Эвермит: Остров Эльфов - Элейн Каннингем

Воспоминание об этом злобном глазе пугало Шарларио. Как и обещание дракона отомстить, когда закончится срок его изгнания. Все это преследовало его в покое и омрачало то счастье, которое он обрел с того дня. Он женился на женщине из Фейри и крепко любил ее. Их совместная жизнь была наполнена маленькими тихими радостями и общим смехом. Но не проходило и ночи, чтобы Шарларио в унынии не бродил снова среди тел погибших авариэль, оплакивая потерю стольких дивных людей. Но не проходило и ночи, чтобы он не видел лица своих любимых жены и детей, наложенные на эти обугленные и разбитые тела. Да, Шарларио понимал потребность Дуротила в уединении и исцелении.

Поэтому в течение нескольких лун он держался от мага на почтительном расстоянии. Однако через некоторое время он решил, что может лучше помочь, предложив золотому эльфу возможность поговорить с тем, кто может его понять.

Он отправился в башню мага и был немного удивлен, обнаружив, что Дуротиль был дружелюбен и приветлив. Золотой эльф угостил его винофеем из собственных рук и задал множество вопросов о недавних путешествиях Шарларио. Особенно ему было интересно узнать о драконьих войнах и о том, как они повлияли на эльфийский народ.

"Ты дипломат - думал ли ты когда-нибудь о том, чего может достичь союз между эльфами и добрыми драконами?" - спросил его Дуротиль.

Шарларио моргнул, ошеломленный таким предложением. "Слишком опасно. Не все драконы злы, это верно, но зачем любому дракону иметь что-то общее с Людьми? Какую выгоду мы можем предложить существам такой силы и могущества?"

"Эльфийская магия одновременно сильна и тонка", - ответил маг. "Хотя она не похожа на атаку дракона, она может дополнить и усилить естественное оружие существа. Работая вместе, маг и дракон могут стать грозной командой. Я давно мечтал создать армию драконьих всадников".

"Но подумайте о возможных обвинениях в адрес эльфов, если мы вмешаемся в драконьи войны!"

"Это есть", - признал Дуротиль. "Но если достаточное количество эльфов и хороших драконов будут связаны одной целью, возможно, мы сможем работать вместе ради взаимного выживания. Число драконов уменьшается - они не могут позволить себе долго воевать друг с другом в таких масштабах, иначе они полностью уничтожат себя".

В голове Шарларио возник ужасный образ: темный эльф Ка'Нарлист на спине огромного черного вирма. "Но если благородные эльфы объединятся с драконами, злые волшебники быстро последуют за ними. Где бы мы тогда были?"

Дуротиль вздрогнул, словно лунный эльф ударил его. Долгое время он сидел молча, изучая лицо своего гостя. "Знаешь ли ты о волшебнике среди Людей, который обратился ко злу?" - спросил он тихим голосом.

"О, да", - мрачно заверил его Шарларио. Он рассказал о золотом эльфе из Аторрнаша и его встрече с темным эльфом-магом Ка'Нарлистом. Дуротиль слушал с ужасом и восхищением.

"А этот кинжал, который он тебе дал, - ты носишь его с собой сейчас?"

"Нет. По какой-то причине я не люблю, когда он находится рядом со мной, и храню его в сундуке в своем доме. Почему?"

Золотой эльф не ответил, но просидел много мгновений, видимо, погрузившись в свои мысли. Через некоторое время он встал и пригласил гостя следовать за ним.

Домом Дуротила была башня в стволе живого дерева. От лесных эльфов он научился магии, позволяющей заставлять деревья расти определенным образом, и секретам того, как жить в гармонии с потребностями своей живой обители. По меркам деревни это был большой дом: несколько комнат, расположенных друг над другом внутри массивного дерева, и другие, спрятанные среди ветвей - хотя эти комнаты больше походили на пространственные порталы, чем на то, что использовали лесные эльфы. Дуротиль подвел своего гостя к одной из этих магически построенных башен.

Шарларио последовал за ним в огромную комнату, которая казалась точной копией плато на вершине горы - за одним исключением. В огромном гнезде, защищенном от солнца и ветра скалистым уступом, лежало огромное яйцо с крапинками, покрытое кожистой скорлупой.

Шарларио осторожно подошел ближе. Он поднял недоверчивые глаза на лицо золотого эльфа. "Это яйцо дракона!"

"Серебряного дракона", - согласился Дуротил. "Оно уже близко к вылуплению. Я буду первым существом, на которое посмотрит птенец. Он будет считать меня своим родителем - по крайней мере, на короткое время. После этого я буду растить дракона, чтобы он познал свой род и его пути, а также научу его эльфийским искусствам: магии, музыке и танцам, знанию звезд и военному искусству. В конце концов, я научу его носить меня на своей спине и работать со мной в одной команде".

Золотой эльф подошел к скорлупе и ласково погладил ее. "Ты видишь перед собой первого драконьего всадника Фаэруна. Будут и другие. Для этого мне нужна твоя помощь".

Шарларио с трудом воспринимал сказанное. "Как?"

"У меня есть наследники, но, похоже, мы мало что можем сказать друг другу. Но ты умеешь обращаться с молодыми эльфами, и у тебя самого несколько беспокойных сыновей и дочерей. Помоги мне обучить этого дракона, а затем обучи молодых. Вместе мы обретем знания - я как наездник, а ты как учитель тех, кто последует за мной. Много лет я работал над этим", - искренне сказал Дуротил. "Это лучший способ, какой только может придумать мой разум, чтобы раз и навсегда победить злых драконов".

На мгновение в сознании Шарларио промелькнул образ убитого авариэль. Он медленно кивнул, а затем встал рядом с магом. Словно в знак обещания, он положил свою руку на яйцо дракона.

* * * * *

Прошли годы, и дракон Дуротила оказался всем, что маг ожидал, и даже больше. В порыве неоригинальности - несомненно, вызванной волнением, вызванным рождением дракона, - Дуротиль назвал ее Сереброкрылая, и она стала ему так дорога, что порой Шарларио подозревал, что маг любит свою серебряную дочь больше, чем собственного золотого отпрыска. Конечно, он, казалось, лучше понимал ее пути. Они общались, как эльфы.

Из очаровательного птенца она быстро превратилась во вдумчивое, умное существо, которое усваивало все, чему ее учили эльфийские партнеры, с удовольствием, превосходящим даже врожденную эльфийскую любовь к учебе, красоте и войне. Сереброкрылая и Дуротиль научились работать вместе, создавая заклинания и атаки, которым ни эльф, ни дракон в одиночку не могли противостоять. А с годами все трое узнали еще одну вещь, которую эльфы и драконы обретают благодаря такой связи: дружбу.

Почти двадцать лет дракон тренировался летать в пределах магического измерения Дуротила. Она рассматривала окружающий мир через глобусы, которые они с наставником-человеком создали вместе, и пыталась скрыть свое постоянно растущее беспокойство. Наконец настал день, когда Дуротиль объявил, что она готова к выходу во внешний мир.

По просьбе золотого эльфа Шарларио отправился на вершину горы. Дуротиль приготовил заклинание, которое могло перенести дракона и всадника из ее волшебного дома в дублирующий мир за ее пределами, но сначала ему нужна была информация о ветрах, так как этого он не мог узнать с помощью глобусов. Шарларио должен был отправиться вперед и передать необходимые сведения.