Дикость - Кейт Хаск

– Нет, – я ответила, с интересом слушая парня.

– Любое отклонение от нормы? – брюнет вопросительно взглянул на меня.

– Патология, – я неуверенно ответила на его вопрос, не зная, верен ли ответ.

– Правильно, а что с ней обычно делают?

– Лечат, – я протянула.

– Всех детей гребут под одну гребёнку, любое отклонение и всё – ты псих. Их лечат, отправляют в особые интернаты. Настоящим гениям свойственно отличаться от всех других людей. Моцарт, Эйнштейн. Психиатры им сейчас диагнозы ставят. Сейчас уже нет гениальных людей, их всех лечат от их «гениальности» в психушках. Но я спас одного…

– Томас? – я ошарашенно проговорила.

– Да, он мой гений. Колин не знает, что я каждый раз подмениваю таблетки Томаса простыми витаминами. Он не псих, Том особенный, необычный… Ему нельзя в клинику, только вперёд, только развиваться. Ты читала его стихи? Видела картины?

– Нет, – мой голос дрожал.

– Скоро покажет, – Ронни отпил ещё вина и улыбнулся.

– Он лучшая часть меня… – парень тяжело проговорил и снова замолк.

– Так, значит, в твоей команде «бесславных» есть гений, а кто ещё? – я осмелилась и спросила.

– Герой, но с ним промашка вышла. Колин чересчур героический персонаж в банде. Думал, всё обойдётся, но не учёл его сильный дух. Его вечное желание всё исправить, вернуть нас к прежней жизни, меня уже достало. Ещё он лидер и мешает мне. В итоге, если всё так пойдёт и дальше, мы просто убьём друг друга, – Ронни ёрничал, вспоминая Колина.

– А я? Какая роль будет у меня? – я хлопала глазами.

Ронни замолчал и с хитринкой взглянул на меня. Вдруг заиграла приятная музыка. Из-за двери выглянула женщина, чтобы убедиться, все ли нам нравится.

– Потанцуем? Никогда ещё не танцевал в музеях, – брюнет встал из-за стола и подошёл ко мне.

От волнения я теряю контроль над телом. Он мне знаком, этот парень, что читает мысли. Интуиция или просто умён? Задаёт вопросы, зная, что получит на них ответы. Что такое контроль? Как можно научиться контролировать своё тело, обуздать разум? Более того, суметь манипулировать другими людьми. Достойная награда за усердие, но какова цена?

Несколько секунд ушло на то, чтобы представить себе «вкус победы». Мне всё подвластно, простор и свобода. Могу осуществлять все свои мысли и идеи, но почему нельзя мечтать? Убивают.

– Думаю, потом такой возможности не будет, так что я соглашусь, – я вышла из-за стола.

Я немного смутилась, вероятно, те дамы подумали, что мы пара и пришли сюда на свидание. Ронни взял меня за руку и повёл за собой.

Песня приятно разливалась по всем коридорам и переходила из одного зала в другой. Подобно мёду,, она заполняла каждый угол и приятным эхом отражалась от стен. Брюнет уверенно шёл, мы снова вернулись в средневековье.

– Говоришь так, словно уже решила отказаться, – он остановился и обернулся.

– Возможно, – я взглянула на него и честно ответила.

Его предложение пьянит и дурманит своими призами, но за всё нужно платить. На данный момент, я и так многое потеряла. Мне уже нечем платить.

В моих глазах хорошо читалась неуверенность. Ронни выпрямил спину и протянул руку ладонью наверх. Я подошла ближе и коснулась его руки. Мы медленно танцевали вдали от любознательных взглядов работников музея. Волнение перебивало моё смятение.

Я танцевала прежде, но в этот раз всё было иначе, по-особенному. Возможно, само место так влияло- атмосфера музея, песня и моя безысходность. В любом случае не могла представить себе своё будущее. Какой я буду через пять или десять лет? Любой бы позавидовал возможности Ронни заглядывать в будущее, и даже я.

Он вновь меня удивил, выяснилось, что Ронни хорошо танцует. Не решилась взглянуть ему в глаза, боясь, что он снова что-то прочтёт в моих мыслях. Интересно, он хоть что-то делает плохо или не умеет? Взглянув на него, складывалось такое впечатление, что он и сам понимал, что лучший во всем. В несколько раз превосходил своего собеседника. Успешный бизнесмен, и довольно хорош собой. Да, ему всё известно о себе, но в одном он уступает простым людям. Нет сожаления и сострадания. То, что свойственно обычному человеку, неведомо Ронни. Тогда следует задуматься о его человечности.

Все мои рассуждения перебивали другие мысли. Думала о том, почему так комфортно чувствовала себя рядом с ним. Парень внушал мне чувства защищенности и уверенности в завтрашнем дне. С ним могу быть сама собой, в то время как Колин постоянно хочет контролировать меня.

– Моя жизнь, как этот музей. Я так устаю от людей, что лишь в одиночестве отдыхаю ото всех. Кажется я, как и он, такой же древний и живу уже слишком долго. Мне нравилось наблюдать за людьми, хотел найти что-то в толпе, но находил лишь разочарования. Хотел встретить человека, который смог бы противостоять мне, или хотя бы попытался это сделать. По её венам течёт настоящая кровь, а не дорогая минеральная вода. Кого-то из плоти и крови, а не из овощей и ботокса. И я встретил, какого же было моё удивление, когда ты начала перечить мне. Сильный дух. Я подумал, что ты как Колин, но «герои» мне больше не нужны, одного и так достаточно, – Ронни заговорил, немного замедляясь возле большого окна.

Мы стояли в лунном свете, я подняла голову и взглянула на него. Он решил ответить, почему именно я нужна им. Мы уже не танцевали, но моя рука по-прежнему покоилась на его плече, а он не убирал свою руку с моей талии.

– Мне хватило несколько минут, чтобы разгадать тебя. Ты не Колин, у тебя совсем другое мышление. Могла бы быть лидером, но троих думаю, уже многовато. У тебя будет другая роль, – брюнет договорил и ждал моего ответа.

– И какая же? – я ничего не понимала.

– У нас троих дела плохи, нам нужен человек, который смог бы объединить всех нас.

– Вы часто ругаетесь, как же мне вас примирить? – я опешила.

– Если присоединишься, Колин точно никогда не уйдёт. Томас… Он и так уже сдружился с тобой, – брюнет пояснил.

– Не уйдёт? – я не верила его словам.

– Настоящий рыцарь никогда не оставит девушку в беде, а Колин тот ещё рыцарь. Увидишь, поворчит немного, но не уйдёт, совесть не позволит. Он отличается от меня. В отличие от нас, у него одного есть совесть и сострадание, – Ронни вновь закружил меня в танце, посмеиваясь над другом.

– А если я захочу стать лидером? Делать свои дела? – я поинтересовалась.

– Это можно, даже полезно. Главное, не мешай мне. Сейчас у всех нас троих свои дела, и мы никак не можем найти компромисс.

– Убьёшь, если я захочу свергнуть тебя? – я что-то разошлась и говорила, что вздумается.

– Конечно, но ты меня тоже можешь убить, чтобы избавиться от конкурента. Вот только получится ли, это совсем другой разговор, – Ронни заметно повеселел.