Эргоном: Час ассасина - Михаил Ежов

—Если нужно, найдём, Ваша Милость. Хотите поручить ему сделать что-то с«Левиафаном»?

—Именно. Думаю, ему удастся сэтим относительно легко справиться.

Свечкин задумчиво постучал тупым концом карандаша пораскрытому блокноту. Затем почесал заухом.

—Простите, господин барон, высобираетесь установить вавтомобиль бомбу?

Ну, да, что ещё может прийти вголову человеку, далёкому отискусства убивать? Примитивное мышление всегда склоняется кнаиболее очевидным решениям. Ноуспех чаще всего стоит заоригинальным подходом. Покрайней мере, когда все прочие уже стали чересчур банальны.

—Нет, Юрий Михайлович, полагаю, бомбу сразу жеобнаружат. Тем более, высами сказали, что машину всегда осматривают после мойки.

Разведчик кивнул.

—Япросто подумал, вдруг выпропустили этот момент. Или нашли место, где взрывчатку ненайдут. Нотуда еёбыстро инезасунешь, авремени унашего человека будет немного.

—Очень мало,— согласился я.— Кроме того, тачку проверяют сканерами. Конечно, они невсегда правильно работают, норисковать нельзя.

—Тогда что вызадумали, господин барон? Если несекрет.

—Яд. Всё банально. Правда, несовсем. Высказали, барон всегда ездит назаднем сиденье справа.

—Вовсяком случае, онниразу непоменял расположения затовремя, что мызаним наблюдали. Ноэто нетакой долгий срок.

—Ничего. Люди несклонны отказываться отпривычек. Думаю, онидальше продолжит сидеть справой стороны. Значит, нужно разместить ядвсиденье, только ивсего. Простенькое устройство спружиной, иглой ипультом дистанционного управления. Мгновенно действующий яд, укол— идело вшляпе. Вернее, вягодице.

—Анаш человек успеет убраться.

—Именно. Никаких потерь.

—Инежелательных свидетелей, захваченных противником.

Якивнул.

—Совершенно верно, Юрий Михайлович. Ноль улик, ноль доказательств. Кто бычто ниподозревал— это его проблемы. Нонедумаю, что последний сын барона станет искать виновных имстить. Ондолжен радоваться, что ярасчистил ему дорогу ктитулу ивласти. Ипотом, что ещё нужно, чтобы человек понял: меня лучше оставить впокое. Вобщем, лучше ему вести себя смирно итихо горевать попапаше ссоблюдением приличий. Уверен, онтак ипоступит.

—Все будут знать, что барона убили, подозревать станут вас, нониодного доказательства небудет,— понимающе кивнул Свечкин.— Если выхотите придать этому убийству характер показательной акции, тоэто идеальный вариант.

—Хочу. Итак, Юрий Михайлович, свас надёжный человек, который устроится намойку. Сменя— ядиустройство. Постарайтесь незатягивать. Янежелаю разгребать иоплачивать последствия ещё одной диверсии. Чем быстрее барон умрёт, тем лучше идешевле выйдет. Кстати, вам удалось узнать, где онвзял Пешковых, чтобы создать иллюзию, под прикрытием которой его войска добрались домоего завода?

—Увы, господин барон. Пока нет. Кажется, этот секрет барон хранит особенно тщательно.

—Ноондолжен вернуть Пешковых. Выжесможете узнать, кому?

—Когда онэто сделает— безусловно.

Отпустив Свечкина, япрошёлся покабинету. Внутри чувствовалось раздражение, которое следовало погасить прежде, чем приступить кследующему делу. Какого чёрта Лукьянов тянет спередачей⁈ Наверняка тот, кто одолжил ему Пешковых, рассчитывает получить столь ценных магов назад. Даже если они живут укого-то изродственников барона. Выходит, Пешковы нужны, чтобы провернуть ещё одну диверсию. Аможет, инеодну. Нужно поторопиться субийством назойливого аристократа. Иобязательно выяснить, кто раздобыл себе Пешковых.

Придя ктакому выводу, яостановился перед окном исделал непродолжительную дыхательную гимнастику. Почувствовав, что успокоился, сел застол, положил перед собой лист гербовой бумаги, взял ручку ивывел справой стороны, стараясь писать как можно разборчивей:

'Уважаемый господин Дымин, мысвами знакомы, нодовольно поверхностно, ивсё же, япишу вам, чтобы сообщить, что располагаю важными для вас сведениями, которыми желал быподелиться— заразумную плату, само собой.

Искренне ваш,

барон шестой Скуратов, Николай Семёнович'

Число, подпись, печать— чтобы небыло сомнений, откуда пришла корреспонденция. Сложив листок, ясунул его вконверт, надписал, указав адрес дома, где проживал вБелом секторе аль-гуль, ивызвал слугу. Поручив ему отправить письмо как можно быстрее, я, наконец, испытал подобие удовлетворения испочти чистой совестью отправился перекусить. Наужин повар обещал приготовить жареные пельмешки спаприкой исыром, которые яссамого утра мечтал попробовать.

Шувалов позвонил около восьми. Явзял трубку вкабинете, где просматривал поданные наподпись документы.

—Николай, есть дело. Довольно срочное. Непротив, если яприеду?

—Сейчас?— удивился я, взглянув набольшие часы, вырезанные издуба ввиде биг-бэна.— Всё настолько срочно?

—Утебя дела?

—Нет, просто немного неожиданно. Зачем вам трудиться? Ямог бысам квам завтра заглянуть.

Мне хотелось проверить, насколько серьёзное дело. Если князь откажется отмоего предложения иприпрётся сам, значит, есть, из-за чего напрячься.

—Лучше яктебе исегодня,— помолчав, выбрал Шувалов.

О, черт…

—Хорошо, Пётр Дмитриевич. Жду.

Хоть бынамекнул, очём речь пойдёт. Хотя, может, разговор нетелефонный. Защита отпрослушки— дело хорошее, нонавсякую гайку схитрой резьбой, как говорится. Спрашивать янестал, чтобы непоказаться нетерпеливым. Лучше оставаться спокойным— ивнешне, ивнутренне. Ивсё же, яслегка нервничал, дожидаясь визита князя. Даже непредставляю, что могло заставить его втакой час сорваться комне.

Наконец, кортеж прибыл. МысШуваловым расположились вмалом кабинете. Слуга подал кофе сбулочками. Князь жестом отказался отугощения, носудовольствием сделал пару глотков измаленькой фарфоровой чашки сзелёным вензелем «С».

—Наверное, ятебя напрасно всполошил,— проговорил он, взглянув наменя, ипоставил чашку наблюдце.— Ничего страшного неслучилось, норешить вопрос нужно быстро. Утебя ведь живут две девочки изрода Пешковых?

—Есть такое,— согласился я.— Иотлично себя чувствуют.

—Несомневаюсь. Вот только Комитет поустройству дворянских сирот волнуется. Видишь ли, вего обязанности входит заботиться одетях аристократов, оставшихся без родителей.

—Яотлично заними присматриваю. Они вполной безопасности.

Неужели кто-то нацелился отобрать уменя малышек⁈ Ну, нет, шиш! Такими ценными кадрами, важными для рода, небросаются.

—Уверен, что так иесть,— кивнул Шувалов.— Однако есть правила. Дети должны иметь опекуна.

—Яготов дать имюридический статус. Хоть сейчас.