Небо Земли - Макс Максимов

Катя и Гречкин. Фонтан выплескивался из шахты. Уровень воды поднялся, затопив смотровой балкончик, и остановился. Гречкин протянул стоящему выше Саше ремень.

– Держи! – кричал Юра. – Прокинь его вокруг талии и застегни через перекладину!

– Вы с ума сошли?! Как я одной рукой это сделаю?!

«Твою мать», – выругался Юра про себя. Гречкин полез прямо на Васечкина, и, когда грудь Юры поравнялась с задом Саши, космонавт, держась одной рукой за перекладину, второй рукой дал Саше ремень.

– Держи этот конец!

– Держу!

Гречкин обеими руками схватился за обе перекладины и подтянулся к лестнице, прижимая Васечкина к ней же. Задачу осложняли мешающиеся за спиной парня рюкзак и винтовка.

– Я тебя держу, застегивай ремень!

Саша отпустил обе руки и, упираясь спиной в Юру, застегнул ремень за лестничным столбом.

– Готово!

Юра пополз вниз, а Васечкин так и остался прижатым ремнем к столбу. Руками Саша вновь вцепился в лестницу.

Таким же образом Гречкин обошел сзади Катю и прижал ее к столбу. Она застегнула ремень и тут же обняла сам столб.

Юра встал сбоку от Кати на ее уровне, по высоте на метр выше балкона. Девушка теперь могла освободить руки, хотя это было страшно (мало ли, ремень не выдержит), и помогла Гречкину застегнуть ремень за лестничным столбом.

В итоге Васечкин стоял наверху в полуметре от Кати и Юры, которые, тесно прижимаясь друг к другу, еще и прижимались ремнями к столбу. Стоять было крайне неудобно, зато более безопасно.

Голова Гречкина была сбоку от Кати, в двадцати сантиметрах от нее и чуть сзади. Он вдруг обратил внимание на профиль ее лица – пышные губки, кругленький аккуратный носик за маской и глаза… глаза были плохо видны все из-за той же маски. У Юры даже мелькнула мысль: а что, если она вскоре останется последней женщиной вида хомо сапиенс и ему с ней предстоит в будущем восстанавливать популяцию? Не время для таких мыслей, хотя… что ему еще делать? Теперь надо переждать волну, стоя вот так вот, прижимаясь к симпатичной девушке несколько часов.

– Ну как вы?! – крикнул Гречкин.

– Как?! – раздался голос сверху. – Очень интересный вопрос! У меня все плохо! Моя планета вскоре погибнет! А вы как?!

– Я имею в виду сможешь ли ты так простоять там?!

– А куда я денусь?! Даже если я подохну тут, я так и останусь прикованным к этой лестнице!

– А ты как, Кать?! – спросил Юра.

– Не знаю! – ответила она. – Никак! На все воля стихии и высшего разума!

– Нашли время для философских ответов! – сказал Юра. – Нормально, что ли, ответить сложно… Последнюю фразу он произнес уже тихо, сам себе.

Ветер свистел. Вокруг был океан, покрытый пеплом. Серые цвета преобладали куда ни глянь, не считая огненной Луны, край которой уже коснулся восточной линии горизонта, а другой ее край был все еще над головами. Шпиль Останкинской башни торчал на двадцать метров из воды. Казалось, будто все это сюрреалистичная картина художника, фантазирующего на тему постапокалипсиса. Кругом до горизонта во все стороны были вода и пепел, который несся в потоке воздуха. Водный поток практически не ощущался, если не смотреть себе под ноги, где вода с огромной скоростью с двух сторон огибала конец башни. А вот ветер и горизонтальная пепельная метель ощущались еще как! Все трое повернули головы на восток от ветра. Во рту стоял привкус горечи из-за попавшего туда вулканического пепла.

19

Гравитация

Руки, ноги, спины, шеи… затекло все, но это был не такой уж и плохой компромисс. Гречкин сумел достичь согласия между жизнью и смертью – всего лишь надо было продержаться на сильнейшем ветру прикованными к шпилю Останкинской башни какие-то два часа. Если бы были идеи получше, наверное, Катя или Саша их бы озвучили. В любом случае вся троица была счастлива, поняв, что смерть вновь обошла их стороной. Луна давно села за горизонт, притащив за собой атмосферу, вот только небо все равно окрасилось в черный цвет, но уже из-за отсутствия Солнца в Восточном полушарии.

Они стояли под звездным небом на лестнице посреди океана глубиной пятьсот метров. Абсолютно все дома в Москве были сейчас ниже уровня воды. Юра держал в руках телефон с фонариком – это был единственный источник света, без него они бы погрузились в полный мрак.

– Уходит вода! – крикнула Катя. – Балкон появился!

– Может, спустимся вниз?! – спросил Васечкин. – Я не могу больше тут стоять!

– Да! – ответил Гречкин. – Сейчас! Пусть уйдет еще ниже, чтоб сразу в шахту вернуться!

Ветер начал слабеть.

– И готовьтесь снова дышать из баллона! – крикнул Юра.

Через несколько минут вода опустилась метров на пять ниже балкона. Наконец-то отстегнув ремни, все трое по очереди спустились в узкую шахту маршевой лестницы, которая укрыла их от ветра. Васечкин сразу сел на мокрые ступеньки и потянулся. Гречкин, стоя чуть ниже парня, разминался. Катя спускалась первая, поэтому была сейчас ниже всех. Она светила вниз между проемами.

– Вода опускается, – сказала девушка. – Быстро уходит. Мы вниз пойдем?

– А зачем? – спросил Саша.

– Хотя бы затем, чтоб взять воды, – ответила сестра.

– Если все, что было на кухне, не смыло, – сказал Саша.

– Скорее всего, не смыло, – сказал Гречкин, – из подсобного помещения точно не вымыло ничего. А вот со смотровых площадок, я думаю, все унесло. И тела. За водой придется идти.

– Может, кто-то один сходит? – предложил Васечкин.

– Ты на кого намекаешь? – спросил Юра. – Хочешь, чтоб я один пёр сюда эту пятилитровую бадью?

– Ну… можем и вместе сходить.

– Нет. Я тут одна не останусь, – сказала Катя.

– Конечно. Со мной спокойнее. Правда? – Гречкин, спускаясь вниз, остановился возле девушки.

– Что? С тобой? Нет. Ну, то есть спокойнее, когда я не одна, – засмущавшись, ответила Катя.

– Значит, идем все, – сказал Юра, – давай фонарик.

Вода опускалась быстрее, чем Юра, Саша и Катя спускались по лестнице.

Через двадцать минут Гречкин остановился. Он направил фонарь вверх, чуть в сторону от спутников. Саша и Катя откидывали длинные тени на холодные металлические стены.

– В прошлый раз, когда вода уходила, сразу вслед за ней ушла и атмосфера, – сказал Юра.

– Да, – согласился Васечкин. – А сейчас не уходит.

– Но Луна была слишком огромная. Не могла же Сфера ее поглотить за эти несколько часов? – сказала Катя.

– А откуда ты знаешь, какой процент Луны был в этом огненном шаре? Может, это и была сама Сфера? – предположил Саша.

– Парень прав, – сказал Юра, – вполне возможно, что от Луны там уже мало чего оставалось.

– Если Сфера села на Землю, мы должны были это как-то почувствовать? Хотя бы какой-то удар? – спросила Катя.

– Вообще не факт, – ответил Саша, – она могла и мягко сесть, как на Титан, да, Юр? Она же на Титан мягко села?

– Мы ее уже нашли на поверхности Титана, – ответил космонавт. – Но, судя по всему, села она там мягко.

– Ну вот, – сказал Васечкин, – и на Землю, может, также села мягко. В любом