Марьям - Трейси Сент-Джон

вышел, оставив Пану и Марьям глазеть ему вслед.

Пана пришел в себя первым и грозно посмотрел в ту сторону, куда ушел лидер клана.

— Мы сами как-нибудь разберёмся, — прорычал он и посмотрел на Марьям. — Как насчет еще одного раунда?

Она была не против. Во-первых, Пана был невероятным любовником, а во-вторых, это послужило бы Келсу уроком за его высокомерное отношение. Сексуальная месть звучала чертовски притягательно.

Однако их первое свидание нажило много проблем, особенно негативную реакцию Келса.

— Разве мы не навлечем на себя неприятности?

— Ты того стоишь.

Она улыбнулась.

— Благодарю. Как только я начала думать, что Келс — приятный мужчина, так он начинает вести себя, как придурок.

Пана вздохнул, его раздражение исчезло.

— На самом деле он великий мужчина. Внутри него воюют чувства долга и чести, и теперь верность перевешивает чашу весов.

— Верность Бриэль? — Марьям почувствовала укол совести.

— Больше его лучшему другу детства, хотя воспоминания о нашей матаре, без сомнения, беспокоит его так же, как и меня. — Пана объяснил отношения Келса и Себиста

— Значит, если бы не его убеждение, что Себист должен первым ухаживать за мной, то он бы не возражал против наших отношений? — Марьям успокоилась, когда поняла, что Келс не винит ее за связь с Паной.

— Марьям, ты ему нравишься. Он ведет себя, как придурок, потому что винит себя за всё, что произошло с тобой.

Марьям размышляла о необычных поворотах своей судьбы.

— А что ты думаешь о драмоке Себисте?

Пане потребовалось некоторое время на ответ, будто он не хотел его озвучивать.

— Он потрясающий. Самый идеальный и порядочный мужчина, какого ты только можешь представить. Он стоит каждое переживание, через которое проходит Келс.

— Думаешь, мне следует присоединиться к его клану? Если бы у меня было желание остаться на Калкоре… — Она не могла поверить, что задала такой вопрос, но уже перестала рассматривать возвращение домой на Землю. Она хотела рассмотреть все альтернативы, хотя что-то внутри нее отвергало идею любого клана, кроме клана Паны. Даже если Келс имел что-то против.

— Клан Себиста преподнесёт тебе все луны и звезды империи, если ты согласишься стать их матарой.

— Тебе с трудом далось это признание.

— Я бы предпочел думать о тебе как о матаре своего клана. — Пана пнул пол, опустив голову, когда произнес признание.

Сердце Марьям забилось сильнее.

Невозможно. Она не могла вступить в клан. В клан Келса в особенности. Не тогда, когда он варился в горькой совести каждые несколько часов. Ей нужно выбросить эту мысль из головы.

Пана вздохнул, когда услышал звук открывающейся вдалеке двери. Он театрально закатил глаза, глядя на Марьям. Она предположила, что Келс возвращается.

Однако имдико заметно расслабился через пару секунд. Он склонил голову набок и ухмыльнулся.

— Должно быть, это Дерган.

— Но я ничего не слышу.

— Вот именно.

Мгновение спустя появился Дерган в «дверном проеме» между двумя баками. Он огляделся, выражение его лица было недовольным.

— Где он? Я хочу поорать на него еще немного.

— Его здесь нет, — усмехнулся Пана.

— Ну, что поделать… — Нобэк взглянул на Марьям. Он покраснел и перевел глаза на обувь.

Прекрасно, он вспоминал о ней голой.

— Немножко неловко, не так ли? — съязвила она, с сарказмом признавая свое унижение. Жар поднялся от горла к макушке головы.

— Мне уйти?

— Мне отдали приказ не прикасаться к ней, — вздохнул Пана.

Дерган взглянул на него и ощетинил зубы.

У Марьям участился пульс. Осознавал ли нобэк свою сексуальность, когда злился? Опасность таилась под его темным взглядом, мускулистое тело напряжено. Его раздражение было направлено не на нее, поэтому воинственная аура только возбуждала её.

Тем временем Пана улыбнулся.

— Келс ничего не упоминал о вашей близости. Я могу смотреть.

— Пана! — Марьям швырнула в него подушкой, её лицо горело.

— Ты же только что разглядывала его.

— Она разглядывала меня? Правда? — злость сменилась ликованием. Похотливая усмешка нобэка рассмешила Марьям, несмотря на ее смущение.

— Негодяи, вы оба. Ладно, я признаю, что разглядывала тебя, Дерган. Ты очень приятен глазу.

— Келс ясно выразил свое желание, чтобы мы держали дистанцию. — Он произнес предложение как вопрос.

— У меня нет ни малейшего намерения присоединяться к клану Себиста. — Марьям запоздало поняла, что звучала так, будто поощряла Дергана.

Что с ней такое? Она напрашивалась на неприятности. И все же ее встреча с Паной пробудила дремлющие желания. Марьям скучала по мужскому прикосновению. По объятиям. По страсти.

Пана положил чему-то начало, и Марьям не хотела останавливаться. Осознание поразило её.

Тем временем Дерган рассматривал ее и явно что-то обдумывал.

— Келс был непреклонен в том, что только клан Себиста может претендовать на тебя. Он скорее отрубит руку, чем разочарует своего друга. Тем не менее, мне только что пришла сумасшедшая идея, которая могла бы решить эту проблему.

Марьям наклонилась вперед и похлопала по кровати рядом с собой, приглашая нобэка сесть.

— Я вся во внимании.

Дерган поделился своей идеей, и Марьям согласилась с ней. Для её осуществления потребовалось несколько минут планирования и еще меньше времени на реализацию. После того, как это было сделано, троица решила отпраздновать.

Марьям расположилась между двумя мужчинами. Она была удивлена, что не испытывает неудобства.

Кто эта незнакомка? Кем она стала за такой короткий промежуток времени? Неужели она всегда была такой, сама того не осознавая?

Она озвучила некоторые из мыслей своим спутникам.

— Просто, чтобы вы знали, я не могу представить жизнь с тремя мужчинами в браке. Один мне уже доставил достаточно трудностей.

— Судя по твоему рассказу, вы не подходили друг другу. Это очевидно. — Дерган посмотрел на нее сверху вниз, его сильные черты смягчились от улыбки.

— Ваш брак даже не был по расчету, — напомнил ей Пана.

— В чем-то вы правы. Я была помолвлена год до замужества и думала, что знаю его, но он бросил меня, когда мы столкнулись с трудностями. — Марьям сосредоточилась на их объятиях, на их теплом коконе. В отличие от ее бывшего, Дерган и Пана уделяли ей все свое внимание, когда она озвучивала болезненные воспоминания.

Они бы поняли значение клятвы «в горе и радости, в болезни и в здравии». Они уже заботились о ней, хотя были едва знакомы.

Почему эти инопланетяне оказались столь идеальными?

Дерган прервал ход её мыслей.

— Чему ты улыбаешься?

— Я? Наверно, удивляюсь, какой поворот приняло похищение. Я вступила в заговор со своими похитителями. Так не бывает.

— Может, мы не столь ужасны?

Марьям улыбнулась улыбке и вопрошающему тону нобэка. И покачала пальцем.

— Эй, я же говорила, что не женщина на троих.

— Может быть, клан —