Презент для певицы - Марина Серова

Ярко-красные искры огня, словно гигантские всполошившиеся насекомые, разлетаются в разные стороны. Что же случилось с городом? Что происходит? По-моему, мы пропустили самое интересное, отсиживаясь в душной и тесной каморке. Но гадать сейчас не время, надо шкуру спасать. Пересекли в несколько прыжков второй этаж, петляя среди отделов кожаных изделий и дубленок, обуви, а также женского нижнего белья. Забежали на третий этаж, нависавший балконом над вторым. Отсюда было удобно наблюдать за тем, что происходит внизу. В отделе спорттоваров я позаимствовала ружье для подводного плавания, зарядила его гарпуном и протянула Анне Петровне, та с опаской, но все же приняла эту игрушку из моих рук. Мне же приглянулась бейсбольная бита.

В супермаркете уже вовсю бесчинствовали новоиспеченные мародеры. Кто-то безобразничал на первом, а кто-то выбирал себе бесплатный сыр на втором этаже — до нас они, к счастью, еще не добрались. Сверху я заметила, как один лысый мужичок оказался истинным ценителем нижнего женского белья. Он пихал за пазуху все, что только попадалось ему под руку: кружевные прозрачные трусики, лифчики, комбинации и чулки.

Вдруг я увидела того самого журналиста. Если я не ошибаюсь, его зовут Роман Скоровский.

Он не бесчинствовал, как все остальные, а занимался своим делом — комментировал все происходящее. Рядом с ним находился оператор с камерой, они расположились, возле уцелевшего окна и старались не пропустить ничего существенного, запечатлевая исторические события на видеопленку.

Ну вот. А я-то надеялась, что больше не увижу Касымова и его двух помощников. Навстречу им выскочил несостоявшийся извращенец, любовно прижимавший к груди комплект нижнего белья, и получил пулю в грудь, в самое сердце, даже вскрикнуть не успел — слишком неожиданно он появился на пути беспредельщиков, вот нервы у Касымова и сдали. Раскаты прогремевшего выстрела разнеслись по всему павильону, спугнув, будто куропаток, грабителей, совсем недавно бывших весьма законопослушными гражданами. Они врассыпную бросились кто куда. Лишь журналист и его оператор остались на месте, стояли не шелохнувшись, последний даже развернул камеру и нацелил ее на стрелявшего. Касымов снова нажал на курок.

Объектив камеры разлетелся вдребезги. Оператор замертво повалился на пол, на месте правого глаза зияла огромная кровавая дыра. По лицу журналиста стекали красные капли, но он не спешил спасаться бегством, а склонился над своим погибшим другом, затем посмотрел в глаза убийцы, тот приготовился еще выстрелить, но другой бандит схватил его за руку и опустил ствол вниз со словами, произнесенными довольно зло и резко:

— Касым, хорош палить. Ты че, совсем рехнулся? У нас ведь задача — найти девок. — На эту дерзость Касымов отреагировал не так, как я надеялась, не стал убивать посягнувшего на его авторитет, а приказал ему:

— Тогда держи этого на мушке, потом с ним разберемся, — затем ткнул пальцем в сторону второго головореза и сказал:

— Ты, за мной.

Гляди, головой за него отвечаешь, — бросил Касымов на ходу зарвавшемуся рядовому бандиту.

— Руки за голову и на колени, понял? — крикнул тот Скоровскому, который не издал ни звука за то время, пока решалась его судьба, лишь с ненавистью смотрел на убийцу. — Так значит, не понял? Давай живее, — бандит занес ногу и носком ботинка угодил журналисту в живот. Тот согнулся пополам и рухнул на колени. Затем поднял руки и ухватился ими за затылок, повинуясь дулу пистолета.

— Ему нужно помочь, — зашептала Лагутина мне в самое ухо, на что я ответила:

— Вижу, но пусть самостоятельно выкручивается. Конечно же, я хотела бы ему помочь, но оставлять вас одну — верх непрофессионализма. — Во мне происходила борьба, я не знала, как поступить. Лагутина сама подтолкнула меня на свершение благородного поступка нечаянно оброненной фразой:

— А я пойду с тобой и, клянусь, буду держаться за твоей спиной.

— Ну хорошо, — быстро согласилась я. Что-то странное творится у меня внутри при одном только взгляде на этого сумасшедшего журналиста.

Мы пересекли третий этаж и по лестнице спустились вниз; пробираясь между отделами, я думала только о том, чтобы не столкнуться с Касымовым. После недолгих плутаний по стеклянным лабиринтам мы оказались точно за спиной у охранника Скоровского, журналист заметил нас и решил подыграть. Привлекая внимание к себе, стал дразнить — довольно опасное занятие — своего сторожевого пса:

— Только дай мне возможность, — скрипя зубами, прошипел Скоровский, — я тебе в горло вцеплюсь и разорву.

— Что? — рявкнул бандит. — Что ты сказал? — поднял руку, в которой сжимал пистолет, и выпалил:

— Прав был Касым, грохнуть тебя надо. Так мы сейчас и поступим.

Пришло время действовать. Я подскочила к охраннику и замахнулась битой. Он развернулся в мою сторону, но тяжелая бита уже обрушилась на его запястье, тут же сломав его, затем последовал удар в корпус противника, следующий — в подколенную чашечку, который заставил бандита упасть на колени, от чего боль только усилилась, и в завершение стремительной атаки — сокрушительный удар по голове. Бандит повалился рядом с оператором, и его кровь смешивалась с кровью убитого друга журналиста Скоровского.

— Ты цел? — первым делом поинтересовалась я у Скоровского.

— Я-то цел, а вот Пашка… — И он перевел взгляд на своего товарища. — Что я его жене скажу, даже и не знаю.

Мне было жаль этого безвинно убиенного человека. Я осмотрела бездыханное тело охранника и, вспомнив, что мою пушку забрал Касымов, поспешила взять пистолет бандита. «Беретта» мне пригодится, вернее, нам. Теперь ведь нас трое, и Скоровский не лишний человек в этом деле. Его предположения о связи Блаженова с криминальным миром в лице Носкова подтвердились.

За всем этим я совсем забыла о том, что мы находимся на втором этаже и в любой момент можем стать отличными мишенями, ведь с балкона третьего яруса — мы будто на ладони.

Этим и поспешил воспользоваться Касымов.

Когда мы пересекали секцию кожаных изделий — сумочек, ремней и перчаток, — он открыл огонь, но, слава богу, промахнулся. Так получилось, что Скоровский вместе с Анной Петровной кинулись в одну сторону и спрятались под прилавок, а я — в другую и скрылась за стендом с кожаными сумочками. Касымов сверху прижимал нас к полу, не давая высунуть головы.

Через стеклянные витрины я увидела, как ко мне приближается товарищ Касымова, и сделала несколько выстрелов в него. Вскоре боек защелкал на холостом ходу, обойма была пуста.

Мне показалось, что я попала в безвыходное положение, так как пули его не задели, а тут еще Касымов заорал, наблюдая за всем происходящим с балкона третьего яруса:

— Шрам, у нее патроны кончились, добей ее. — Странная кличка, потому как я не заметила на его лице и шее ни единой царапины.

Может быть, где-нибудь на теле?

Нужно срочно что-то предпринять. Неожиданно дерзкая мысль пришла мне в голову.