Музеи смерти. Парижские и московские кладбища - Ольга Матич

Что касается вертикалей и горизонталей, распятие, разумеется, привнесло вертикальную динамику в кладбищенское пространство.

В нише монастырской стены на более поздней могиле промышленника и общественного деятеля К. А. Ясюнинского (с. 1907) находится необычный бронзовый Христос, выполненный Николаем Андреевым в стиле модерн[229] (ил. 11 и 12). Строгие застывшие линии фигуры Христа, изваянного в полный рост, и прямые линии креста и постамента контрастируют с экспрессивностью глаз и декоративными завитками волос.

В белом медальоне на памятнике Н. Ф. Симашко[230] (с. 1905) изображен знакомый образ Богоматери с умершим Сыном на руках (ил. 13) – он напоминает художественный жанр пьеты в католичестве, самый известный образец которой принадлежит Микеланджело[231]. Рельефная «пьета» расположена на черном памятнике[232], на котором раньше стоял большой крест. На заднем плане, справа, можно увидеть возвышающееся распятие на могиле Дубовицкого.

Ил. 11. К. А. Ясюнинский. Христос (Н. Андреев)

Ил. 12. К. А. Ясюнинский. Христос (Н. Андреев)

Ил. 13. Н. Ф. Симашко. Пьета

* * *

Обратимся наконец к часовне. Если на парижских садово-парковых кладбищах в основном ставили неоготические семейные часовни-мавзолеи, начиная с могилы Элоизы и Абеляра на Пер-Лашез, то в России во второй половине XIX столетия часовня превратилась в новый жанр в форме четырехугольного часовенного столба. Архитектурные стили сменяли друг друга, менялся и облик часовен. Сначала их строили, совмещая барокко и неоклассицизм, а под конец века перешли к стилю модерн и ретроспективному неорусскому, который все чаще использовался в различных формах искусства.

Одни часовенные столбы ваялись из светлого камня, другие из черного. Классическая серая часовня (ил. 14) стоит на могиле Дарьи Исаевны Лопатиной (с. 1885); скорее черная – на неизвестной мне могиле (ил. 15). И те и другие обычно увенчивались куполом, иногда стилизованным, как у Лопатиной; на куполе второй, более новой часовни в стиле модерн, скорее всего, был крест, который убрали в советское время. На ребрах часовенных столбов стояли фальшивые колонны-пилястры, исполняя не традиционную, а декоративную функцию; иногда рельефные, часто с коринфскими капителями (как на могиле Лопатиной), они отсылали к русскому барокко (спирали) и классицизму в церковной архитектуре. Вспомним барочный Смольный собор в Петербурге (русское барокко иногда ссылалось и на готику, стремящуюся к вертикали) и неоклассический Исаакиевский[233]. Забелин пишет, что в середине XIX столетия появилось «несколько прекрасных часовен в готическом стиле»[234]. Видимо, он имел в виду часовенные столбы с характерными полукруглыми стрельчатыми и килевидными (заостренными) арками, иногда многопластными (расположенными одна в другой и повторяющимися несколько раз), – как в готических храмах, притом что похожие заострения и арки присутствовали и в русских храмах.

Ил. 14. Д. И. Лопатина. Часовенный столб

Ил. 15. Более новый часовенный столб

Во второй половине XIX века произошел поворот в сторону национальной стилистики, и многопластная стрельчатость и килевидность надгробных часовен стала ассоциироваться также с древнерусским церковным зодчеством. В качестве примера напрашивается шедевр русского зодчества – храм Вознесения Господня, построенный в XVI веке Василием III в селе Коломенском[235] (ил. 16), хотя его архитектором был итальянец (П. Ф. Анибале). Это многоярусный шатровый храм с многочисленными стрельчатыми и килевидными арками в традиционном московском стиле, при этом с готическими треугольными фронтонами над оконными проемами.

Памятникам в виде часовенных столбов свойственна ретроспективность: совмещение различных русских и западных архитектурных стилей позволяло вписывать прошлое в архитектонику этого широко распространившегося вида надгробия. Обращение к архитектуре предшествующих эпох усиливало роль культурной памяти в пространстве кладбищ.

Ил. 16. Храм Вознесения Господня. Село Коломенское («Зодчий», 1908)

Если на французских кладбищах семейные мавзолеи строили с самого начала, то в России они в основном появились лишь на рубеже ХX века[236], когда несколько богатых фамилий (Ураносовы, Простяковы, Терещенко, Левченко и другие) построили в Донском некрополе отдельные семейные склепы-часовни. (В конце XVIII и начале XIX века усыпальницы Голицыных и Зубовых[237] располагались в храмах.) Готические часовни на парижских кладбищах стояли целыми рядами; на московских они были единичными; правда, на Донском четыре часовни стояли близко друг к другу, но не в ряд.