47 - Алексей Чумаков

Проверяя себя на прочность, пытаюсь разглядеть ее лицо, но все так же не вижу его. Рождается мысль: «Меня ведь нет? Возможно, она и не видит меня?»

Сердце колотится со скоростью поезда, бегущего на всех парах! И вдруг девочка протягивает вперед правую руку, согнутую в локте, и прикрывает глаза ладонью, будто защищаясь от света. Затем так же вытягивает согнутую левую руку, только назад. Ее суставы, как пластилин, поддаются этому движению, хотя любой нормальный человек вывихнул бы плечо. Она зеркально прикрывает ладонью затылок. Выглядит это так, словно у нее сломаны плечо и предплечье, и локоть гнется в любом направлении. Ей это удается легко и, видимо, без боли.

Она поднимает голову, продолжая заслонять ладонью верхнюю часть лица. Стали видны очертания губ, острого подбородка и тонкой шеи, но девочка снова застывает так, что ни одна деталь не шелохнется на ее наряде. Будто она – поставленная на паузу голограмма. Вокруг звенящая тишина.

Вот слегка качнулась юбка, хотя бедра остались неподвижными. Не спеша она подает вперед мысок с красивым, почти идеальным подъемом.

«И правда, словно балерина…»

Но и в этом есть отвратительная аномалия, поскольку человек может согнуть ногу в колене только назад. Она же поднимает голень вверх, выворачивая колени в обратную сторону. Затем вторая нога. Выглядит это страшно. Только представьте себе маленькую девочку, стоящую у открытой двери с вывернутыми в обратные стороны ногами и рукой.

Я вижу сморщенные стопы и пальцы ног, сильно прижатые друг к другу. Кажется, от такого усилия они побелели еще больше. Девочка висит в воздухе, хотя напоминает труп человека, упавшего с крыши высотки и переломавшего себе все конечности. Глядя на нее, я начинаю чувствовать тошноту. Пытаюсь глубоко вдохнуть, но не ощущаю, как моя грудная клетка увеличивается и наполняется воздухом. Начинаю задыхаться… Вокруг ни единого звука, все происходит в полной тишине… Я задыхаюсь… Задыхаюсь…

В этот миг дверь резко захлопывается – и я открываю глаза.

В комнате было светло. Наступило утро. Я понял, что проснулся, но увиденное во сне еще маячило перед глазами. С улицы раздался такой же хлопок, какой и разбудил меня, соединив сон с явью. За ним последовали брань и крики. Судя по всему, под окнами стояла большая машина, в которую что-то грузили. Я взглянул на часы: 8:32.

– Что?! Как это, полдевятого?! Я уже должен быть в пути на работу!!!

Словно ужаленный, я спрыгнул с кровати. В этот же миг голова закружилась так, что ноги подкосились сами, и, выбежав в зал, я рухнул на ковер, взвыл от боли и схватился за виски.

«Мммммм… Господи! Идиот, зачем ты так резко встал? У тебя же сотрясение, дурак!»

Медленно забравшись на диван, я уткнулся лицом в одну из подушек. Голове постепенно становилось легче, и я наконец смог открыть глаза. Стены ползли вбок, а пол еле заметно дергался из стороны в сторону. Стараясь не заострять на этом внимания и отвлекая себя мыслями о предстоящем опоздании, я все-таки встал с дивана.

8:57

Торопясь и часто бросая взгляд на часы, я вышел в подъезд.

– Кошмар, восемь пятьдесят семь! Восемь пятьдесят семь! Уже без трех минут девять! Это пипец! – причитал я.

Меня знобило и подташнивало, голова постоянно кружилась. Слабыми, трясущимися руками я нащупал замочную скважину и спешно просунул в нее ключ. В этот момент за спиной послышались шаги – кто-то быстро поднимался по лестнице. Я обернулся и увидел соседа, которого встречал от силы пару раз.

– Здравствуйте! – пробормотал я и вновь закопошился в замочной скважине.

– Здравствуйте, – ответил тот, замедляя шаг. – Такое раннее утро… Вы на работу?

– Да. Простите, опаздываю… – Я бросил быстрый взгляд в его сторону. Мужчина был одет в домашние трико и белую майку. Правда, белой она была лишь с левой стороны; весь правый бок соседа был испачкан грязью. К одежде и телу прилипли листья, кусочки древесной коры, в волосах были комья земли, а из правого уха и ноздри лилась кровь. Взгляд был спокойный, но слегка затуманенный. Я опешил.

– Боже мой… Что с вами случилось? Где вы так? Вам нужна помощь?

– Нет, все хорошо, – сухо ответил сосед. – Просто меня обманули.

– Кто?

– «Кто, кто»… Они! Хотя, может, у меня просто не получилось.

– На вас напали?

– Нет, не напали… Думаю, я плохо выполнял инструкции…

08:59. Я вновь перевел взгляд на часы.

«Катастрофическое опоздание на работу, особенно перед повышением! Как так получилось, что я проспал будильник? Как я мог не услышать его?»

Мне нужно было бежать, но внешний вид соседа вызывал сочувствие.

– Так что с вами случилось?

– Со мной? Даже не переживайте! – Сосед засмеялся, оскалив зубы, которые были ярко-алыми от крови. – Просто не выполнил все инструкции. Они ведь во всем нужны! А я невнимательно отнесся к этому, вот и получил по заслугам! Все хорошо, только рот чешется.

– Так он же у вас в крови, – неуверенно произнес я. – Вы повредили себе зубы, а может, и челюсть. Когда туда приходится сильный удар, зуд в нёбе и деснах – это нормально.

– А… – Он махнул грязной рукой и начал тереть пальцем с внутренней стороны губ.

Потом он собрал оставшуюся во рту кровь и плюнул перед собой. Смачный шлепок разнесся по подъезду, оставив брызги сукровицы на кафельном полу. Тонкая струйка слюны повисла на его нижней губе, и я, с отвращением наблюдая за тем, как она раскачивается и липнет к майке, попытался завершить наш разговор.

– Ну что ж, раз помощь вам не нужна, я, наверное, поеду?

– Ну, наверное, поезжайте, – ответил тот.

– Обязательно обратитесь к врачу, слышите? Вы сейчас бодры, но это может быть очень обманчиво. – Я обошел его, случайно коснувшись плечом, благо с неиспачканной стороны, и зашагал по ступенькам вниз.

– Вот изучу инструкции, и увидите, как красиво я все выполню! – сосед выпалил мне вслед. – Они мне еще спасибо скажут за то, что сделал все идеально, именно так, как они и хотели! – он перешел на крик. – Немногим удается сделать все настолько досконально, но у меня-то получится! Приходите посмотреть! Придете? – Его голос разлетался эхом по подъезду.

Ускорив шаг, насколько мог, я спустился по лестнице и, борясь с плохим самочувствием, направился в сторону остановки. Погода была отвратительная – холодный ветер и мелкий моросящий дождь. Меня знобило сильнее, но голова перестала кружиться – быть может, от свежего воздуха, а возможно, от моей впечатлительности.

– Надо же, – тихо говорил я сам себе. – Просто везет на дебилов и странных персонажей в последние дни! Такое ощущение, что они – как мухи на мед… Бррр, собачий холод…