Добро пожаловать в Пхеньян! - Трэвис Джеппсен

После того как мы выпили по чашке кофе, мы вышли на улицу и увидели, как бариста хлопотала вокруг двух бельчат в маленькой клетке – она поймала их во время последней экскурсии в горы. Один из них крутился в колесе, изготовленном из пластиковой бутылки, другой – жевал кусочек яблока. Мин завизжала от восторга и, вытащив свой телефон, стала снимать на видео, как бежит маленькая белочка, а колесо всё крутится, и крутится, и крутится…

В Корейском музее изобразительных искусств представлена крупнейшая в КНДР коллекция живописи и графики и несколько скульптурных работ. Как только мы подошли ко входу в здание галереи, меня сразу узнала госпожа Квак Сонъа, которая ожидала нас снаружи в своем обычном розовом чосоноте[27] – традиционном корейском платье в пол, которое выглядит так, будто сшито из яркой шелковой занавески. В культуре, подчеркивающей добродетель скромности, популярна такая одежда, полностью скрывающая изгибы и формы тела того, кто ее носит.

Я уже встречался с госпожой Квак во время предыдущих посещений галереи. Она – главный экскурсовод, специалист по истории искусства. Когда я спросил о ее научных работах, она ответила, что одним из ее важных вкладов в соответствующую область была опубликованная в национальном журнале по истории искусств статья, обосновывавшая необходимость наличия гидов в музеях живописи. В чем заключались ее тезисы? «Экскурсовод должен обеспечить правильное, соответствующее официальной идеологии понимание каждой картины, в противном случае людьми овладеют заблуждения».

Наряду с постоянной экспозицией, предметы которой периодически меняются, в Корейском музее изобразительных искусств проходят и временные выставки. В момент нашего посещения в галерее были представлены две временные выставки новых произведений самых известных и уважаемых художников страны. Первая из них располагалась в главном коридоре у входа, представляя взору посетителей семь огромных полотен, написанных в мастерской Творческого объединения Мансудэ и посвященных событиям последнего, VII съезда Трудовой партии Кореи. Несмотря на то что устав партии предполагает проведение съезда каждые семь лет, предыдущий проходил в 1980 году. На нем Ким Ир Сен официально провозгласил Ким Чен Ира своим наследником. В этом году на съезде[28] Ким Чен Ын был избран председателем Трудовой партии Кореи, что никого не удивило. Хотя с момента проведения съезда прошло уже два месяца, до сих пор чувствовалось торжественное настроение, вызванное этим эпохальным событием.

«Все картины, представленные на этой выставке, были одобрены лично маршалом Ким Чен Ыном», – говорит госпожа Квак. Четыре из них – это зимние пейзажи горы Пэктусан. Так как большинство современных художников слишком молоды, чтобы знать не понаслышке о суровом климате и тех трудностях, которые преодолел Ким Ир Сен во время своей борьбы с японскими захватчиками, группу живописцев направили в поездку по этим местам в самый разгар зимы. Предполагалось, что такой опыт, который больше похож на наказание, должен вдохновить художников на создание шедевров. Каждому из них можно было выбрать собственную перспективу и угол зрения. Один, по-видимому, в надежде избежать стандартных клише, которые видны на любой картине, изображающей столь безжалостно эксплуатируемый природный пейзаж, решил нарисовать окружающий священную гору лес, в котором скрывались Ким Ир Сен и его товарищи. На противоположной стене – три другие картины. Тем, кто знаком с канонами социалистического реализма в живописи, они не должны показаться чем-то из ряда вон выходящим: счастливые рабочие, занятые тяжелым трудом на фабриках, празднование перевыполнения производственных планов – в общем, раздутые коммунистические банальности.

Далее, в коридоре, ведущем к основной экспозиции, представлена вторая временная экспозиция, состоящая из полотен, отобранных на ежегодной общенациональной выставке. Из более чем тысячи работ, представленных на этой выставке, была выбрана дюжина – оставшиеся отправились в запасники постоянной коллекции музея. Среди особо выдающихся картин этого года была «Девочка-мать» – работа 2016 года Ли Юнына, выполненная в стиле напыщенного мультяшного реализма. Молодая женщина лет двадцати изображена в традиционной университетской форме в поле, окруженная смеющимися детьми в красных пионерских галстуках. Эту девушку можно узнать сразу – Чан Чонхва, одна из новейших «звезд» северокорейской пропаганды. Национальная героиня, студентка университета, недавно она была названа «Девочка-мать» самим Маршалом за ее бескорыстную работу по воспитанию детей-сирот, несмотря на то что она сама по сути является ребенком.

Основная коллекция расположена в хронологическом порядке, начиная с репродукций могильных фресок государства Когурё. Репродукции закрыты стеклом и выглядят очень мрачными, запыленными и выцветшими. Большинство из них было сделано во время Корейской войны второпях, для того чтобы задокументировать то, что могло погибнуть из-за американских ковровых бомбардировок. Одними из основных экспонатов являются изображения стен королевских курганов, обнаруженные в результате раскопок рядом с находящимся на западном побережье городом Нампхо – местом, занесенным в список объектов всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.

Традиционная корейская живопись – это рисунки тушью по шелку или рисовой бумаге[29]. В XX веке эти классические художественные техники превратились в одну из уникальных форм изобразительного искусства, характерной только для Северной Кореи, – чосонхва. «Хва» означает «живопись», «Чосон» – это, конечно, страна утренней свежести, официальное название Северной Кореи – и то, как северокорейцы именуют ВСЮ Корею, при том что Южная Корея («Хангук», как ее называют сами южные корейцы) называется «южным Чосоном». В первые годы существования КНДР Ким Ир Сен поощрял северокорейских художников и писателей изучать работы советских и китайских коллег, выполненные в стиле социалистического реализма, для того чтобы из них черпать вдохновение для своих собственных «шедевров». Но к 1960-м годам, с наступлением «эры Чхоллима», Ким Ир Сеном овладела идея отделения своей страны от сферы советского и китайского влияния – через проведение закулисных чисток и продвижение корейского ультранационализма. Этим веяниям должно было следовать и искусство, которое было главным средством официальной пропаганды в КНДР.