Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II. - Олег Сергиенко

мысли, — сестра выкупила мою жизнь своей душой. Казнь заменили на изгнание в великое ничто, а сестра отправилась в храм вечного пламени.

— Вася я даже не знаю, как реагировать на шекспировские страсти, — я задумчиво смотрел на своего кота, рыжий толстячок в шляпе и сапогах. Ну никак мой котяра не вязался с этим коротким рассказом, — поясни мне про «Великое Ничто» только по короче.

— Город Семи Ветров спрятан в Великом Ничто очень давно, никто не помнит зачем и почему, даже легенд не осталось, только сказки. Быть изгнанным за пределы города — это потерять свою, телесную оболочку и время, быть изгнанным значит потерять своё внешнее «я», живёт только сознание. — Кот поднял голову оторвав взгляд от обивки дивана, посмотрел мне в глаза. — Хозяин, ты вызвал меня из мрака безвременья, дал тело и Имя. Теперь ты дал мне шанс исполнить долг чести.

— Вася ты столько всего уже наговорил, книжку можно написать, а вот про дело чести я так ни чего и не услышал.

— Друг моего отца, привязал ко мне важный документ. Завещание для его приёмных детей, — Васька забрался с сапогами на диван, сразу сев в позу лотоса, развёл лапы перед собой и замурчал, смотря в перёд через прищуренные глаза. Я не успел возмутится столь неподобающим поведением, когда между лапами кота, вибрируя в такт кошачьему мурлыканью, засветилась яркая точка фиолетового сияния. Уже через секунду светящаяся точка надулась шариком, превратившись в мыльный пузырь с такими же фиолетовыми разводами на плёнке. Внутри пузыря отчётливо просматривался маленький тубус сантиметров тридцати в длину и, наверное, сантиметров семь в диаметре. Ярко красного цвета с золотистыми письменами, тубус медленно вращался внутри мыльного пузыря.

Позволив мне полюбоваться переливами сферы и красотой футляра, Василий медленно свёл лапы вместе уменьшая сферу в размерах, лёгкий хлопок лапами и всё исчезло.

— С дивана слезь, — Потребовал от своего кошака, показывая взглядом на его сапоги, — и больше такого безобразия себе не позволяй. Понял!

— Понял Хозяин.

— А раз понял, поясни мне, как же так получилось, — добавив в голос строгости, я спросил: — Тебя лишили тела, лишили имени, а обязанности, да ещё и в материальном выражении остались?

— С меня взяли слово чести, подтверждённое клятвой на алтаре единого Бога.

— Все страньше и страньше, и не сказать, что стало понятно. — Я потёр подбородок, хмыкнул поняв, что подражаю отцу, продолжил: — И когда ты должен исполнить своё слово? Насколько я понял, в этом своём ничто, ты болтался не пойми сколько времени. А завещание, как мне помнится, исполняется по факту дожития.

— Я не совсем понял вопрос, хозяин.

— С чего ты взял, что друг твоего отца умер?

— Я не знаю. — Васька повернулся к дуплу в стене. — Но ведь теперь можно узнать.

— Можно, но не сейчас и даже не завтра, — я встал с дивана и направился на выход, — пошли на кухню, в город мы с тобой обязательно попадём, подготовимся, поговорим с умными людьми и поедем на твою малую Родину.

До кухни мы дойти не успели, ровно посредине лестницы в моём кармане завибрировал телефон, той жуткой вибрацией свойственной всем старым моделям. Звонил наш главный безопасник, чей номер вчера вечером был занесён в телефонную память.

— Да Сергей Петрович, слушаю Вас.

— Здравствуйте Юрий Евгеньевич.

— Здравствуйте, — я чертыхнулся про себя за проявленную бескультурность, — что-то случилось?

— Юрий Евгеньевич, машина к выезду готова. Вы можете ехать

Я на пару секунд подвис, соображая куда и с какого перепуга мне ехать

— Хорошо пусть ожидает, — плюнув на всю культурность нажал кнопку отбоя. Повернувшись к Ваське хотел высказать блохастому что, я думаю по поводу его желания прогуляется, когда у хозяина дела, увидел только наглую, зубастую, улыбку, медленно растворяющуюся в воздухе.

— Да и чёрт с тобой, коврик блохастый, рыжая шерсть она и пинцетом хорошо выдёргивается, — Бурчал я себе под нос тыкая в кнопки телефона с ужасом понимая, что номера своего будущего тестя у меня нет. Наконец увидев абонента с ником «Почти невеста» с обречённостью нажал на соединение. Пока слушал гудки, думал, что мне сказать Юн Ми по поводу своего молчания, я ведь девчонке, не ни из больницы, ни потом, так и не позвонил. А ведь дядя Саша намекал, что она переживала.

— Аньён хосэё оппа! — трубка прокричала мне приветствие прямо в ухо.

— И тебе не болеть Юн Ми-ян, — из кухонного пространства выглянула Лина, вопросительно мотнув головой, чего мол застрял, — вот хочу с твоим папой поговорить, договориться о встрече. Как думаешь примет меня в гости?

— Конечно оппа, — Юн Ми замолчала, было хорошо слышно, как она бежит. — Аппа, аппа, Юра звонит. Ты пригласишь его в гости?

В трубке зашебаршило, и хорошо поставленный мужской голос произнёс:

— Ну здравствуй пропащий.

— Здравствуй дядь Саш, чего сразу пропащий, ни куда я не пропал, или ты в другом смысле?

— В том самом смысле. Я от тебя звонка с утра ждал. Что там у тебя случилось, непоседливый ты наш?

— Да много чего на самом деле, вот хотел с тобой встретиться, совет нужен.

— Ну так давай к нам в гости езжай, чай попьём и пообщаемся заодно.

— Через полчасика буду. Нормально?

— Да нормально, нормально, давай руки в ноги и к нам, тут тебя уже заждались, — и добавил с шутливой угрозой, — готовься.

Телефон запищал короткими гудками ведя обратный отсчёт к точке ноль. И к чему мне готовиться. Наверное, к встрече с суженной.

Вспомнив как отреагировала Со Хён на моё предложение не будучи подготовленной. Задумался о собственном внешнем виде. Ну а что, я ведь как был в комке, так до сих пор и не переоделся. Дела-а, если бы не это «готовься» мог так и поехать. Загнали меня крутые горки по ходу, загнали до метеликов в глазах. В чём ехать, вот в чём вопрос, тавтология однако. Пожалуй, нужно девчонок подключить к моему имиджу.

К дому Кимов мы с охраной подъезжали на двух машинах, к чему такой кортеж я не знаю, спорить не стал, сел молча и поехал, даже в окно не