Скрытой камерой - Сьюзен Андерсон

– Но мне надо сейчас!

– Хорошо-хорошо, не снимай рубашечку, мы уже идем.

– У меня нет никакой убашечки. У меня пижамка.

Дверь за ними закрылась.

Эмма зевнула, открыла глаза, приподнялась на локте, зажмурилась от яркого солнечного света. Значит, у них здесь тоже бывает солнце… А то она уже начала сомневаться.

Выбравшись из постели, Эмма накинула кожаную куртку. Сквозь сон она услышала слово «кофе», а сейчас заметила на книжной полке электрическую кофеварку. На полу она увидела бутылку с дистиллированной водой, а в маленьком холодильнике обнаружила полфунта кофе. Эмма отмерила кофе, налила воды и включила кофеварку. Через несколько минут кофеварка зашипела и забулькала. Комната наполнилась ароматом свежесваренного кофе.

Едва Эмма открыла сумку, дверь в комнату распахнулась. Черт! Она надеялась еще несколько минут побыть в одиночестве. В комнату влетела Грейси, и на лице у Эммы появилась привычная улыбка, как всегда когда она видела свою неутомимую жизнерадостную дочь. Однако при взгляде на Элвиса, медленно вошедшего следом за Грейси, улыбка на ее лице потухла. Во рту пересохло. На нем были только старые, обрезанные до колен домашние штаны, спадавшие с бедер, и кожаные лямки, удерживавшие протез.

Грейси бросилась к матери:

– Мама, ты уже встая!

Эмма подняла ее на руки, прижала к себе. Последовал нежный утренний поцелуй. Она поцеловала дочь в ответ, не отводя глаз от Элвиса. В своей форменной одежде он выглядел очень крупным мужчиной, сейчас, почти раздетый, с этими мощными плечами, бедрами и лодыжками, с этой грудью, покрытой угольно-черными волосами, спускающимися на твердый мускулистый живот и ниже, Элвис кажется просто огромным. И такой.., такой… Господи… Эмма беспомощно качнула головой. Такой!

– Доброе утро, – пророкотал он и, быстро подойдя к шкафу, достал джинсовую рубашку с длинными рукавами. – А-а-а, вижу, ты сварила кофе. Спасибо. Утром, пока не выпью чашку кофе, я мало на что способен.

Эмма не отвечала, но не отводила от него глаз.

– Пахнет здорово, – неуверенно добавил Элвис, не зная, как истолковать ее молчание.

Эмма встряхнула головой, отгоняя наваждение:

– Да-да… Я сейчас оденусь.

Она спустила Грейси на пол, легонько шлепнула по попке и поспешно направилась к двери. Слава Богу, он уже накинул рубашку. Если ей повезет, может, к тому моменту, когда она вернется, Элвис уже наденет форму и застегнется на все пуговицы.

– Ма, а я видела пенис шелифа Эйвиса, – настиг ее звонкий голос дочери.

Эмма окаменела. Не может быть! Этого не может быть! Раскрыв рот в беззвучном крике, она обернулась к Элвису.

Лицо и даже шея у него побагровели, шрам на щеке задергался. Он замотал головой:

– Эмма, это не то, что ты думаешь. Мне просто понадобилось… О Господи, да не смотри ты на меня так!

Грейси перебила его:

– Он намного бойше, чем у дедушки.

Эмма застыла. Мороз пробежал у нее по коже. Нет! О Господи, только не это! Она медленно обернулась к дочери.

– А когда это ты видела дедушкин пенис, Грейс Мелина? – спросила нарочито ровным голосом.

– Не знаю… Нескойко аз видел.

– Эмма облизнула пересохшие губы.

– И что дедушка делал в это время?

– Грейси ответила лучезарной улыбкой.

– То же самое, что и Эйвис, гупенькая. Собиайся пописать. – Внезапно что-то в этих воспоминаниях насмешило ее. Она хихикнула.

От облегчения у Эммы вырвался какой-то звук, похожий то ли на визг, то ли на взрыв истерического смеха. Глаза наполнились слезами. Обхватив себя руками, она отвернулась к окну.

– Давай-ка одеваться, Грейси, – раздался уверенный, властный голос Элвиса. – Иди сюда, покажи мне, что ты хочешь надеть.

Грейси подошла к открытому чемодану.

– Сегодня хочу надеть шойты.

– Шорты? Ну что ж, ты права. Лето, кажется, наступило наконец. Что скажешь насчет вот этих желтых?

– Кьясивые! – Она начала копаться в чемодане. – А с ними я ношу вот эту майку. Видишь, вот тут жейтенькие цветочки? И у меня есть жейтенькие твусики и носочки. Вот эти.

– Да, мне тоже они нравятся. Ну ладно, значит, решили. Иди сюда. – Элвис разложил отобранные вещи на краю кровати. Похлопал рукой по матрасу, приглашая девочку взобраться на кровать. – Только имей в виду, что я не очень хорошо умею это делать, поэтому тебе придется мне помочь. А как зовут этого зверюшку на твоей пижаме?

– Это Байни.

– Ну, давай его снимать.

К тому времени как они закончили одеваться, Элвис весь взмок. Да, Грейси не отказывалась ему помогать, но эта помощь длилась не дольше нескольких секунд. Потом ее что-то отвлекало, она неожиданно скатывалась с кровати и мчалась куда-нибудь, иногда в тот самый момент, когда они надевали очередную вещь.

Наконец Элвис выпрямился. Вытер пот со лба. Грейси окончательно скатилась с кровати.

– Вот, – услышал он тихий голос.

Эмма, босиком, в атласной ночной рубашке и кожаной куртке, накинутой на плечи, стояла сзади, протягивая ему чашку кофе. Губы его непроизвольно изогнулись в улыбке. Ей, может быть, кажется, что эта кожаная куртка что-нибудь прикрывает. На самом деле она лишь создает поразительный контраст между грубой кожей и тонкой женственной сорочкой.., и нежным телом под ней.

Элвис взял чашку.

– Спасибо.

– Спасибо вам. За… – Эмма кивнула в сторону Грейси, которая взобралась на широкий подоконник и теперь, стоя на коленках и прижавшись носом к стеклу, рассматривала пристань.

– Да уж… – Он с улыбкой покачал головой. – Мое уважение к матерям возросло вдесятеро. Кто бы мог подумать, что одеть ребенка – такой тяжелый труд!

– Ну да. Особенно когда все хочешь делать сам.

– Не понял.

– Грейси умеет одеваться сама. Ей надо только помогать с пуговицами и молниями. А главное, давать четкие указания. А вы позволили ей сесть себе на голову.

Элвис смотрел на Эмму открыв рот. Потом в два глотка выпил свой кофе.

– Черт…

– Вот именно. – Эмма склонила голову набок и иронически улыбнулась. – Ну что ж, добро пожаловать в чудесный мир детей и родителей.

– Эмма… – Элвис неловко переступил с нога на ногу. – Послушай… Я.., сожалею, что позволил Грейси взглянуть на свой… – «О Господи, кажется, я покраснел», – с ужасом подумал Элвис и закашлялся. – На свой пенис. Я просто не подумал. Мне просто понадобилось, и… А оставить Грейси за дверью в коридоре, после того как вчера ее так легко умыкнули, я не решился. Вот и решил…