Пленница - Бренда Джойс

— Такого капитана, как ты, эти берега еще не видели, — похвалил Ксавье паша.

Джовар уронил нож. Он сидел напротив Блэкуэлла и не скрывал ненависти.

Ксавье промолчал.

— Понимаешь, Джовар, он не из Триполи, он из Шотландии.

Ксавье обратился в слух.

— И когда-то он, как и ты, попал в плен. Однако предпочел принять ислам и с тех пор женат на одной из моих дочерей, — продолжал паша. — И у него есть большой дом, много рабов, лошадей и наложниц. У него без счета сокровищ, золота, и он командует целым флотом.

Ксавье скрестил на груди руки.

— Ты хорошо живешь, а, Джовар? Тебе позволено забирать половину добычи, — напомнил паша.

— Да, я живу очень хорошо, — подтвердил Джовар, покосившись в сторону капитана. — Мы хотим, чтобы ты присоединился к нам, Блэкуэлл. Ты не пожалеешь. — Слова раиса не вязались со злобным выражением на лице.

Ксавье никогда в жизни не стал бы перебежчиком, не предал бы свой народ, свою страну, свою веру — однако сейчас не мог сказать этого прямо.

Не имело смысла и пытаться притвориться ренегатом. Паша не настолько глуп, чтобы позволить ему отправиться в море со своим собственным экипажем — ведь они наверняка сбегут при первой же возможности. Нет, его заставят охотиться за своими соотечественниками и дадут турецкий экипаж, который не спустит с него глаз ни на минуту. И если он сделает хоть один неверный шаг, то мигом окажется в тюрьме. Если его не прикончат на месте.

— Над таким предложением нужно подумать, — безразлично сказал Ксавье. — Подобные решения не принимают второпях.

Паша, довольный его уступкой, захлопал в ладоши.

— Мы найдем для тебя богатую невесту-мусульманку, — пообещал он, — как только ты примешь ислам. И я лично прослежу, чтобы тебе построили настоящий дворец. Ты сможешь командовать любым судном в моем флоте, каким пожелаешь. — Повелитель сиял, довольный собственной щедростью.

Джовар пылал от ярости.

— Это очень заманчивое предложение, — заставил улыбнуться себя Ксавье.

— Смотри не думай долго, капитан, — скрестив на груди руки, рявкнул паша.

— А пока будешь думать, становиться тебе перебежчиком или нет, не забывай о том, что тебя ждет в случае отказа, — прошипел Джовар.

Ксавье выдержал его взгляд. Злобно осклабившись, Джовар кивнул на лежащие на полу кандалы. А потом показал ужасные шрамы, украшавшие его собственные запястья.

Все было ясно без слов. В случае отказа он останется в плену, рабом. Интересно, как долго ему удастся водить пашу за нос? И сможет ли он за это время выполнить то, чего требует долг: выкупить экипаж и организовать разведывательную деятельность, чтобы покончить с могуществом Триполи на море? И как ему потом удастся освободиться? Только побег.

— Я все понял, — промолвил он.

— Отлично! — захохотал Джовар.

— А теперь — музыка и танцы! — приказал паша, громко хлопнув в ладоши.

Глаза Ксавье широко раскрылись: в комнату вошли две красавицы. Обе были юными — не старше четырнадцати лет, с гладкой оливковой кожей, длинными черными волосами и соблазнительными стройными телами. То, что на них было надето, скорее подчеркивало, нежели прикрывало возбуждающую наготу. Ибо вряд ли можно было назвать одеждой полупрозрачные шаровары и миниатюрные жилетки. Треугольный клочок ткани на чреслах только лишний раз приковывал к этому месту взоры — зрителей. Девушки заиграли на каких-то неизвестных Блэкуэллу странных инструментах.

Ему стоило большого труда сохранять внешнее безразличие. Блэкуэллу, как моряку, не было в новинку использование в качестве наложниц таких вот девочек, но всякий раз это приводило его в ярость.

Все собравшиеся за столом мужчины не спускали глаз с танцовщиц. Джебаль потянулся через стол и хлопнул Ксавье по плечу:

— Это невольницы. И всегда готовы служить своему господину. Я могу послать одну из них к тебе, чтобы она согрела твою постель, — или обеих, если пожелаешь.

— Нет, спасибо.

— Ты бы хотел иметь больший выбор? — приятельски улыбнулся Джебаль.

Ксавье все же решился ответить:

— У нас в стране мужчины не спят со столь юными девицами. Это запрещено.

— Да неужели? — рассмеялся Джебаль. — А у нас девственницы ценятся превыше всех. Приходится платить кругленькую сумму, если пожелаешь возлечь с невинной девицей.

— У невинных девиц нет никакого опыта, — заметил Ксавье.

— Тоже верно, — еще веселее расхохотался Джебаль.

— Пусть выберет себе любую, какую захочет, — вмешался Фарук.

Капитан поднял глаза и встретился с черными глазами визиря. Интересно, что кроется в их непроницаемой глубине?

— Если только он желает именно женщину, — вдруг добавил Фарук.

— А что, может, ему нравятся мальчики? — по-прежнему веселился Джебаль. — Хочешь, я пришлю тебе мальчика, а, Блэкуэлл?

Но тот снова вспомнил мусульманку, переодетую бедуином, которую видел на невольничьем рынке.

— Нет, мне не нравятся мальчики. Хотя я понимаю чувства тех мужчин, которые предпочитают их женщинам и охраняют их любовь более ревниво, чем любовь своих жен.

— Иногда так оно и бывает, — почему-то взъярился Джовар. — Зато у меня, к примеру, целых четыре наложницы, и все они — женщины, хотя и очень юные.

— Как это мило с твоей стороны, — язвительно протянул Ксавье.

— Ну вот, опять они сцепились! — воскликнул Джебаль.

— Хватит, Джовар! — рявкнул паша. Он грохнул кулаком по столу. — Пошлите ему женщин. Пусть сам выбирает. Мы отведем тебе новые комнаты, капитан Блэкуэлл. Я хочу, чтобы ты был доволен.

Ксавье молча поклонился.

Алекс не находила себе места. Конечно, она опять подсматривала и теперь пребывала в диком отчаянии.

Сейчас, в эту самую минуту, паша посылает Блэкуэллу целую толпу невольниц, чтобы он выбрал любую на свой вкус.

И это должна быть она. Это вполне могла бы быть она — нужно лишь набраться храбрости, переодеться рабыней и пробраться к нему в комнату.

Однако решиться на это было не так-то просто.

Ибо Алекс наконец-то нашла в себе силы взглянуть в глаза правде. Он действительно оказался сильным, могучим мужчиной — настоящим героем прошлого века, — и он обратил на нее внимание там, на бедестане, но это еще не означало, что ему известно, что Алекс — его суженая, силой любви перенесенная сюда из двадцатого столетия. О, она по-прежнему больше всего на свете хотела бы скорее оказаться рядом с ним. Она так долго ждала этого дня. Она не побоялась преодолеть пропасть почти в две сотни лет, разделявшую ее с любимым. Но вот теперь заколебалась, прикидывая и так и этак, к чему может привести нынешняя встреча. Он наверняка примет ее за обычную невольницу. Постарается ли он в тот же миг овладеть ею?