Урановый диверсант - Валерий Рощин

– Но это прошлое, – принялась она снова разбираться в линиях на ладони. – А скоро тебя ждет… Очень опасная работа.

– Какая работа? Вы что мамаша?! Я в отпуске с завтрашнего дня! А потом предстоит в ссыльном батальоне прохлаждаться.

– Нет, сынок. Тут линия не ломается, а идет прямо. У тебя и раньше была напряженная, опасная жизнь. Тоже самое будет и дальше. Никакой передышки тебе Богом не назначено…

– Ну, спасибо, мамаша, – вздохнул он, поправляя на плече лямку рюкзака. – Утешили.

И, не оборачиваясь, зашагал в сторону воинской части…

* * *

Костер давно погас, лишь неистовые искорки иногда вырывались из мерцающих углей в черноту ночного неба. Вокруг царило удивительное безмолвие; даже ветер, трепавший днем небольшую палатку, к вечеру умерил порывы, а к полночи окончательно стих.

От Адлера до чудесного местечка действительно было рукой подать – что-то около пятнадцати километров. Обухов, как и обещал, одолжил свой командирский "уазик". Миронов загрузил в него все необходимые для недельного отдыха дикарем покупки и доехал до форелевого хозяйства.

Ехать пришлось по необычной дороге, проложенной в срезах скал. Сбоку – за металлической лентой ограждения, торчали, бог знает каким способом прилепленные вышки ЛЭП, а дальше маячила пропасть с извилистой и быстрой рекой на дне. Потом взвалил на спину новенький рюкзак, подхватил упакованную в походную сумку палатку и километров пять топал вверх по склону, пока не отыскал подходящую для лагеря поляну.

Теперь в черноте надвигавшейся ночи сидел возле затухавшего костра – наслаждался тишиной и чистейшим воздухом с тонкой примесью хвои. Или крутил пальцами свой талисман, вспоминая историю, после которой небольшая пуля на капроновой нити обосновалась на шее…

Его однокашник и давний дружок Лешка служил в той же бригаде, командовал такой же ротой. Оба тогда еще ходили старлеями.

После затяжной операции по преследованию в горах разрозненных остатков банды Алексей испросил короткий отпуск – благо у всех офицеров долгов по отпускам числилось немеряно. Добившись разрешения, отправился в Ставрополь – навестить подружку – Анастасию. Созвонившись с нею, договорился встретить вечером после работы. И отправился по магазинам краевого центра…

Купив цветов и шоколадных конфет, долго ломал голову, чем порадовать ее пятилетнего сынишку. Наконец, приобрел пластмассовую копию чешского пистолета "ЧЗ-85". Славненькую такую копию – при дневном освещении от оригинала не отличишь.

Взял в ближайшем ларьке баночку пива, устроился на лавочке в скверике – неподалеку от Настиной работы; стал терпеливо ждать…

А тут, откуда ни возьмись стайка задиристых малолеток: четверо нетрезвых пареньков и две девки той же алкогольной кондиции. Прицепились: дай-ка закурить, подари букетик, чего здесь расселся? Типа это наше место…

Слово за слово, ну и вывели Лешку из себя. А в огорчении Лешка был страшнее дикого зверя.

Пока он преподавал молодым людям правила хорошего тона, плюща и выравнивая асфальт их рожами, девки малость протрезвели и вызвали по мобилам доблестных ментов. Естественно, те примчались, когда уж все закончилось: четверо "богатырей" отплевывались кровавыми соплями и ползали на корячках у ног преспокойно курившего на лавочке Алексея.

Трое стражей порядка с кургузыми пукалками АКСУ осторожно остановились шагах в пятнадцати; старший – самый мелкий и голосистый – потребовал встать и завести руки за голову.

– Ага, щас!… – вызывающе ответил старлей. – Вы лучше бы этих подонков по стойке смирно почаще ставили, а не нас – честных граждан.

– Встать, я сказал! – терял терпение люмпен в серых погонах.

– А если не встану – расстреляешь на месте из своего "маминого члена"?

– Встать! И выкладывай все из карманов! – свирепел тот.

– Вставать не буду – устал, – лениво полез Лешка по карманам.

Вынул и положил на лавку рядом с букетом: бумажник, сотовый телефон, документы и… вдруг вспомнил о торчащей за поясом пластмассовой игрушке. Ухватив пистолет за рукоятку, потащил наружу…

И тут произошло нечто странное: один из ментов шуганулся за дерево, второй сиганул за соседнюю лавку, а третий… А третий – тот плюгавый и нахрапистый говорун, видать наложил полные штаны и от страху дал длинную очередь.

Стрелком как и человеком, он был хреновым – очередь веером разошлась по скверу и прилегающей улице. Потом УВД еще долго разбиралось с жалобами граждан и бизнесменов, в чьих окнах зияли дырки. Ну, да это не важно… Главным было то, что единственная пуля, угодившая в Лешку, остановилась в сантиметре от его сердца.

Но не она стала причиной летального исхода – виной тому сослужила череда бесчеловечности наших сограждан. Тех самых сограждан, что в любом застолье бьют себя в грудь, рвут на теле рубаху и кричат: мы самые лучший, добрый и отзывчивый в мире народ! У нас самая широкая и открытая душа!

И вот эти "самые честные и отзывчивые": шестеро малолетних подонков и три поганых мента, готовых на каждом углу за десять баксов продать свою "широкую душу", стояли и смотрели, как умирает человек, прошедший сквозь горнила второй чеченской и выживший после десятков боевых операций…

Скорая все ж приехала после звонка прибежавшей на условленное место Насти. Но было уже поздно. Лешка так и умер, лежа на лавке. Обнимая его голову, она ревела в голос и долго никого не подпускала…

А после похорон отдала пулю Игорю – лучшему другу Алексея. Отдала со словами, которые он запомнил на всю жизнь: "Свинец способен пощадить или хотя бы дать шанс, а равнодушие или ненависть убивают наповал…"

Миронов вздохнул, спрятал талисман за пазуху; сделав последнюю затяжку, бросил окурок в тлевшие угли. Уже наверняка было за полночь и следовало забираться в палатку, потому как утром следующего дня он запланировал поход с удочкой на берег быстрой речки.

Поднявшись, подошел к палатке, откинул полог и… замер.

В небе над самыми верхушками высоких деревьев что-то прошелестело, точно огромная ночная птица вспарывала недвижимый воздух перьями распростертых крыльев.

Задрав голову, капитан с минуту вглядывался в черноту ночного неба… Но, кроме бездонного безмолвия с дружелюбно мерцавшими звездами, ничего не обнаружил.

Израиль; Хайфа

26 июня

– В начале мая по милости твоих людей мы едва не прошляпили контакт Леи Юсуповой с курьером. Через месяц ты ввел меня в заблуждения с парой русских молодоженов, из-за чего мы чуть не упустили настоящего разведчика. Сегодня – после двух недель относительного затишья, наконец, появилось серьезное дело и что же в итоге?…

В кресле напротив сидел Ицхак. Должность руководителя службы наружного наблюдения в "Уране" он получил после длительной стажировки в ЦРУ. Но закипавшая в заднице и переполнявшая мозги собственная значимость сослужила дурную службу: ни сдвигов и ни улучшений в работе "наружки" не было. Скорее, наоборот – Асафу слишком часто приходилось пенять на нерасторопность ее агентов.