Люби и властвуй, или С мужчинами не расслабляйтесь! - Юлия Шилова

Сказав последнюю фразу, я думала, что Ильютронут мои выразительные и неимоверно несчастные глаза, но не тут-то было. Онснова приподнялся, нахмурился и звенящим от негодования голосом произнес:

– Я смотрю, с тобой по-мирному ничего нерешишь. Как можно было забыть компьютер в машине, если я несколько раз сказалтебе о том, что на дискетах, которые ты взяла в моем рабочем столе, важныедокументы. Что за спектакль ты здесь устроила? Сама напилась в стельку, да ещекакую-то подругу упитую притащила…

– Кто это напился в стельку?

– Ты.

– Я?

– Ну не я же! – По лицу Ильи былонетрудно догадаться о том, что он пришел в бешенство.

– Ты выражения хоть выбирай! Я ненапилась в стельку, а немного выпила.

– И это ты называешь немного выпить?! Даты еле на ногах стоишь, шатаешься!

– А что мне оставалось делать? –попробовала я хоть что-то сказать в свое оправдание. – Все так запуталось.Ты… твоя амнезия…

Стоявшая рядом со мной Наталья довольно нервнозакашляла и перебила меня на полуслове:

– Светлана, я что-то не пойму. Ты какогочерта перед ним оправдываешься? Он развалился на кровати, как барон, отчитываеттебя, будто школьницу, а ты все это молча слушаешь и головой киваешь! Так непойдет. Ты только посмотри, какая у него рожа наглая! С чего это вдруг он себятак по-хамски ведет? Да еще делает вид, что меня первый раз в жизни видит. Чтотакое его компьютер по сравнению с моими фамильными драгоценностями?! Эй,парень, может быть, прежде чем наезжать на мою подругу, ты немного напряжешьпамять и меня вспомнишь?!

Помнишь прошлую ночь? Помнишь, как ты наплелмне с три короба еще до того, как приехать ко мне на квартиру? А помнишьсегодняшнее пасмурное утро?

Я проснулась, а тебя уже нет рядом. Ни тебя,ни моих драгоценностей. Я, конечно, понимаю, что у тебя просто работа такая,что вчера ты был на работе. Ну да, сделал свою работу на «отлично», а сегодняты вновь на отдыхе. Играешь роль тяжелобольного и требуешь, чтобы моя подругавыхаживала тебя как маленького ребенка Ты, парень, давай здесь дурачком самнезией не прикидывайся и басни нам не рассказывай! Как бы ты ни выкручивался,а мои драгоценности тебе придется вернуть. Можно сказать, что тебе с моейподругой повезло. Она девушка глубоко верящая в порядочность других людей,поэтому и возилась здесь с тобой столько времени. Со мной же совсем другоедело. Я тебя насквозь вижу.

Да и узнала я тебя сразу. Такого, как ты, ни скем не спутаешь. Лучше сразу скажи, где мои драгоценности, и разойдемсяпо-мирному. Сумма-то немаленькая. Ты же прекрасно понимаешь, что на тебяуголовное дело завели и ищут тебя повсюду. Ты, конечно, здорово придумал наэтой даче отсидеться, но и это не самый лучший выход, поверь. Тут-то я тебя инашла.

Чем больше говорила моя подруга, тем большелицо Ильи наливалось алой краской, и в нем читалась злость, если не ненависть.

– Заткнись! – резко перебил он моюподругу. – Заткнись, или я тебя пристрелю!

Наташа повернулась в мою сторону, в ее глазахпоказался страх.

– Светлана, а у него что, пистолет есть?

– Я не видела.

– Может, лучше милицию вызовем?Разбираться вот с такими фруктами – прямая их обязанность. Им же за это деньгиплатят. А мне за что страдать? Я и так уже пострадала – он обворовал меня донитки. Ему осталось меня шлепнуть, и все. Кто тогда будет за правду бороться?

– Ты откуда взяла эту сумасшедшую? –усталым голосом спросил меня Илья.

– Кто я? Я сумасшедшая? Это я-тосумасшедшая?! – Видимо, чаша Наташкиного терпения переполнилась, и онабросилась на Илью с кулаками. – Да ты только посмотри, Светка, какой оннаглец! Что он себе позволяет? На каком основании? Ах ты, гад, нашел гдеотлежаться – у моей подруги! Спрятался в тылу противника! Захочешь – недодумаешься и не найдешь. А ты, кроме амнезии, ничего не мог придумать?

– Ната, прекрати, – попыталась яобразумить подругу. – Ты же мне обещала…

– Что я тебе обещала?

– Ты обещала всего лишь на негопосмотреть.

– А что на него смотреть-то? Я тебе точноговорю: это он. Я его, гада, ни с кем не спутаю. Только при тебе он большейчастью молчит, а при мне более разговорчивым был. Манну небесную обещал! Язык унего хорошо подвешен, зато в постели он – дерьмо. Я в тысячу раз лучше видала.Так что любовник из него никакой.

– Наташа! – в очередной разпопыталась я успокоить свою подругу, но, глядя в ее горящие глаза, поняла, чтомне это вряд ли под силу.

– Я уже знаешь сколько лет Наташа! Тебе ине снилось! Это я к тому говорю, что если ты глаз на него положила и решишь сним переспать, то поверь мне: ничего хорошего. Может, по жизни он и рысак, датолько в постели далеко не рысак. Я за свои слова отвечаю. Троечка с большойнатяжкой. Все, чему он в жизни научился, так это грабить одиноких дамочек ивыносить из их жилища все, что они заработали непосильным трудом. – Сэтими словами Наталья сжала кулаки и кинулась в сторону Ильи. – Я не будудожидаться милиции! Я сама с тобой разберусь! Где мои драгоценности, гадлежачий? Говори!

Ударив Илью по лицу, она содрала с негопростынь и встала как вкопанная. Потому что, запустив руку под кровать, Ильядостал оттуда пистолет и навел его на Наташку со словами:

– Ты что, совсем нюх потеряла? Последнийраз предупреждаю!

Наталья побледнела, как полотно, и голосом,полным ужаса, произнесла:

– Света, откуда у него ссадины и синяки?А это плечо… Там даже кожи нет!

– Я же тебе уже десять раз говорила, чтосбила его машиной. А ты меня совершенно не слышишь. Ты слышишь только себя.

Наталья не смотрела на пистолет, хотя и нескрывала того, что он произвел на нее вполне понятное впечатление. Она несводила глаз с израненного тела Ильи. И чем больше она на него смотрела, тембольше и больше бледнела, и наконец лицо ее стало по цвету белым, как стена.

– Света… – придушенным шепотомзаговорила она после минутного столбняка.

– Что?

– У него шрама от аппендицита нет.

– А почему он должен у него быть?

– У того, кто меня ограбил, шрам былужасный во все пузо. Он сказал, что у него аппендицит лопнул и ему сложнейшуюоперацию делали. Может быть, он тоже был накладной?

– Кто накладной? – заметновздрогнула я.

– Шрам.

– Шрам?!