом проговорила:

— Вспоминайте стих! Это в ваших же интересах!

Мы с кузинами виновато потупились и решили пойти за родителями, так как тоже устали от разговоров, а еще нам не мешало бы осмыслить полученные сведения.

Ночью мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок и пыталась считать белых овечек на белоснежном поле.

— Одна овечка, две овечки, — я не забывала представлять каждую из них, — три, четыре… десять, одиннадцать… сорок…

Я закрыла глаза и увидела как наяву: зима, искристый снежок, сорок белых овечек. А куда они смотрят? На снег? На небо? Или, может, друг на друга смотрят? Этакие смотрящие овечки. Смотрящие… мм… где-то я уже слышала это слово… О Луана! Конечно же! Смотрящие! Именно они упоминались в стихе бабушки. Смотрящие должны открыть тайну, где находится венец Мирисиниэль!

Я как ужаленная вскочила с кровати, накинула на плечи легкую шаль и бросилась к Лиссандре. По пути заскочила к Йене, разбудила ее и велела подойти в комнату рыжей.

Собрались быстро.

— Что случилось? — зевала Лисса и с укором смотрела на меня.

— Я вспомнила то, о чем говорилось в стихе! — волнуясь, поведала я.

— Ого! — Воодушевленные кузины перестали зевать и переглянулись между собой, но ответить ничего не успели.

Раздался осторожный стук в дверь, а после в открывшуюся щелку заглянули любопытные лица младших сестер.

— К вам можно? — робко поинтересовалась Латта.

— Заходите, раз пришли! — кивнула Лиссандра.

Младшие проскользнули в комнату и удобно устроились на кровати.

— Давайте рассказывайте, что случилось? — потребовала Латта.

— С чего вы решили, будто что-то случилось? — решила повредничать я.

— Да ладно тебе! Ты так топала по коридору, что я решила, будто пожар начался! — ядовито ответила Тинара.

— Я не топала, а тихо пробиралась к Лиссандре!

— Не топала она! Латта вот тоже проснулась!

— Лишь бы родители не проснулись, — забеспокоилась я.

— Они и не ложились еще, все в библиотеке собрались. Видимо, про нас говорят, — откликнулась Латта.

— Вот-вот. Все, — Тинара выделила это слово, — собрались, а вы нас не позвали! — В голосе младшей послышалась обида.

Мы с Йеной и Лиссандрой переглянулись, потом я попыталась оправдаться:

— Я думала, что вы спите, вот и не хотела вас будить!

— Лиссу с Йеной ты не побоялась разбудить! — уперла руки в бока Тинара.

— Хватит! Не будем ссориться. Раз уж пришли, то слушайте, — осадила нас Лиссандра, а Йена спросила:

— Нилия, что ты там про стих вспомнила?

Все сестры заинтересованно посмотрели в мою сторону.

— В стихе упоминаются какие-то Смотрящие, которые должны открыть нам тайну.

— Хм, — задумалась рыжая, — теперь и я что-то подобное припоминаю.

Остальные просто кивнули, а Латта простодушно изрекла:

— А Смотрящие — это кто? Те, кто смотрит?

Мы с Лиссандрой посмотрели друг на друга, а Йена ответила:

— Кто бы знал, кто они такие и за кем смотрят.

— Может, мамки знают? — предположила Тинара.

— Спросим…

— А пока давайте обсудим то, что узнали за эти дни, — предложила Йена.

— Да-а, — ответила я, — столько новостей. Что вы о них думаете?

— Сведений много, — согласилась рыжая, — я уяснила только одно, что кому-то из нас все равно предстоит стать избранницей Эльлинира. По крайней мере, придется быть ей до свадьбы. То есть кому-то предстоят два обручения с эльфом.

— Угу! — удрученно вздохнула я. — Клятву советнику дали…

— И если вспомнить желание эльфов получить наследника от этого брака, то становится совсем нерадостно! — хмуро изрекла Йена.

— Да уж точно ничего хорошего!

— Значит, надо родить девочку! — простодушно предложила Латта.

— Если бы еще знать, как это сделать! — скривилась Лисса.

— Так ведь мамки скажут.

— И венец искать все равно придется, — напомнила я.

— И это мы знаем, — вздохнула Йена.

— Хватит вздыхать! — ответила Тинара. — Нас много, все вместе что-нибудь придумаем!

— Сколько же тайн в нашей семье! Хоть бы одну разгадать, — заметила я.

— С чего начнем? — азартно спросила Лиссандра.