Период распада. Триумф смерти - Тим Волков

– То видео, которое мы смотрели сейчас, оно датировано прошлой неделей, ведь так?

– Ну.

– Тогда зачем, спрашивается, им еще целых семь дней было гнаться за вами, если лекарство у них уже в руках? Что-то мне непонятно…

– Получается, что цель не достигнута, – сказала девушка. – Ведь если бы лекарство было у них – а это единственное, что их больше всего интересует, – мы бы им уже не понадобились. И значит… – девушка не смогла озвучить невеселые выводы.

За нее это сделал старик.

– Значит, лекарства у них нет. НИЛ не удалось разработать его.

В наступившей паузе было слышно, как высоко в небе посвистывает ветер.

– Надо… надо… что же делать? – девушка не знала, что сказать. Весь ее запал и злость разом прошли.

– Надо идти в город, перевести документ, – предложил старик. – Возможно, он даст какие-нибудь подсказки. Ведь есть и другие лаборатории, и они тоже, наверное, ищут спасение.

– Да, вы правы, – согласилась Вика. – Другого варианта просто нет.

– Поговори с Глебом, он совсем раскис. И прошу – не надо ссориться.

– Ладно.

Старик с девушкой вернулись в лабораторию и поделились своими выводами с парнем.

Тот выслушал их до конца, не проронив ни слова. Потом, когда Вика закончила, произнес:

– Так, значит, лекарства нет?

– Нет, – кивнула девушка. – Но нам не следует отчаиваться, что-нибудь придумаем.

– Последняя надежда рухнула. Я думал, что нам удастся найти спасение, а его и не было вовсе. Теперь уже ничего не имеет значения. Без разницы: хотите, пойдем, хотите – останемся. Мне уже все равно.

– Мы обязательно найдем тебе лекарство, Глеб, – Вика подсела к брату. – Только будь рядом со мной, не бросай.

– Да я и не бросаю, – немного оживился парень. – Ты чего, плачешь, что ли? Ну-ка давай, малявка, без мокрого дела! Ну чего, встали и пойдем уже скорее, от этого места меня начинает воротить.

– Вот и правильно, – согласился Каша.

* * *

Двинулись новом маршрутом – по обычной дороге, которая вела прямиком в город. Шли скоро, но за день не успели – у Каши открылся сильный кашель, и решено было переждать ночь в придорожной кафешке. К радости путников, в одном из шкафов Глеб нашел непочатую пачку макарон и пакет приправы – сушеный укроп. Ужин получился почти королевским. Переночевали тихо, почти не болтая – все силы высосала дорога. До рассвета вновь выдвинулись в путь.

– Опять эти птицы! – нахмурился Глеб, идя впереди. После сытного ужина и крепкого сна настроение у него значительно улучшилось. – Они преследуют нас, что ли?

Каша обернулся. В предутренней мгле деревья понемногу выступали из темноты, вытягивая, словно угловатые руки, голые ветки. Издали могло даже показаться, что это заблудившиеся слепые великаны, пытающиеся найти дорогу в свою неведомую страну и медленно ощупывающие пространство перед собой в поисках пути. Почти на каждой ветке расположились вороны. Молчаливо, не проронив ни единого звука. Каша сразу заприметил матерую птицу, сидящую выше остальной стаи. Измазанная кровью голова, словно на нее надели колпак палача, подсказала, что этих пернатых он уже видел, и совсем недавно.

«Следят за мной, что ли?» – невольно подумал старик, поспешно отводя взгляд.

По вершинам деревьев прошелся сильный ветер. Лес сразу ожил, зашумел, выходя из сонного состояния. Сосны начали переговариваться между собой свистящим шепотом, и сухой иней с мягким шелестом посыпался меж ветвей, покрывая головы птиц белизной. Тревожный и грустный, перекатывающийся волнами шум леса нарушил вожак стаи. Ворон дал хриплый клекот и слетел с ветки на снег.

– А ты знал, что ворон – это предвестник зла? – спросила брата Вика.

– Какого еще зла? – не понял Глеб.

– А оно разное, что ли, бывает, зло? – улыбнулась девушка. – Обычного зла. А еще они являются проводниками в потусторонний мир.

– Что за легенды ты опять рассказываешь? – пренебрежительно фыркнул Глеб. – Потусторонний мир, зло, проводники. Или жути нагоняешь?

– Ничего не нагоняю. Просто вспомнила вдруг, читала в статье одной, когда курсовую по литературе писала. Вот смотри – вороны же не брезгуют падалью.

От этих слов Каша вдруг вспомнил стычку с бандитом на краю леса, когда птицы умертвили человека весьма изощренным способом. Действительно, падалью не брезгуют.

– А еще в поисках пропитания они часто копаются в земле, – продолжала Вика тоном учителя, объясняющего ребенку самые примитивные вещи. – Поэтому народная молва и связала их с посредниками в потусторонний мир.

– А еще они глаза выклевывают, – внезапно вклинился в разговор Каша. – Так что будьте внимательны, сильно не сверкайте, они любят все блестящее.

Парень с девушкой замолчали, с недоверием покосившись на спутника.

– Я в детстве любила скандинавские саги и мифы читать, – продолжила рассказывать девушка. – Помню, в одной истории рассказывалось о двух воронах, Хугине и Мунине, кажется. Они летали по всему миру и рассказывали богу Одину о происходящем там.

– Кто знает, может, так и есть на самом деле, – пробормотал Глеб, с опаской поглядывая на стаю. – Высматривают тут, а потом докладывают богу, кто сколько нагрешил.

– Бога нет, – буркнул Каша.

Парень и девушка вновь недобро посмотрели на своего спутника, но тот отвернулся в сторону и больше не проронил ни слова, уйдя далеко вперед.

Глеб хмыкнул, начал что-то говорить касательно детской философии старика, но Вика больно ткнула брата в бок, и тот сразу замолчал.

Метрах в десяти от поваленной столетней сосны Каша обнаружил на снегу кружевной, хитро запутанный след зверя. Сердце невольно вздрогнуло, но тревога быстро сменилась спокойствием. Глеб, знающий про животных гораздо больше старика, пояснил, что следы принадлежат лисице.

– Совсем еще маленькая, может, даже детеныш, – пояснил парень, поднимаясь с колена. – Бояться не стоит.

– А я и не боюсь, – нахмурился старик, смерив спутника презрительным взглядом.

Вновь каркнул ворон, распустив хвост, похожий на оперение стрелы. Еще две птицы нестройно кашлянули в ответ.

– Идемте скорее, – поторопила Вика. В голосе проскочили нотки страха. – Жуткое тут место.

Ветер стих внезапно, как и налетел. Деревья снова застыли в холодном оцепенении, и сразу стали слышны звуки, которые до этого терялись в завываниях леса. Птичья возня, редкие удары дятла. Несмотря на беду, что разлилась от горизонта до горизонта, поглотив собой все человечество, природа продолжала жить своей жизнью.

Ворон, вожак стаи, стоял у сосны, внимательно вглядываясь куда-то в сторону поваленного прошлогодним ураганом валежника. В плотном переплетении веток и расколотых надвое стволов мрак, казалось, не выдувался даже в самый солнечный день, словно застряв там. С того места, где шли путники, не было видно, как торчащие в разные стороны ветки едва заметно подрагивают, а клочок земли возле кучи мусора вытоптан. В самой глубине валежника тревожно похрустывали сучья.