Метро 2033: Смерть октановых богов - Юрий Харитонов

– Быть осторожными с людьми, не ходить в Ярославль и не приближаться к Красному Фургону!..

– Чтобы не умереть, как отец, всегда изучай, на кого охотишься, и следи за всеми подходами, вдруг смерть зайдет с черного хода?

…

Эти правила нужно всегда помнить и неукоснительно соблюдать! Помнить и соблюдать! Помнить и соблюдать!»

Отчеканив текст памятки, они некоторое время молча стояли обнявшись, потом Вит отстранился и посмотрел в темные глаза брата.

– Я сегодня иду к Смирнову.

– Кир – хороший мужчина и отец, – пробормотал Вовк, опустив глаза, а потом жалобно спросил: – Ты уходишь?

– Э-э-э… Не сейчас, весной, когда «Ледяной союз» распадется до следующего года. – Вит не стал юлить и лукавить. Наконец, надо уже рассказать Вовку все.

– И я до осени тебя не увижу? – Вовк все-таки поднял глаза на брата. И они показались Виту настолько взрослыми, что в груди защемило, но брат сам развеял все страхи. – Она – хорошая! Ю, в смысле! Я одобряю… И Кир хороший. Жесткий, но справедливый. По-другому с нами, варварами, никак.

– Вовк… – попытался вставить близнец, но брат положил ему руку на плечо.

– Ты, главное, держись за них. Они станут твоей семьей. Хоть у одного из нас будет семья.

Вит похолодел, ему почудилось: Вовк вспомнил, что братьев было двадцать пять и что все, кроме них, умерли. Но тот развеял страхи.

– Из нас двоих ты больше всего достоин хорошей жизни. Я рад за тебя. Правда!

– Ты словно прощаешься! – остановил мальчика Вит. – Может, не надо? Мы будем видеться! Ты и я! И тебе подберем семью, вот увидишь! И ты станешь счастлив!

– Я тут видел сон, – печально проговорил Вовк, вновь пряча глаза. – Видел мальчика – точь в точь как мы. Он… ему плохо.

– Но нам не плохо, – возразил Вит. – Так ведь?

– Вит! – перебил его Вовк. – Я ведь не о нас говорю! Ты не слушаешь меня! Я о мальчике говорю, который похож на нас. И ему плохо!

– Так скажи, кто он? Где он?

– Не знаю, – тихо сказал Вовк, наклоняя голову набок. – Не знаю. Я последнее время сам не свой, не знаю, о чем думать, не вижу, где вымысел, а где правда. Я чувствую, Вит, что со мной что-то не так, а что – не пойму! Я и паренька этого не знаю, и почему он мне снится! Но он очень похож на нас! Только чуть моложе.

– И что это значит?

– Я… – Вовк поднял глаза, и Вит увидел во взгляде брата отчаяние. Он прикусил губу, чтобы не показывать чувства, но внутри разыгралась целая буря. Ситуацию спасла Ю. Она положила руку на плечо Вита и нежно промурлыкала, подмигнув Вовку:

– Идем к па и отдыхать?

Вит кивнул, быстро обнял брата и, не оглядываясь, вышел в холодную зиму. Несмотря на жуткую стужу, лицо мальчика пылало красным, а пот градом катился из-под серой мохнатой шапки из кошака. Он быстро засеменил по металлической палубе и свесился через леера, уставившись во внутренний пятиконечный «двор», который образовывали пять кораблей. Внутри, на льду, удобно притулились жилые кунги и фургоны, что весной разъедутся по округе и вернутся лишь к следующей осени. Получится, что и с Вовком они увидятся лишь к следующей осени! Как он будет один? Как? Вит теперь отлично помнил, что Вовк восемь лет назад спас его из подземелья Кизляка, а сам он в ответ что? Бросает его на милость судьбы? Предает?

Вит закашлялся, из глаз внезапно хлынули обильные слезы, грудь сдавило. Это выглядело как предательство… Черт! Это и было настоящим предательством! Он бросает брата на произвол судьбы! Как? Почему? Ведь два месяца назад хотел опекать его! Как так случилось? Ю? Но ведь Вит имеет право на маленький кусочек счастья! На семью, которая для его блага, для будущего. А как же будущее Вовка? Ведь он же пока его семья, а Вит бросает его…

– Ты как? – Ю подошла сзади, молча постояла некоторое время, и когда очередной приступ скрутил Вита и заставил перегнуться через перила, положила руку на его плечо. – Жаль брата?

– Я – предатель! – выпалил Вит на одном дыхании. – Устраиваю свою жизнь, а его… а его бросаю!

– Он сможет позаботиться о себе! Он не хуже тебя…

– Нет, – Вит покачал головой. – Не сможет. Я знаю, что говорю.

– Но тогда… – Ю на мгновение замолчала. – Может, тогда лучше остаться с ним?

– А ты? – Вит горько улыбнулся. – Я хочу быть с тобой.

– Может, мне проще присоединиться к вам, а не вам разбиваться надвое? – пожала плечами девочка.

– Но Кир…

– Всего лишь отец, – отмахнулась Ю. – Его вознесла в неведомые дали должность главы Ледяного города. А я хочу лишь жить. Счастливо. Поэтому готова просто быть с тобой на любых условиях.

– Правда? – лицо Вита озарилось, а когда Ю кивнула, мальчик притянул ее к себе и наконец поймал губами ее губы. Но поцелуй был недолгим. По окрестностям разнесся нервный звон рынды.

Ледяной город – это пять кораблей, составленных в огромный пятиугольник с почти стометровыми сторонами. Каждая сторона – корабль. «Русь Великая», танкер «Волгонефть-26», «Волга Дрим», «Мир» и «Элара». Каждый корабль – часть Ледяного города, они навсегда застряли здесь на мели, но люди переделали их в крепостные стены. Усилили борта металлическими листами, а потом наварили толстую и острую арматуру. Поэтому внешние борта стали похожи на спины бронированных ежей. Они исправно защищали периметр Ледяного города. Внутри же сгрудились кунги, фургончики охотников и утлые лодочки рыбаков, для которых большие корабли стали защитой, ведь жить в них оказалось невозможно. Слишком много энергии потребовалось бы, чтобы оживить железные внутренности, пустить по проводам электричество и отопить громадные трюмы и каюты. Столько топлива у рыбаков и охотников не было, и Вит всегда сомневался, что столько есть даже у нефтяников. Слишком громадными двигателями обладали эти корабли.

Мальчику было невдомек, что в мире существовали корабли и побольше речных прогулочных катеров и танкеров. Но то, чего мальчик не видел, представить не мог. Он знал, что есть охотники, рыбаки и нефтяники, что есть реки, леса, земля и небо, есть множество странных и не очень животных, опасных и безобидных. Таких, на которых можно спокойно охотиться, и таких, которые не побоятся охотиться на тебя. И это его мир. Обыкновенный мир, о котором начали рассказ взрослые и который предстоит изучить более детально уже самостоятельно. Такой понятный и простой и невероятно близкий, не дающий детям раздвинуть границы и заглянуть за привычное пространство. Но зато то, что известно, понятно настолько, насколько может быть понятен паук, плетущий паутину, или капли дождя, падающие с неба, или трава, колышущаяся от дуновения ветра. Этот мир жил с ними, и люди были его частичкой, они рождались и умирали, а между рождением и смертью – жили, как и все окружающие существа: спасались, если надо, охотились при необходимости и прятались, когда опасно…