Измена. Найди меня - Марина Генцарь-Осипова

в будку, чтобы он снова кого-нибудь не измарал. Я зацепила мандаринку на кухне и заглянула в гостиную, где Ника с папой играла в нарды.

— Кто кого?

— Что же я за ученица, если не могу обыграть учителя? — торжествовала сестра. — Четыре три. В мою, заметь, пользу.

— Ещё посмотрим, кто кого, хвастунишка, — отец расставлял кости по доске. — До пяти побед дойдём и посмотрим — это я тебе фору дал, задавака. Привет, доча. Садись, посмотри, как проучу эту хвастунишку.

— Не, папуль, разбирайтесь по-честному, без групп поддержки. Пойду проверю порядок на кухне, все ли вкусняшки на месте. — Я оставила их выяснять лидерство и вернулась к маме на кухню. Там попала под её оценивающий взгляд.

— Выглядишь хорошо, Дарьяша, даже посвежела. Кто же у нас причина улыбки?

— Мам, ты опять за своё. Спонсоры улыбки и свежести — крепкий, продолжительный сон, премиальные и отгулы. — Я подошла к кипящим кастрюлькам и вдохнула. — М-м-м, ты лучше скажи, что за причина вкусных ароматов? Так аппетитно пахнет.

— Лагман готовлю — раньше это было любимое блюдо Алика. В духовке фаршированный гусь. Ещё салатики, нарезки и, конечно, фрукты с десертом. Причин полная кухня, как видишь.

— Мам, ты роту солдат собралась накормить? Нам же это не съесть. Лично я решила немного ограничить себя в аппетитах.

— Куда тебе ограничиваться, скоро совсем отощаешь. Ты уже не модель, вот и нечего себя диетами изводить. И причем здесь рота? Сама посчитай: нас четверо, с Аликом двое ребят приедет. Что я, по-твоему, семь взрослых человек кастрюлькой борща накормить должна?

— Нет-нет, — я обняла маму, — ты всё правильно придумала. Давай, закормим Алика твоими вкусностями так, чтобы он навсегда остался в нашем городе. Ма-а-ам, он потрясающий человек, ты не представляешь.

— Это ты мне говоришь? Я-то его уж побольше твоего знаю. В институте они с твоим отцом завидными женихами были. Девчонки сохли от них поголовно. Мы с Галиной решили парней заарканить — правда, у них с Аликом отношения не заладились. Они уже и расстаться хотели, но из-за Галкиной беременности расписались. — Мама рассказывала, буднично помешивая бульон, а я затаила дыхание. — Свадьбу делать не стали, посидели вчетвером в кабачке, и всё. Через год, когда родился Андрей, они развелись, а ещё через полгода Алика посадили на семь лет. Жора тогда себя сильно винил, ведь Алик отомстил за его семью, принял грех на душу. И срок. Алик Жоре тогда сказал, что твоё рождение многое изменило и что он ни о чём не жалеет. Я вообще удивляюсь, почему он так носится с тобой. Когда ты была маленькая, видел несколько раз, а потом всё, только по нашим рассказам. Разве что репортажи какие-то смотрел. Я его как-то по телефону попросила вместо расспросов о тебе что-нибудь о себе рассказать. Представляешь, он меня отругал. Сказал, что Андрей и ты самые главные ценности в его никчёмной жизни. — Мама посмотрела на меня с грустной нежностью, с какой смотрела время от времени. Я знала, почему дрогнул её голос. — Дара, твоё рождение — Божья милость. Алик в тот день вместе с твоим отцом рыдал навзрыд. Ты знаешь, что он храм пообещал восстановить именно тогда, когда врач сказал, что ты родилась недоношенной, но без патологии и явных отклонений.

— Нет, не знала. Вы мне об Алике особо не рассказывали. Так, общие фразы да обрывки телефонных разговоров.

— И правильно делали. К чему молоденькой девушке лишним голову забивать? Его жизнь не идеальна и не скрыта, в газетах даже мусолили кое-что про его дела. Мы с отцом не хотели романтизировать образ Алика. Сама Жорку еле вытянула в девяностых из полукриминальных делишек. Хороших девочек вечно тянет на плохих парней, но тогда всё зашло слишком далеко. А вообще, Алик — мужик что надо. Справедливый, кто бы что ни говорил. Никогда без причины не обидит, ну а если кто виноват — пусть пеняет на себя. Парней вокруг себя толковых собирает, учит зарабатывать вместо наркоты, пьянок. Сейчас многие из них семейные, богатые люди: он Жоре многое рассказывает, когда созваниваются. А вот в любви ему не везёт, всю дорогу один. С Галиной развёлся, так больше и не женился. Конечно, заядлым холостяком его не назовёшь, женщин меняет как перчатки, но серьёзных отношений, насколько я знаю, не было. Представляешь, что говорит? Что его единственная любовь — это ты. Ну юморист Алька. Мол, ждёт, пока вырастет наша принцесса.

Я отвернулась. На душе разлилось тепло, почувствовала, что щёки покраснели, так сильно начали гореть. Неужели он всерьёз думал обо мне? Наверное, как о дочери друга, но всё-таки это странно — такие слова случайно не произносят, даже в шутку. А я? Я всегда к нему тянулась. В детстве любила, когда он приезжал, хоть это и было всего несколько раз, но я запомнила. А потом… А потом включилось что-то другое. Откуда эта невидимая связь? Как в любовном романе, ей-богу. И всё-таки она была, бесполезно отрицать. Взять мои фотки. Кто бы мог подумать, что Князь скачал их. Думала, что только я ненормальная, тайком собираю о нём информацию, а оказывается, он следил за моей жизнью. Следил и не вмешивался. До вчерашнего дня. Кстати, о вчерашнем…

События последних двух недель меня изрядно вымотали физически и морально. Я уснула сразу, как выехали из аэропорта, проснулась лишь у двери своей квартиры, на руках у Алика. В его голосе слышались нежность и забота:

— Извини, пришлось разбудить — не мог же я в твоей сумочке ключи искать.

Я поспешила встать на ноги и жутко смутилась.

— Ну зачем вы меня на руках, тяжело ведь.

— Опять это «вы», — Алик погрозил пальцем. — Не такой уж я и старый, чтобы не удержать девочку с бараньим весом.

— Каким? Бараньим? — я сонная искала ключи в сумочке.

— Ну да. Сколько в тебе, килограмм пятьдесят? Как в молодой овечке, — Алик осёкся и по-мальчишески засмеялся, — хотя тебе больше сравнение с молодой волчицей подойдёт.

— Неужели? — Я достала ключи и прищурилась. — Что-то в последнее время мужчины вашей стаи меня частенько сравнивают с хищными животными. То пантера, то волчица.

— Хорошо, не с капибарой: они, кстати, тоже в твоём весе.

— Кто-кто?

— Водосвинки. Особо крупные особи. Шучу, — Алик, увидев выражение моего лица, поднял руки. — Ты определенно не капибара, не молодая овечка, но и не волчица. Пантера тоже мимо.

— И всё же не стоило меня поднимать. — Про себя я отметила, что было любопытно узнать, кто я по версии Алика.

— В твоём детстве меня рядом не было,