Предатель. Ты нас обманул - Лера Крафт

смотрела. Наверное, у меня на лице все было написано.

— А что с Пашей? Он видится с сыном?

— Нет, даже не звонит. Завтра последний срок, когда он должен отдать денег.

— Мне кажется, брак с Дамиром пошел тебе на пользу. Раньше, когда ты говорила о Паше, у тебя в глазах были слезы. А теперь холод и безразличие. Это хорошо. Со временем ты вычеркнешь окончательно его из своей души. Любовь — это прекрасное чувство. Но зацикливаться только лишь на мужчине нельзя.

Мама была права. Я перестала страдать по бывшему мужу. Просто как отрезало. Думала, что годами не смогу прийти в себя. Но нет. Сейчас я просто хотела скорее перелистнуть эту неудавшуюся страницу своей жизни и оставить прошлое позади. Я научилась ценить себя и свою собственную силу. Больше нет никакой нужды мучить себя прошлыми ошибками и разочарованиями. Я осознала, что я заслуживаю лучшего, и решила дать себе возможность начать с чистого листа.

Неожиданно для себя, я стала больше ценить каждый момент жизни, научилась быть более счастливой и благодарной за все, что имею. Бывший муж больше не занимает центральное место в моих мыслях и действиях. Я выбрала их, а не его.

Я осознала, что я могу быть счастливой без него. Сейчас мои мечты и цели стали главными приоритетами. Я стремлюсь к успеху и счастью, не оглядываясь назад. Жизнь идет вперед, и я готова взять все, что она может предложить мне.

Но помог ли мне в этом Дамир? Возможно. Либо все дело в многочисленных событиях, происходящих в моей жизни.

Мы с Ильёй вернулись домой к ужину. Дамир уже ждал в столовой, где прислуга накрывала на стол.

Илья быстро сбегал к себе в комнату, а я осталась в столовой с мужем. Дамир казался все ещё раздраженным. Мы уже сели за стол. Прибежал Илья и стал усаживаться.

— Илья, ты разве помыл руки? — недовольно спросил Дамир.

Сын тут же отложил приборы и посмотрел на меня.

— Я помыл. — тихо проговорил он.

— Врать плохо. Я же видел, что ты их не мыл.

— Я наверху умылся.

— Илья, ты врешь сейчас.

Дамир с раздражением смотрел на моего сына, его глаза излучали негодование. Но я чувствовала, что гнев мужа ни на чем не основан, скорее это был простой способ выпустить пар и избавиться от своей злобы.

— Илья же сказал, что он помыл руки! Приступим к ужину? — встала на защиту я.

Дамир с недовольством посмотрел в мою сторону.

— Что то аппетит пропал. — процедил он и встал из-за стола.

Я посмотрела на сына. Даже если он не помыл руки, то не готова была линчевать его. Это мой ребенок. Ему пять лет. И защитить его могу только я.

Мы поужинали в полном молчании. Дамир так и не спустился. Илья находился в подавленном состоянии. Весь вечер я провела с сыном. А после того как уложила его спать, вернулась в свою спальню.

Дамир лежал на кровати.

— Что с тобой? Почему ты сорвался на Илью?

— Настя, тебе надо задать этот вопрос самой себе. Ты пестаешься с Ильёй, как с грудным ребенком!

— Ему пять лет. А папа с мамой только недавно развелись. Мой сын вынужден жить в чужом для него доме. — я я старательно защищала собственного сына.

— Вынужден?! Ты так говоришь, как-будто я вас цепями тут приковал. Я открыто говорил свою позицию. А ты ее приняла.

— Я все прекрасно помню. И нисколько не жалею, что вышла за тебя замуж, Дамир. Но не позволю обижать своего сына!

— Да кто его обижает?! У детей с раннего возраста воспитывают дисциплину. А ты цацкаешься с пацаном, как-будто он девка какая-то.

Слушать это было обидно. Мои ожидания не совпадали с реальностью. Я мечтала, чтобы у Ильи был заботливый отчим. Но получалось совсем иначе.

— Илье всего пять лет. Он ещё маленький. И как его мать, я сама решу, как его воспитывать!

Внутри меня прокатилась волна решимости — я не собиралась поддаваться, прогибаться перед Дамиром и его злобным отношением. Сознание того, что мой сын оказался объектом его неприязни, только усилило мою решимость защищать его. Я знала, что должна стоять на страже его самооценки и не позволить чьим-либо отрицательным эмоциям воздействовать на нас. В то же время, я понимала, что необходимо сохранять спокойствие и рациональность — ведь только так можно найти решение этой неприятной ситуации.

— А я ему, наверное, никто? Ты это хотела сказать?!

— Нет, Дамир. Я совсем не это говорила.

— Я вырастил Кристину. И как ты могла увидеть, получилось очень даже не плохо. Поэтому смогу дать ребенку уж побольше, чем твой неудачник — первый муж!

Это был уже не первый случай, когда Дамир ставил мне в упрек прежнюю жизнь. Я и сама понимала, что Паша — лжец и предатель. Но это был мой выбор, за который до сих пор расплачивалась.

Как любой женщине мне хотелось ощутить поддержку, сильное плечо рядом. И я надеялась, что Дамир будет мне содействовать. Ведь изначально так и было. Но как только штамп в паспорте был поставлен, ситуация кардинально поменялась.

Глава 50. Настя

— Мне кажется, что я не умею выбирать мужчин. Либо просто неудачница по жизни.

Я отвезла Илью с утра в садик и встретилась в кафе с Диной. Уютное место с теплой атмосферой, пахнущим кофе и свежей выпечкой было идеальным местом для завтрака. Стильный интерьер, удобные столики и широкий выбор вкусных напитков. Мне хотелось излить душу. Надоело все держать в себе. Поэтому я рассказала подруге о поведении Дамира.

— Тебе надо разводиться. — задумчиво проговорила Дина.

— Я же только замуж вышла. Развод покажет мою слабость и несостоятельность в личной жизни.

— Перед кем покажет? Перед Пашей? Насть, забудь о нем. Он в прошлом. Живи для себя.

— У меня же ещё кафе. Паша должен сегодня денег отдать.

— Ну вот и замечательно. Заберёшь деньги и беги от Дамира.

— Нет, Дин. Какой пример я покажу своему сыну? Не могу бросить Дамира. К тому же, он помог мне в трудную минуту. Да и не плохой он человек. — продолжала оправдываться я.

— Как помог?! Купил тебя?! — не выдержала подруга.

Я промолчала. Дина прикусила губу. Молчание наполнило наше пространство, в тишине было заметно, что подруга почувствовала, что ее слова были лишними.

— Извини, Насть. Я просто очень переживаю за тебя.

— Я знаю, дорогая, все в порядке.

Дина всегда была чуткой и сопереживающей девушкой, и я прекрасно понимала ее опасения. Ее глаза выражали тревогу, а