В стране цветущего граната - Люсинда Миллер

доли флирта, а лишь желание проникнуться доверием. — Ну, говорите, где болит?

— Да в общем-то сейчас почти не больно.

Хотя царапины ещё ныли и попа давала о себе знать. Доктор прокричал кому-то и через минуту вышла медсестра с лотком для обработки ран. Эльдар прощупал уверенно, но мягко, чисто профессионально её конечности, заглянул в зрачки, пощупал пульс и дал указания сестре, что нужно сделать. Люция послушно терпела перекись. Наложив пластырь на более глубокие ранки, отпустил с напутствием скорейшего выздоровления. Селим точно орел следил за всеми движениями медицинского персонала. Доктор, напоследок взглянув на Люцию и Селима, сказал собрату что-то такое, что заставило Селима смущенно потупить взор и улыбнуться. На что Эльдар и медсестра тихо рассмеялись. Люция же чувствовала себя полной дурой. Потому что знала, что речь шла о ней. Как же некомфортно себя ощущать, не понимать языка. Хотя она за полмесяца уже много усвоила. Сев в машину, девушка сразу спросила, что сказал доктор перед уходом. Селим молчал. Она тронула его за локоть, повторив вопрос. Водитель тяжело посмотрел на неё, давая понять, что ей не понравится ответ. Но она продолжала ждать.

— Хорошо. Он сказал, чтобы я был бережнее с тобою, кода будем заниматься любовью.

— О нет! — и всплеснула руками.

— О да! Ты сама хотела знать.

— Кто он?

— Врач-хирург. Наш близкий друг.

— Ещё лучше. Теперь половина города будет знать, что у тебя гостья из России.

— Нет, весь город. Потому что другую половину Сумгаита ты предупредила, гуляя по городу одна.

Она раздула ноздри собираясь протестовать, но тут же решила, что не даст нового повода для ссоры. И, отвернувшись к окну, сосредоточила внимание на убегающем пейзаже. Так молча они доехали до дома.

Проходя по дороге

воспоминаний,

Смотри не оступись.

Глава 19

Любовь

Люция, уставшая от собственных протестов, молчаливо снесла заботу нежных сильных рук Селима, когда тот её достал из машины и отнес в дом. Она даже припала на его плечо головой, давая понять, что полностью ему покорена. Селим скосил удивленно глаза, потом улыбнувшись, горделиво понес желанную ношу на второй этаж. Опустив на кровать, спросил о самочувствии.

— Все хорошо, твой доктор меня реанимировал.

— Я рад, что никаких серьёзных повреждений.

После минутной заминки, Селим вынырнул за дверь. Но долго ей ждать не пришлось. Люция по-быстрому приняла душ и заканчивала пропитывать влагу на коже, когда услышала, что кто-то появился в комнате. Волнение и радость одновременно всколыхнули её. Накинув тонкий халат, девушка осторожно выбралась из ванной и умилилась увиденному: Селим, стоя к ней спиною, раскладывал с подноса чашки с чаем на столик. Услышав её движения позади, чуть напрягся, на секунду остановив занятие, но не поворачиваясь продолжил сервировку скромного ужина. В этот банальный момент, собрав пережившие эмоции дня и накопившиеся за время отпуска, Люция вдруг поняла, что она сходит с ума от этого красивого и заботливого, хотя и дерзко-ревнивого мужчины. Осознание этого факта буквально ослепило. Селим успел сканировать её эмоции: образ домашней женщины в его обители, ее ближайший отъезд и понял, что в эту ночь он ни за что не оставит её одну в спальне. И даже если отец ворвется к ним, он выдержит его гнев. А если Люция не допустит его на свое ложе, он, как верный вассал. будет спать на пороге, но не где-то за пределами. Она казалась ему слишком беззащитной, слишком желанной и своей. А свои вещи он всегда держал при себе.

— Дорогая, я приготовил тебе мятный чай. На случай голода есть и бутерброды, — и щедрым жестом указал на столик, маня.

— Я очень благодарна тебе, Селим за все, что ты для меня делаешь, и с радостью приму твои заботы, — присев на постель, принялась за трапезу. — А ты почему не ешь?

— Не хочу, лучше покормлю тебя.

Ей стало немного неловко под его пристальным взглядом орла, но спокойствие обстановки и гармонии между ними возбудило аппетит. Мягкий сыр с листьями салата и помидором на темном хлебе имели фантастический вкус, а чуть горячий ментоловый с каркадэ чай приятно утолял жажду.

— Ммм…как вкусно, Селим! Не знала, что ты можешь так вкусно готовить!

— Могу, — коротко отделался юноша, а сам подбирался к её призывно выставленным щиколоткам, от которых он еще там, на горе восстал. А завладев, стал медленно массировать стопы, поглаживать кожу. И так гипнотически смотреть на предмет своего обожания, что Люция рассмеялась нарисованной картине:

— Знаешь, на кого ты сейчас похож?

— Даже гадать не хочу.

— На самца богомола, который в жажде случки приносит подношение самке и пока та трапезничает, он проворачивает своё дело.

— Может быть… — и загадочно улыбнулся, не отнимая рук и продолжая пробираться выше.

Люция совсем не была против такого метода соблазнения. Она устала за сегодняшний день, и сейчас расслаблялась от его поглаживаний, ласкающего взгляда и напитка из трав. Селим, добравшись до края халата, сдвигал его полы выше, медленно, игриво, давая шанс отступить. Люция, затаив дыхание, наблюдала за каждым его движением, боясь сбить настрой. Селим, остановился в предвкушении картины, что немедленно ему откроется. Собрав дрожащие пальцы в кулаки, резко распахнул полы и выдохнул доселе задерживаемый воздух. Люция просто упала на постель, представляя свою наготу завоевателю.

— Люция, я хочу медленно тобою наслаждаться, изучить каждый закоулок твоего божественного тела, если ты мне позволишь, потому что каждый раз меня охватывает безумие и я забываю о прелюдии, — он вопрошающе посмотрел в её сосредоточенный на нем взгляд.

— Позволю, — прошептали пересохшие губы в ответ.

И почувствовала как лобок, прикрытый тонким лиловым трикотажем, опалило жаром его ладони. Вздрогнула. Он поводил медленно кончиками пальцев по краям резинок, посылая волны лихорадки по всему телу. Ладонь сменилась губами.

— Как я мечтал узнать твой сокровенный аромат, — шептал он в перерывах между поцелуями ее бедер. — Ночами не спал, а лишь рисовал самые развратные фантазии на твой счет.

Захватив зубами ткань, стал спускать её, девушка подалась всем телом ему навстречу, помогая освободиться от бремени одеяния. Его цепкие пальцы впились в её крепкие ягодицы, сжимая до боли от неистового желания.