На всю жизнь - Хизер Грэм

— Как хорошо, что ты приехала, — прошептала она.

А Кэти так и подмывало подойти к телефону и подслушать разговор Джордана. Но дочери не отпускали ее от себя. Впрочем, она была довольна этим вечером. Она на самой себе убедилась, что ничего не изменилось в их отношениях с Джорданом, и сегодняшняя встреча в постели была так же естественна и горяча, как много лет назад. Любить его было для Кэти так же просто, как дышать.

Кэти подошла к стойке бара и отпила глоточек кофе. Было три часа. И она почувствовала, что начиная с этой ночи в ее жизни произошло столько событий, сколько раньше не случалось и за год. Задумавшись, она не заметила, как к ней подошел Джереми.

— Как настроение? — спросил он.

— Хорошее.

— A y меня, похоже, выдался необыкновенно удачный отпуск. Я посетил прекрасное место. Видел настоящий праздник. И кстати, убедился, что могу считать себя настоящим ньюйоркцем.

Джордан вернулся на кухню и с неудовольствием заметил Джереми, весело беседующего с Кэти. Но лицо его не выразило никаких признаков досады.

— Папа, кто звонил? — поинтересовалась Алекс. Она сидела за столом, прижавшись к Анхе-лу; они обсуждали какие-то сегодняшние события и посмеивались.

— Один из музыкантов, что с нами сотрудничает, — ответил Джордан.

Кэти внимательно посмотрела на него. Да, это ее муж. Только он умеет так невозмутимо говорить неправду. Наверняка ему звонили из полиции по поводу телефонного номера этих мерзавцев.

— Но почему так поздно? — удивилась Брен.

— Музыканты — народ довольно бесцеремонный.

Кэти видела, что он опять врет. Звонил наверняка тот тип, которого он просил проверить записанный им номер. Кто он был? Полицейский? Частный детектив? Просто приятель Джордана? Этого она не знала. А так хотелось бы понять это.

— Ты прав, — кивнула, позевывая, Брен. — Что-то мне хочется спать. Пойду-ка я вздремну.

И она, похлопав по плечу Алекс, подмигнув Ан-хелу, поцеловав родителей и обняв Джереми — как бы в знак уважения к новому другу семьи, — направилась к двери.

А Кэти почувствовала, что опять боится остаться наедине с Джорданом. Ей было здесь как-то неловко, неуютно. Она чувствовала себя явно не на своем месте. Зачем приехала сюда? Зачем поддалась на уговоры Джордана? Это его вина. Не окажись он в Нью-Йорке, она бы не очутилась тут. Не покорилась бы его любви и сейчас так мучительно не вспоминала каждое мгновение проведенной с ним ночи.

— Ну, — сказала, поднимаясь со стула, Алекс, — кажется, и мне пора спать. Я смертельно устала. Спокойной ночи, ребята. А кстати, мам, видишь, я была права: ты вполне бы могла поехать вместе с нами, ведь все равно ты не смогла уснуть.

— Да, возможно, так было бы лучше, — согласилась с ней Кэти. Она, прищурившись, взглянула на дочь: ведь та явно иронизирует.

— Джереми, — обернулась к нему Алекс, — ты будешь жить в папином кабинете. Его переделали в спальню, и получилось очень уютно. Тебе понравится. Пойдем, я покажу.

— Хорошо. Идем, — отозвался Джереми, позабыв, что он хотя бы для вида может отправиться спать вместе с Кэти.

— А я пойду проверю, закрыты ли двери, — сказал Анхел.

— Да, посмотри, пожалуйста, — поддержал его Джордан. — Я попозже еще раз обойду дом. А сейчас достаточно проверить замки. Что ж, спокойной ночи, Анхел.

— Спокойной ночи.

Джордан и Кэти остались на кухне одни.

— Кто звонил? — спросила Кэти.

— Мики.

— Дин? — переспросила она нахмурившись.

Именно Мики Дин помог им десять лет назад в расследовании смерти Кейта. Он был хорошим старым другом. Они дружили еще со школы, с того замечательного времени, когда все втроем учились в одном классе.

— Да, он, — подтвердил Джордан.

— И что он сказал?

— Но ведь ты не веришь моим страхам и подозрениям. Зачем же тогда задаешь вопросы?

— Затем, что это беспокоит тебя. Хочу знать, о чем ты думаешь. Хочу понять, кто затеял этот глупый розыгрыш, — недовольно ответила Кэти.

Джордан с минуту помолчал.

— А что, твой культурист по тебе не соскучился?

— Джордан, ответь мне!

— Кто бы это ни был, но, увы, он звонил из автомата.

— А где находится автомат?

— На Саут-Бич.

— Саут-Бич! Невероятно. Но ведь в этот момент там были девочки!

— Да, но звонили явно не они.

— Я не об этом. Выходит, они были в опасности. Может быть, за ними следили. Поняли, что мы с тобой тут. Потому и позвонили оттуда. И ведь они знали, что я здесь!..

— Успокойся! Ты ведь утверждала, что все это только розыгрыш. А смерть Кейта — несчастный случай.

— Не нравится мне это, — покачала головой Кэти. — Мало ли на свете разных прохвостов и маньяков? Надо быть осторожнее. И лучше вообще запретить девочкам выходить из дома.

— Кэтрин, вспомни в конце концов: ты же приехала на день рождения дочери. Ей исполняется двадцать один год. А ты что же — хочешь запереть ее в четырех стенах? Это твой подарок к ее празднику?

— Я хочу поговорить с Мики. А завтра пусть все же дети останутся дома.

— Но мы могли бы все вместе покататься завтра на яхте, а вечером сходить с тобой к Мики. Хотя наш визит может оказаться неудачным.

— Почему?

— Потому что трудно будет объяснить его Джереми.

— Что-нибудь придумаем.

— Похоже, он находится у тебя под каблуком.

— Это мои проблемы.

— Но мне хочется проявить заботу о тебе.

— О своих отношениях с Джереми я смогу позаботиться сама. Кстати, когда приедет Тара?

— Мне кажется, ты немного ревнуешь к ее молодости.

— С какой стати? У меня под боком культурист, — возразила Кэти, досадуя, что выдала свое беспокойство на этот счет. Но сказанного не воротишь. И Кэти шумно и хлопотливо стала убирать со стола посуду. Положив в холодильник продукты, она вновь обернулась к Джордану: — Как ты думаешь, не опасно ли оставлять девочек одних, пока мы будем навещать Мики?

— Здесь им ничего не угрожает.

— Почему?

— Потому что они были еще маленькими, когда умер Кейт.

— Но Алекс тогда уже исполнилось одиннадцати, а Брен — девять.

— Если ты их попросишь, они, конечно, останутся дома. Ты просто не поняла: эти маленькие очаровашки всерьез убеждены, что могут Шалтая-Болтая собрать. Не задумывалась? Они хотят вновь свести нас. Стоит нам куда-нибудь выбраться вдвоем — и пересуды обеспечены на сутки вперед: девчонки только и будут трещать как сороки.