Темные воды - Роберт Брындза

– Благодарю, что уделили мне время, мэм. Надеюсь, я и впредь смогу вам помогать, представляя новую информацию.

– Да, спасибо, – поблагодарила она.

Оскар сверкнул обаятельной улыбкой, но она, не меняя выражения лица, покинула его офис.

* * *

Выйдя на улицу, Эрика нырнула в пустой дверной проем и, вскрыв конверт, бегло просмотрела лежавшие в нем бумаги. А потом позвонила в оперативный отдел. Трубку взял Питерсон, и она сердито поведала ему о случившемся.

– Как получилось, что мы об этом ничего не знали? – гневно спросила она. – Я выглядела полной идиоткой.

– Босс, мы изучаем архивные материалы, а их уйма. На столе у меня лежит напоминалка, что нужно собрать о нем новую информацию, но мы зашиваемся.

– Да знаю я, – сказала она. – Вы не поверите. Тревор Марксмэн живет в пентхаусе на Боро-Хай-стрит!

– Хотите его навестить?

– Пока нет. Мне нужно все обдумать, – ответила она.

– Что мне сказать команде? Мы завтра выходим на работу?

– Да, – распорядилась она. – Придется поднапрячься. У нас пока нет ни одного подозреваемого.

Закончив телефонный разговор, Эрика направилась на вокзал. Она решила нанести визит тому, кто поймет ее душевное состояние.

Смеркалось, когда Эрика постучала в окно Аманды Бейкер. Спустя мгновение штора отодвинулась, подъемное окно открылось. Появление Эрики, да еще с бутылкой белого вина, удивило Аманду.

– Вот, решила поработать вашим курьером, – сказала Эрика, приподнимая бутылку.

Аманда склонила набок голову, подозрительно глядя на нее.

– В некотором роде это светский визит, – объяснила Эрика.

– В некотором роде? Ладно. Обойдете? – спросила Аманда.

– Я лучше через окно.

Аманда протянула руку, помогая Эрике забраться на карниз и перелезть в дом. Эрика присела на диван, Аманда пошла заваривать чай. Когда она вернулась с двумя дымящимися чашками, Эрика отметила, что в ней произошли перемены. Шаг стал пружинистый, одежда чистая, голова вымыта, и длинные седеющие волосы скручены в узел, заколотый двумя карандашами. В гостиной было прибрано, на журнальном столике возле кресла стояла чистая пепельница и лежала стопка блокнотов. Один был открыт, листки исписаны черной ручкой, тонким неразборчивым почерком.

– Может, все-таки что-нибудь покрепче? Вы ведь не на службе?

– Нет, спасибо, – поблагодарила Эрика, беря чашку с чаем. – Мне кажется, я круглые сутки на службе.

– А я сегодня выпила всего два бокала, хотя обычно к этому времени опорожняю уже вторую бутылку, – призналась Аманда, усаживаясь в свое кресло.

– И что же случилось?

– Вы нашли останки Джессики. Мне это помогло. Как ни странно.

– Как вам это помогло?

– Мне не давало покоя, что она исчезла бесследно. Шли недели, месяцы, годы, а у меня не было ничего, ни одной улики, дело стало разваливаться. В какой-то момент я подумала, что все это чья-то изощренная шутка. Смотрели передачу «Скрытая камера», в которой подшучивают над людьми?

Эрика кивнула.

– Порой мне казалось, что в один прекрасный день откуда-нибудь выскочит мужик с микрофоном, а за ним – Джессика, и они хором запоют: «Ля-ля-ля, старший инспектор Бейкер, а мы вас провели!» И она обнимет меня, а вокруг соберутся ребята из отделения, и мы все посмеемся от души, а потом пойдем в паб. Ну а Джессика, конечно, отправится домой к Мартину и Марианне.

– Наверно, это самое трудное дело в моей практике. Я умею распутывать сложные дела, выслеживать преступников. Но здесь – ничего. Я читала ваши следственные материалы. На Эйвондейл-роуд шестьдесят домов. На момент исчезновения Джессики седьмого августа обитатели двадцати девяти из них находились в отъезде на отдыхе, жители еще тринадцати где-то гуляли. Остальные соседи, сидевшие дома в тот день, ничего не видели.

Аманда кивнула, взяла блокнот и вытащила из волос один из карандашей.

– Я тут много всего написала; взгляните, может, натолкнет на какую мысль. Мне это помогает. У меня всколыхнулась часть мозга, которую я не задействовала много лет.

– Мозг следователя, – согласилась Эрика.

– Мы ведь обыскали все палисадники и внутренние дворы на Эйвондейл-роуд, смотрели, нет ли недавно вскопанных участков. – Аманда пролистала свои записи. – Тринадцатого августа мы взяли пробу почвы на наличие метана в саду дома № 34.

– Постойте, в деле об этом ни слова, – встрепенулась Эрика.

– Неудивительно. Дом принадлежал Джону Марри, который тогда был главой муниципалитета Бромли.

– Что заставило вас обыскать его сад?

– В глубине двора мы увидели вскопанный участок. Нас это насторожило.

– Почему это не отражено в материалах дела?

– Проделки муниципалитета. У него больше власти, чем кажется. Кое-что «потерялось».

– Думаете, Джон Марри был причастен к исчезновению Джессики?

– Нет. Он пытался защитить свою репутацию. Экспертиза почвы на метан вызывала подозрения, и я распорядилась перекопать весь сад. Мы нашли только разлагающийся кошачий труп. Бродячей кошки, которую экономка похоронила там тремя неделями раньше без ведома хозяев. Газеты за это ухватились. Напечатали фото землекопа в его саду. Нам пришлось поднимать тротуарную плитку, беседку. А его жена только что благоустроила участок. – Аманда закурила. – Им удалось вытребовать компенсацию по страховке, но его имя навечно связали с исчезновением Джессики. Боб Дженнингс тоже дал слово местным властям не распространяться о социально-реабилитационном центре. И молчал.

– В имеющихся у нас документах о нем нет ничего.

– Его не считали подозреваемым. Но своим молчанием он нанес непоправимый вред. Подробности я выяснила только через несколько дней, и еще пару дней ушло на то, чтобы вычислить Тревора Марксмэна. Вот это и не дает мне покоя. Алиби он представил, но ведь у него мог быть подельник, и имелось окно в несколько дней, пока мы на него вышли.

Эрика глотнула чаю, думая про конверт со сведениями о Марксмэне, вернувшемся в Великобританию.

– На допросе он насмехался надо мной, после ареста… Я места себе не находила, когда пришлось его отпустить.

– Но вы не оставили его в покое? – уточнила Эрика. В комнате внезапно стало зябко.

Аманда кивнула, впившись в нее взглядом.

– Ну нет, я продолжала его доставать, – прорычала она.

В шести милях от дома Аманды Бейкер, в квартире на верхнем этаже одного из небоскребов в Мордене на юге Лондона, Джерри, сидя за компьютером в дальней тесной комнате, слушал разговор женщин.