Одарённая - Архелая Романова

— Амеллин, а я тебя жду, — торопливо заговорил целитель, суя мне в руки листок. — Вот, тут все написано.

— Это обряд по исцелению?

Я поднесла листок поближе к лицу и внимательно изучала написанное. Энтони на крыльце вежливо закашлял.

— Да, Лекс все расписал, — подтвердил Майк. — Ты же помнишь свою часть уговора?

— Да, завтра все сделаю, — откликнулась я, краешком глаза следя за Рини. Набросится еще на Балларда, потом растаскивай их.

— Ну ладно. Пока, девчонки!

Майк быстренько смылся, оставив нас в компании некроманта и стихийника. Последний изучал окрестности, нацепив маску равнодушия, а Баллард, сделав шаг навстречу, ласково пропел:

— Рад видеть вас в добром здравии, леди Амеллин.

— Мы с Рини тоже рады, — имя подруги я выделила особой интонацией, давая Балларду понять, что не стоит игнорировать ее существование. Энтони погрустнел, и направил свой взор в сторону Рини.

— Леди Рини, приношу вам свои извинения за сегодняшний инцидент. Уверяю вас, у меня и мысли не было скомпрометировать вашу честь. Надеюсь, мы оставим это маленькое недоразумение в прошлом.

Рини, слушавшая речь Балларда с видом герцогини, величественно махнула рукой:

— Я принимаю извинения. Зачем пришли?

Баллард мученически взглянул в сторону Финна, и продолжил:

— Мне бы хотелось вернуть свою мантию. Это возможно?

Я вспомнила, во что превратилась мантия некроманта, и поежилась. Это не ускользнуло от внимания Финна, и он громко хмыкнул.

— Конечно, секунду, — все с тем же царственным видом Рини прошла в дом, и вернулась, брезгливо держа накидку двумя пальцами за воротник. — Вот.

Энтони издал какой-то странный звук, рассматривая пыльную черную мантию, сверкающую несколькими дырками и отпечатками ботинка Рини на спине. Глаза его почернели, но, справившись с собой, некромант подхватил вещь, и любезно ответил:

— Благодарю за то, что позаботились о моей мантии.

Слово «позаботились» звучало как пощечина, но Рини только довольно ухмыльнулась. С минуту они с Баллардом смотрели друг на друга, как заклятые враги, и наконец подруга холодно попрощалась и направилась в дом. Я пошла за ней. Финн молчал, Энтони тоже — не в гляделки же мне с ними играть? но была остановлена Дегроссом.

— Амеллин, задержись на минутку.

— Да? — я развернулась и уставилась на Финна. Проведя пятерней по растрепавшейся прическе, он поморщился и спросил:

— Что тебе принес этот парень?

Баллард отвернулся и с интересом принялся изучать кусты возле дома. По инерции сжав листочек с инструкциями посильнее, я как можно естественнее ответила:

— Это касается учебы. А что?

— Я слышал, он упомянул имя Лекса.

— Лекс — его брат, — пожала я плечами. — Он помогает Майку, а тот — мне. Какие-то проблемы?

— Нет, — снова поморщился Финн. — Просто Лекс, он…Короче, постарайся не влипнуть в неприятности. Ты все-таки моя подопечная.

Отметив, что Рини он в список не включил, я недовольно нахмурилась. Что значит «постарайся не влипнуть в неприятности»? Разве Лекс не его друг?

— И еще, — продолжил Финн. — Мне сказали, что к вам заходит Алан Глостер.

О, а вот это уже интересно. Я подобралась и встала как можно ближе к двери. Нормальный человеческий разговор Финну давался нелегко — он скривился так, словно съел горькие плоды рахны, и периодически поглядывал на Балларда.

— Алан немного недолюбливает меня, — признался Финн. — И я не хочу, чтобы он через тебя пытался подобраться ко мне.

— А у Алана есть на это причины? — я решила сделать вид, что ничего не знаю.

— Не притворяйся, не ты ли расспрашивала Говарда обо мне, — одернул меня Финн, делая шаг ко мне. Его голубые глаза задержались на моем лице, и он вдруг поднял руку. Отшатнувшись, я прижалась к стене дома, но Финн просто убрал выпавший из пучка локон, заправив его за ухо. И, кажется, сам от себя такого не ожидал — растерянно посмотрел на свою руку, потом на меня, и, что-то пробормотав сквозь зубы, быстрым шагом спустился с крыльца.

Баллард, кинув напоследок извиняющий взгляд, пошел за другом, а я ввалилась в дом, тяжело дыша. Рини, которая уже заварила чай, встречала меня в коридоре, держа две кружки с дымящимся напитком.

— Что такое? Финн что-то сделал? — заволновалась подруга.

— Волосы, — сказала я, в растерянности переводя взгляд с комода на Рини.

— Что?

— Поправил мои волосы, — повторила я, а Рини охнула и расплылась в улыбке.

— Да ты ему нравишься, — обвиняюще крикнула подруга. — А я все думаю: чего он так к тебе цепляется, а мне и слова не говорит?

Судя по сияющему лицу Рини, симпатия Финна — лучшее, что могло со мной случиться. Я вот так не думала, да и вообще сомневалась в существовании этой самой симпатии. Ну, поправил он локон, и что? Может, его раздражает растрепанная прическа — не зря же он все время свои волосы теребит.

Свои доводы я высказала Рини, но подруга к ним не прислушалась, и продолжала бубнить, идя за мной в комнату:

— Это же просто прекрасно. Слушай, я сразу заметила, что между вами что-то есть. Нет, серьезно! Послушай, Мелли…

— Я не хочу ничего слушать, — решительно заявила. — Мне хватило и Лекса с его опытами. Напомню, что я приехала сюда учиться, а не влюбляться!

— Любви нельзя приказать, — серьезно сказала Рини, садясь на кровать. — Она либо вспыхивает, либо нет.

— А как же Лекс?

— Ай, это через пару дней бы прошло, — отмахнулась Рини и призадумалась, закусив губу. — А ведь в чем-то предположения Финна верны. Если я не ошибаясь — а я не ошибаюсь, то ты можешь сблизиться с Финном.

— Не собираюсь ни с кем сближаться, — молниеносно ответила я, проверяя свои семена в горшочках.

— Да нет же, ради расследования, — с досадой воскликнула подруга. — Во-первых, если Финн начнет нормально к нам относиться, будет проще учиться. Другим студентам их кураторы, вообще-то, помогают! Во-вторых, он может проболтаться о чем-нибудь, что поможет в расследовании.

Я тоже призадумалась, размышляя над ее словами. В чем-то Рини права, но общаться с человеком для того, чтобы его обвинить — мерзко и гадко.

— Это неправильно, — тихо произнесла я. — Так поступать.

— Неправильно — это когда убийца шастает на свободе, — вздернула нос Рини и посмотрела в сторону двери. — Кто-то стучит.

Мы вышли в коридор, и направились к входной двери. За ней обнаружился несчастный Алан, который, переминаясь с ноги на ногу, держал в руках букет цветов.

— Амеллин, это тебе, — выдавил он и протянул синие локсы. Я нахмурилась, но цветы взяла, помня, что у Рини аллергия.