Любовь окрыляет - Галина Владимировна Романова

Говорил все по делу, да так гладко и грамотно, что Карпов его заслушался.

– В общем, с тещей твоей засада полная, – начал сразу без переходов рассказывать Симаков. – Никто ничего не видел, не слышал и знать не знает. Дверь она открыла сама. Тут соседка по лестничной клетке подтвердила, слышала, как дверь твоей тещи открылась, и Наталья Ивановна кого-то приветствовала и по имени называла. Но имени соседка не расслышала.

– Значит, открыла сама. И человека этого знала. Я так и думал.

– Я тоже. Потому что ни единой царапины на замке. Тут либо кто-то дверь ключом открыл, либо она сама. А ключ у кого был?

– У меня не было! – отшатнулся Карпов.

– У жены мог взять, она бы и не узнала, – хмыкнул язвительно Симаков. – Но не было так не было, я ведь не настаиваю. Но знать позднего визитера она точно знала.

– Ну да, выходит, так.

– Выходит… Выходит, что ничего не выходит! – воскликнул Симаков, сломал третью по счету зубочистку и поморщился недовольно. – Ну что за кафе говенное такое, деньги дерут, а шашлык дерьмо! Вот и повар сегодня знакомый, а мясо все равно никуда не годится… Кому она могла открыть, Глеб?

– Я ее знакомых не знаю, – решил быть осторожным Карпов.

Намерений этого Симакова он точно не знал, мало ли с какой целью тот его прощупывает. Что же ему, все карты на стол выкладывать?

– Это ты правильно осторожничаешь, – ухмыльнулся догадливый Игорь Сергеевич и закурил. – Давай тогда сообща рассуждать.

– Давай, – кивнул Карпов, уважительно покосившись на брата по оружию.

Не зря тот, видимо, пост свой занимал и в начальствующем кресле штаны просиживал. Сообразительный!

– Кто-то из соседей мог ее навестить поздним вечером? Ну, там я не знаю, соли попросить, денег до зарплаты или… стипендии. – И Симаков заглянул Карпову в самую душу своими проницательными серыми глазами. – Все ведь о соседях ее знаешь? Если не знал, то навел справки уже, так?

– Допустим. – Глеб кивнул едва заметно.

– И что узнал?

Симаков откинулся на спинку стула, тут же начав ронять пепел себе на коленки, обтянутые старыми вельветовыми штанами. Уставился на Карпова с ободряющей улыбкой. Ну, он и начал говорить, чего темнить-то?

– Узнал, что в подъезде проживает трое мужчин. Одного зовут Геннадий.

– Сошкин. Сошкин Геннадий Иванович тридцати пяти лет от роду, временно безработный, – тут же внес добавления Симаков.

И Карпову пришлось снова его невольно зауважать. Выходит, времени следопыты зря не теряли, хотя полковник и утверждал, что никто этим делом не занимается и заниматься не собирается.

– Потом еще живет мужик, будто бы недавно освободился, – высказался Глеб и тут же уставился на Симакова, будут или нет у того еще дополнения.

Были!

Уголовником оказался Мосин Степан Васильевич, пятидесяти шести лет, отсидевший за разбойное нападение семь лет, совсем недавно вернувшийся из мест лишения свободы и поклявшийся жене и дочери никогда больше не нарушать закона.

– Не думаю, что это он, – добавил Симаков задумчиво. – Не стал бы он так рисковать долгожданной свободой. Тем более убивать старуху в подъезде, где сам и проживает.

– Еще студент есть, проживает с мамой и бабушкой.

– Ага! – обрадовался Симаков. – А тут вот уже интереснее и много теплее! Прямо по Федору Михайловичу может выйти история! Твоя теща случайно в долг денег не ссуживала?

– Не знаю, – рассеянно пожал плечами Карпов.

И тут же подумал, рассказывать или нет Игорю Сергеевичу еще про одного возможного подозреваемого. Про Жоржа рассказывать ему? А что рассказывать? Он ведь сам ничего толком, кроме придушенного шепота, знать не знает и ведать не ведает.

– Студентик наш зовется Владиком, фамилию носит Ларин, – продолжил между тем говорить Симаков. – Три раза изгонялся из высших учебных заведений за неуспеваемость. Проходил по делу о сбыте наркотических средств подозреваемым. Но был отпущен на свободу за недостаточностью улик. Теперь ведет замкнутый образ жизни. С бывшими друзьями почти не общается. Но те в один голос злобно твердят, что Владик подсел. А это что значит?

Карпов молчал, говорить лучше и складнее Симакова он не мог.

– А это значит, что мальчик нуждается в средствах, которыми его мать и бабка-пенсионерка снабдить не могут. И поэтому…

– Он мог убить мою тещу? – Карпов покачал головой. – Верится с трудом. Если бы деньги пропали, Светка бы в истерике зашлась, она страсть какая жадная до денег. А так даже обмолвилась, что маму удалось похоронить и помянуть, не потратив из семейного бюджета ни копейки.

– Теща могла свои сбережения хранить у дочери, – предположил Симаков. – А Ларин мог об этом не знать и не знал наверняка.

– Скорее, наоборот. Светка могла хранить свои деньги у матери. Дома я мог что угодно найти, а у ее мамы – нет.

– У них были от тебя секреты? – деликатно опустив глаза, спросил Симаков.

– Думаю, да. И тут еще один факт… – Карпов тяжело вздохнул. – Незадолго до гибели Натальи Ивановны я подслушал их со Светкой разговор. И… Короче… Короче, у Светки был или есть какой-то Жорж. Наталья Ивановна, судя по ее лестным отзывам, его знала и настоятельно советовала поддерживать с ним отношения.

– Думаешь, это мог быть он?! – оживился тут же Симаков и даже начал что-то записывать почти в такую же, как у Карпова, записную книжечку.

– Я не знаю! Я даже Жоржа этого не знаю! И даже не знаю, Жора ли он на самом деле или какой-нибудь Гриша или Миша! Что услышал, то и говорю. Ни разу за женой не замечал ничего. Всегда домой вовремя, выходные дома.

– Ага… – усмехнулся Симаков. – Им хватало обеденного перерыва и прогрессивки, не так ли?

– Что?

– Да так, анекдот такой есть. – И он начал рассказывать: – Умер муж у женщины, она приходит на могилу к нему, а там все убрано и ухожено. Приходит в следующий раз – та же картина, и цветочки свеженькие. Решила проследить. Обнаружила на могиле чужую женщину в черном. Начала расспрашивать, та и призналась, что долгие годы была ее мужу любовницей. Жена в изумлении. Как же так, говорит, он всегда на работу и с работы вовремя, зарплату в дом всю до копеечки, выходные с женой и детьми. На что ей любовница отвечает: а нам, говорит, все эти годы хватало обеденного перерыва и прогрессивки. Старый анекдот, но интересный, не так ли? Ты знаком с сослуживцами своей жены?

– Нет. – Карпов никогда этим и не интересовался, ему своей работы хватало за глаза.

– Вот! А стоило проявить любопытство! Ну да ладно, займемся этим сообща. – И тут же безо всяких переходов спросил: – А что вам удалось нарыть на Сошкина Геннадия Ивановича, которого ваша теща называла ласково Генаша?

– И это ты знаешь! – Карпов усмехнулся. Качнул головой и тут же, спохватившись, спросил: – А кому это нам? Мы же вроде на ты?