Джин с Толиком - Анатолий Горбов

Презентация была сделана на совесть. Продуманы слоганы. Со вкусом, броско, но не кичливо был оформлен товарный знак. Для рекламного клипа был написан блестящий сценарий, идеально дополнявшийся нарисованным Ириной комиксом. Двухмесячная работа, выполненная с душой. Для Иры это была в большей степени собственная презентация – первый крупный самостоятельный проект в фирме Колосова.

Сделав в одном месте толковое замечание, шеф вернул девушку в виноватое состояние, но тут же похвалил ее за креативность в исправлении замеченного на прошлом просмотре ляпа. Прогнав всю презентацию еще раз, Александр попросил Иру сделать кофе. Сам же, испросив разрешение, скользнул в ванну помыть после котенка руки. Включив свет, он с удивлением воззрился на джакузи, которое было здесь совсем не к месту. Впрочем, как и те часы. Такое же джакузи стояло в его городской квартире и влетело ему в копеечку. Но здесь? Хотя, их, простых российских труженников, разве поймешь? – он хмыкнул, открывая кран с горячей водой.

Ирина была полностью выбита из колеи. Собственное положение казалось неясным – ее то хвалили, то показывали ошибки. Сам шеф, как мужчина, ей нравился. Он был высоким – на полголовы выше ее, и в свои сорок выглядел замечательно. Подтянутый и ухоженный, внимательный и… добрый? Да, наверное, так. Она вспомнила начальника на предыдущем месте работы – крикливого потного психа, жутко высокомерного и абсолютно без чувства юмора.

Колосов зашел на кухню, и резюмировал сегодняшние события:

– Ну что же, мне нравится то, как ты работаешь. И, поскольку Людмила Львовна пока не работоспособна, у меня есть хорошая кандидатура для ее замещения. Единственное, нужно более внимательно относиться к своей работе, и не делать досадных оплошностей. Ты же не будешь больше делать ошибки?.. Ты все… сделаешь… правильно?

Ирина стояла к нему спиной, только что закончив разливать кофе в чашки, но повернуться не успела. Последние слова Александр прошептал ей на ухо, подойдя сзади, левая рука его легла ей на живот, а правая, еще теплая после мытья, скользнула под короткую юбку, оттянув трусики – она была без колготок…

Девушка опешила. Если бы ее шлепнули по заду, или сделали еще какой-нибудь неуклюжий шаг сексуальной направленности, она рефлекторно бы это прервала. Но это был не шаг – это был огромный прыжок, быстрый и неожиданный бросок матерого, сильного хищника. Голова после выпитого не очень быстро реагировала на любые события, а таких она вовсе не ожидала. Ощущение вины перед директором за свою оплошность и маячивший призрак бесславного увольнения вряд ли были сильнее чувств к Толику. Даже в состоянии опьянения. Все решили умелые пальцы Колосова, окончательно задурившие голову (и не только голову), и успешно завершившие наступление, стремительное и победоносное.

Звякнул пряжка ремня на брюках Александра Ивановича. Ира развернулась, и, став на колени, потянула расстегнутые брюки шефа вместе с трусами вниз, когда в дверь постучали…

Это хорошо, что друг был дома. У него был предпоследний день отпуска, а в рабочие дни его не то, что днем – бывало, и глубокими ночерами семья не видела. А таким, как сегодня, семья свою главу не видела никогда. И это очень хорошо, что они уехали на курорт.

Гуру был действительно сильно пьян. Такого я за ним никогда раньше не наблюдал – нет, конечно, он мог выпить по случаю, но чтобы вот так, до положения риз? Для этого должна была быть существенная причина.

Путаясь в словах и фартуке, Володька все же объяснил – у Андрея, соседа снизу, родился сын. А Вовка, неоднократно доставлявший семье соседа неудобства в виде случайных протечек и постоянно носящегося по их потолку неугомонного табуна, состоящего из двух симпатичных лошадок-близнецов, просто не нашел морального права отказать ущемляемой стороне по столь замечательному поводу. Вес соседа и его способность поглощать спиртное в несколько раз превосходили соответствующие характеристики вечно стройного, если не сказать – болезненно худого, малопьющего Володьки, поэтому все так печально для Гуру и закончилось.

В настоящий момент он как раз пытался выправить свое состояние с помощью кофе. Я его отговорил, так как стрелять из рогатки по взрослому мастодонту, а именно таким мне представлялось степень его опьянения – бесполезная трата времени.

– Жаль, – сказал я тоном человека, разбежавшегося и прыгнувшего, несмотря на убранный уже трап, в направлении борта отходящего судна. – У меня были на тебя определенные планы, – я договаривал, мысленно опускаясь в неуютные воды между пристанью и бортом.

Видимо, траурность тона была настолько кричаще-трагичной, что проняла даже осоловевшего друга.

– Что, все… настолько… се… ик…езно? – он неопределенно пошевелил пальцами. Кроме того, Гуру, выражая озабоченность, попытался нахмурить брови, но у него никак не получалось: нижняя часть лица постоянно норовила расплыться в улыбке. Он ее даже прикрыл рукой, дабы не смущать меня своей пьяной легкомысленностью, и громко прокашлялся, чтобы сбросить дурацкое алкогольное наваждение. И из-за нескоординированных манипуляций чуть не уронил на пол собственные очки, которые вовремя застряли в фартуке.

– Так, есть один способ… тем более, я давно собирался его пор…верить… Вот заодно и поэкспе… ир… ментирую, – он, шатаясь, и все-таки уронив, к стремительному удовольствию Джеральдино, ветчину из кармана, ушел в комнату, откуда донесся его приглушенный возглас:

– Присмарти пока за кофе, пжалуста! – было ощущение, что он забрался в платяной шкаф и вещает оттуда. Через какое-то время, двигаясь, будто бы по невидимой для обычных людей линии-синусоиде, Володька вышел из закромов квартиры.

– Я думал, что ты гардеробчик пошел сменить, – снимая с конфорки созревшую джезву, я кивнул на фартук, болтавшийся по-прежнему сбоку.

– А, это… не знаю, зачем я его напецил, – он с минуту рассматривал на себе радостных желтых зайчиков, честно пытаясь вспомнить. Я за этим вот ходил, – он предъявил небольшой пузырек коричневого стекла, с китайскими иероглифами.

– Друзья пдарили. Говорят, любое опьянение за пол…саса снимает. Правда, ударом по печени, но еще неизвестно, что по ней стучит сильнее – алкоголь, или лекавр… ства, его выводящие…

Он залпом выпил весь пузырек, и, скривил физиономию, будто бы собираясь разрыдаться, в отвращении яростно замотав кулаком. Видимо, помогал жидкости упасть и не вернуться. Я подал ему кружку с водой, Володька запил, не переставая корчиться, потом выдохнул:

– Гадость… какая… бр-р-р…эта ваша разливная – тут Володька всмотрелся в этикетку китайского пойла, и закончил фразу прочтением английского названия пузырька – Мя-Са!

Он снял фартук жены, и мы, разлив кофе в яркие чашечки с какими-то мультяшными героями, отправились в гостиную, размерами под стать кухне. Меня восхищал простор новостроек, в таких домах хочется жить!