Гобелен - Кайли Фицпатрик

Годвина обвинили в убийстве из-за его союза с датскими королями, хотя он с самого начала твердил, что не имеет никакого отношения к гибели Альфреда. Больше десяти лет назад всю его семью выслали в Ирландию, лишив титулов и земель, — так сильно Эдуард боялся их. Даже королеву Эдиту отправили в монастырь в Уилтоне. Эдуард говорил, что это делается ради ее безопасности, пока все не успокоится. Но, скорее всего, он не знал наверняка, кому верна его жена — мужу или братьям и отцу. Двенадцать месяцев спустя Годвины вернулись и привели с собой флот союзников — датчан и саксов. Так как король не смог собрать достаточно большую армию, чтобы сразиться с ними, он мудро согласился на мир. Им вернули земли и титулы, а Эдиту привезли из монастыря.

Поговаривают, что смерть Годвина почти сразу после этих событий доказывает его вину в убийстве брата Эдуарда. Эрл сидел за королевским столом, выпил слишком много эля и громко хвастался своими победами. Эдуард выразил свое недовольство по поводу совершенных им убийств, а Годвин, решив, что его снова обвиняют в смерти Альфреда, поклялся в своей невиновности и заявил, что если он и правда убийца, то подавится куском мяса, которое ест, и умрет. Как только он произнес это, в тот же миг подавился косточкой от жареного голубя и умер. Эта история может быть правдой, а может содержать в себе не больше истины, чем легенды про чудовищ и героев, вышитых на гобеленах.

Только когда Годвин умер, Эдуард ошибочно решил, что можно послать в Венгрию за отцом Эдгара, после убийства которого Этелинг остался единственным наследником трона в Вестминстере. Король может прожить до тех пор, пока мальчик не достигнет подходящего возраста, чтобы надеть корону, но сейчас о наследовании говорят все до единого купцы на рынке и все хускерлы.

Даже женщины, которые шьют и вышивают в башне, рассуждают про трон Эдуарда, не имеющий наследника, хотя обычно они отмахиваются от таких проблем, считая, что это дело мужчин. Я на них не похожа и никогда не считала, что заботиться о нашей стране должны только мужчины. Ни тело мое, ни умения не годятся для сражений, но ум обладает такой же остротой, как и ум любого воина, — так сказала миледи, когда я виделась с ней в прошлый раз.

Большую часть времени я провожу в дворцовой башне, но иногда королева призывает меня к себе. Накануне праздника солнцестояния она прислала за мной Изабель, и я думала, что меня зовут в покои королевы. Но вместо этого меня привели к королю. До того момента я лишь однажды побывала в покоях Эдуарда, и в этот раз их роскошь снова вызвала у меня благоговейный восторг. В комнате, куда я вошла вместе с Изабель, король принимает посетителей, когда недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы быть при дворе. Стены увешаны тяжелыми ткаными гобеленами из персидской шерсти и шелка, а в изображенных на них сценах из Священного Писания я узнала руку монаха Одерикуса. В комнате почти нет мебели, только стол под окном почти во всю ширину комнаты, а вокруг него — двенадцать стульев из блестящего темного дерева.

В центре комнаты в каменном очаге пылал огонь, а рядом, за низеньким столиком с резными ножками в виде лап льва, инкрустированным квадратиками из слоновой кости и черного дерева, сидели король и королева. Они играли в шахматы. Я не раз наблюдала за состязаниями в шахматы на рынке, и меня так увлекла эта игра, что я иногда провожу за ней по целому часу, не замечая, как бежит время. Миледи позвала меня, чтобы поговорить о новом платье. Она описывала мне его, а ее муж в это время сделал ход одной из золотых фигур. Я слушала королеву не слишком внимательно, потому что увидела, как король поставил свою фигуру на позицию, где королева Эдита могла легко ее захватить. Она, видимо, поняла по моему лицу, что я заметила его ошибку, и позже, когда Эдуард заснул в кресле, спросила, каким, по моему мнению, должен быть его следующий ход. Я взглянула на доску, про которую Джон говорит, что на ней нужно играть так, словно ты находишься на поле боя, и показала миледи, как он мог бы отомстить ей с помощью ферзя. Она не хуже меня знает, что ум ее мужа не создан для военной стратегии, но пришла в восторг, когда увидела, что я разбираюсь в этой игре. Поскольку теперь была ее очередь делать ход, она убрала свою фигуру на безопасную позицию, заметив, что никогда не допустит, чтобы ферзь захватил королеву.

Миледи не часто призывает меня к себе, потому что не кичится своим положением. Она нередко сама приходит ко мне в башню. Мне кажется, ей нравится маленькая комнатка, которая расположена высоко над землей. Из западного окна виден лес позади Вестминстера и дорога, построенная римлянами. Она ведет в Бристоль, где находится двор Гарольда Годвинсона. А через восточное окно открывается вид на Лондон.

Королева Эдита любит сидеть возле этого окна, склонившись над вышиванием в первых лучах зари, или вечером, когда солнце прячется в лесу. Ее окутывает одиночество, которое лучше всяких слов говорит о печали на ее сердце. Правда, с тех пор, как приехал мальчик Эдгар, она стала меньше грустить. Как и у Одерикуса, ее тело не познало плотских утех, но, в отличие от монаха, она не давала клятвы воздержания.

Когда ее отправили в монастырь в Уилтоне, она провела в нем год и научилась ловко обращаться с иглой, потому что монахини этого монастыря шьют епископские облачения. Королева и без того прекрасно умела шить, но там проводила за вышиванием целые дни — ведь других развлечений в монастыре нет, и ее рука стала еще увереннее. Женщин учат обращаться с иглой вне зависимости от их происхождения, но благородные дамы шьют для удовольствия, а не от необходимости латать старую одежду, чтобы сэкономить несколько пенни. Мэри уже тринадцать лет, и она приходит со мной во дворец, если нужно пришить драгоценные камни или жемчуг. Пока ее стежки не настолько ровные, чтобы доверить ей шелковую нить. К тому же она далеко не так старательно обращается с иглой, как наводит красоту, когда отправляется на рынок в надежде, что ее заметит сын каменщика. А он ее заметил, потому что он сам и его фляга с сидром заставили ее громко смеяться у праздничного костра. Мэри очень хорошенькая, с длинными стройными ногами и руками, как ее отец. Джон говорит, что волосы у нее мои, каштановые с золотистыми искорками, и карие глаза тоже от меня. Характер у нее отцовский — такой же мягкий. Она любит мечтать.

В воскресенье Мадлен лежала в постели и наблюдала за дождем сквозь тонкую ткань штор в спальне. Он шел всю ночь и придал утру налет полусвета, в котором было легко парить между двумя мирами, где она теперь жила.

Записи Леофгит постепенно проливали свет на события, по поводу которых в течение сотен лет выдвигались самые разные предположения. Последние дни саксонской Англии были драматичны, однако оставались окутанными завесой тайны, поскольку надежных письменных источников не сохранилось. Мадлен вспомнила все, что знала. До сих пор она считала, что это — ее конек, и она уверенно рассказывала студентам общепринятые исторические истины. В шестидесятых годах одиннадцатого века клан Годвина владел почти всеми графствами королевства. Гирт и Леофвин были эрлами Восточной Англии и Суссекса, Гарольд — Уэссекса, а Тостиг правил Нортумбрией[21]. Сильное положение Годвинов, а также соперничество Тостига с братом Гарольдом стало легендой, и это длилось до тысяча шестьдесят шестого года, кульминацией которого стало сражение при Гастингсе. Самой Эдите принадлежало много земли, хотя она, будучи женщиной, не правила ими, в отличие от братьев.