Район-55 - Дмитрий Манасыпов

Взгляд вперед – 4

– Дела, ничего не скажешь… – Скопа закурила, глядя в окошко, прорубленное в старых досках. – Что-то я стремаюсь, если честно. Крюк, он серьезный малый…

Да уж, точнее не скажешь. Крюк, которого легенды называли первым из механизированных гибридов, был парнем очень серьезным. Я с ним сталкивался. Давно, в самом начале своей карьеры. Стоял тогда перед ним навытяжку, опасливо косясь на то, как эта громадина, сопя и ругаясь, советуется о том, что со мной делать, со своим калекой-напарником, которого таскал на закорках.

Он шлялся по небольшой площадке перед зданием бывшего супермаркета, куда меня занесла нелегкая. Ходил взад-вперед, поскрипывая левым сочленением на том месте, где у нормального человека тазобедренный сустав, стараясь обходить темно-красные лужи, которых здесь было более чем достаточно.

Тогда меня зажали два гиперурсуса. И ведь даже не трогал я этих здоровущих, центнера по три весом, заросших туш. Шел себе мимо, направляясь в сторону Станции, так как патронов у меня осталось не больше двух магазинов, а добычу унесли в рюкзаках «пуритане», загнавшие меня в развалины Семерки. И никакого выхода, кроме актуальной сдачи военным на Станции, я не видел. Лицензия у меня была оформлена только до рубежа семнадцатого километра, и внятного объяснения по поводу моего нахождения в самом Центре у меня не было. Вот и топал себе, по возможности бесшумно, когда увидел прямо перед собой два больших темных шара, летевших в мою сторону.

Короче, загнали они меня на Базу. И я их почти смог обмануть, драпанув по крышам. Но в одном месте старые кровельные листы не выдержали, и полетел раб Божий Пикассо вниз с воплями и матюгами. Ну а дальше…

Хромая, выбрался на стоянку перед бывшим «Грошом», стараясь оттянуть момент, когда мой хребет треснет от одного могучего удара. А эти махровые паскуды уже и не бежали. Мягко переваливаясь, шли чуть сзади, ворча и похохатывая. И так мне обидно стало тогда, что аж вспоминать не хочется. Никогда бы не подумал, что смерть может быть вот такой, донельзя глупой и ненужной. И тут появился он, Крюк.

Он просто снес остатки кирпичного невысокого заборчика, вылетев из него этаким гибридом Кинг-Конга и башенного крана. И что меня больше всего поразило, так это то, что он дал гиперам возможность уйти. Схватил меня за шкирятник и забросил на крышу какого-то сарайчика, где мне немедленно ткнул ствол «Кипариса» в затылок парень без ног. А сам Крюк встал перед мишками, рявкнул что-то неразборчивое и закрутил над головой свою, уже давно ставшую легендарной цепь с крюком. Тем самым, надо полагать, из-за которого и заработал короткое и внятное имя.

Урсусы его призыв к миру и человеколюбию проигнорировали, видимо, решили, что голем им не помеха. Ну что тут скажешь, за что боролись, на то и напоролись. Смерть супермедведей была быстрой и эффектной.

Не заморачиваясь по поводу проявленного во время схватки Измененным благородства, Крюк правой рукой вытащил из-за спины нечто, до того висевшее бревном, накрытым чехлом. Как оказалось, это был и не чехол, и не бревно. И оно не висело.

Черт его знает, какие процессы происходят в организмах Измененных и как они подстраиваются не только сами, но и подстраивают все вокруг под себя. Закрепленный сервомеханизмом и несколькими гибкими лентами, на поясе голема висел шестиствольный пулемет, накрытый плащ-палаткой. Ее-то он и откинул в сторону, явив перед моим взором то, что я привык видеть как минимум на вертолетах типа «крокодил». Аккумулятор и железный короб с патронами висели рядом, надежно зафиксированные на каркасе, который выходил прямо из позвоночника Крюка. На этом в принципе бой и закончился, так как урсусы опоздали с нападением. Прав был тот, кто говорил, что самая лучшая оборона – это нападение.

Порвав при помощи своего агрегата гиперов на десять тысяч маленьких медвежат или в клочки, что является такой же констатацией факта, Крюк решил заняться моей персоной.

Не буду передавать суть разговора, который сводился к тому, что мне, самонадеянному глупцу, не место здесь, в Районе. Могу только сказать, что после этого я перестал стрелять в каждого такого здоровяка, который, бухая и лязгая, проходил в отдалении. А к самому Крюку я испытывал то чувство, которое и должен испытывать каждый спасенный к своему спасителю. Напоследок, проведя со мной краткий инструктаж по безопасному (относительно) продвижению в сторону Кротовки, голем одарил меня десятью полными магазинами и спецназовским рюкзаком, набитым необходимой амуницией. Гуманист, епта. Вот такой он, самый старый и мудрый из Измененных.

Как оказалось, именно он передал местным воротилам следующее сообщение: не трогать «малышей». И все тут. Точка, зэ энд, аллес, баста, конец. И как это объяснять тем дебилушкам, что сейчас сидели на лестничной площадке этажом ниже и вполголоса о чем-то судачили? Их ведь не остановила даже смерть товарища, попавшего на разрыв-траву. Не остановило появление смока. У меня вообще ощущение, что эти гоблины немного двинутые на собственных желаниях. И, ясен перец, начхать им на то, что мы, рейдеры, соблюдаем неписаные правила поведения в Районе. Раз сказал Крюк, что не надо бить големов-заготовок, значит, нельзя этого делать. И как же это донести до этих потомков эстонцев? Ну, может, и не эстонцев, но точно – далеко не самых быстросхватывающих представителей человечества.

А что мы, кстати, делаем в одной из заброшенных пятиэтажек в районе Восьмерки? Да все просто.

Вышли от Кефира, сверяясь с данными навигатора. Прошли всего несколько метров, когда одновременно произошли два события.

Первое было не очень страшным. Просто вдалеке заскрежетало и заухало, а потом взревело. А означать это могло только одно – большой смок пришел в себя и теперь рыщет в поисках добычи для восстановления затраченных на излечение сил. И летел он в нашу сторону, паскуда, как будто ведомый неясным по природе, но четко ощущаемым импульсом. Как будто в нас встроен маячок, а у него пеленгатор.

Второе событие было хуже. Оказалось, что проникнуть на базу Кефирчика невозможно. Блуждающие вспышки «автогенок» наблюдались точно между воротами и нами. Опустились на землю и затаились, ожидая тех дурней, что решатся идти через переплетение тварей, прикидывающихся обрезками шлангов. Капец, причем полный…

Рев сверху приближался, и нам не оставалось ничего другого, кроме как отступить в ближайший подъезд, у которого не рухнул вход. Нам повезло, всего одного из туристов задело колючками гранатника, и то они практически все пролетели мимо. Мы успели содрать с него штормовку, которую он по какой-то причине накинул поверх спецкостюма. Штормовка корчилась и шевелилась, уничтожаемая пожирающими ее спорами репьев. Вот такая она, фауна Района.

В подъезде, судя по всему, не жил никто из Измененных, что само по себе даже было странно. Вроде бы внутри не было гнилушника, серого мха или конденсата. Но и следов жизни – тоже. Мы поднялись наверх, так как все двери были железные, заперты и плотно сидели на штырях, утопленных в стены. Тратить пластит было жалко. Да и опрометчиво было бы, находясь в Центре, оказаться в замкнутом пространстве квартиры-ловушки.