Тепло твоих рук - Дженел Тейлор

– Я чувствую то же самое. Он встал.

– Я лягу на диване в гостиной. Если тебе станет страшно, я буду рядом.

– А ты можешь побыть со мной? – спросила Оливия. – По крайней мере пока я не засну.

Больше всего ему хотелось сбросить с себя одежду и заняться с ней любовью. На Оливии все еще была ее кружевная сорочка. И Заку не терпелось сорвать ее.

– Оливия, мне нужно сказать тебе правду. После того, что произошло сегодня с Марни, я не желаю больше врать.

– Конечно, – согласилась Оливия. – Я тоже этого хочу.

Он отвел взгляд, а затем снова посмотрел на нее:

– Я не знаю, что именно я чувствую по поводу всего этого. По поводу тебя, твоего возвращения в Блубери… Пожалуй, нам обоим понятно, что наши чувства все еще не угасли. Но тринадцать лет – это долгий срок. Я безумно хочу тебя, но мне пока неясно, есть ли в этом что-то больше, чем секс.

– Это было честно, – сказала она. – Зак, все в порядке. Я тоже еще не разобралась в своих чувствах. Нас разлучили на тринадцать лет, и с тех пор утекло столько воды… я понимаю.

Он кивнул и собрался было уходить, но Оливия остановила его:

– Не уходи, Зак.

Он хотел сидеть на диване в гостиной, охраняя ее сон.

– Ты уверена, что хочешь, чтобы я остался?

Она кивнула и положила руку на свободное место рядом с собой.

Зак пристально посмотрел на нее:

– Ты сейчас так беззащитна. Я не хотел бы этим пользоваться.

– Ради Бога, Зак. Я только хочу, чтобы ты побыл со мной. Мне сейчас повсюду чудятся монстры. Так что мне не помешает кто-нибудь большой и сильный рядом, пока я засыпаю. Если я вообще смогу заснуть.

– Хорошо, – сказал он и лег рядом, подложив руки под голову.

– Помнишь, как мы лежали на пляже? – спросила она. – Просто смотрели в ночное небо, вот так же подложив руки под голову?

– Помню.

Они повернулись лицом друг к другу.

– Ты когда-нибудь задумывался над тем, как могла бы сложиться наша жизнь, не вмешайся в нее мой отец? – спросила Оливия. – Если бы мы все-таки убежали?

– Я уверен, что мы были бы на том же самом месте сейчас. За исключением этих приключений с веревкой.

– Так ты думаешь, мы все еще были бы вместе?

– Я не люблю гадать, но знаю, что чувствовал по отношению к тебе тогда.

– Я тоже, – откликнулась Оливия. Зак прикоснулся к ее шее:

– Болит?

Она положила свою руку поверх его.

– Нет.

Он посмотрел ей в глаза и поцеловал. Оливия была так близко, в своей очаровательной сорочке, что он просто не мог устоять. Она поцеловала его в ответ.

– Возможно, нам нужно еще немного посмотреть на потолок, – сказал он. – Чтобы не запутать все еще больше.

– Я бы предпочла смотреть на тебя, – прошептала Оливия.

Больше ему ничего не было нужно. Он лег на нее сверху, одну руку запустил в шелковистые светлые волосы, а другой принялся ласкать ее.

– Ты уверена, Оливия? – жарко прошептал он. – Если нет, то я могу сделать неимоверное усилие над собой и остановиться.

– Помоги мне забыть то, что случилось сегодня, – попросила она.

Он посмотрел на нее. Боже, как она красива! Зак не мог оторвать взгляда от ее груди, ее сосков, едва заметных сквозь тонкую ткань рубашки. Оливия наблюдала за ним, восхищаясь его телом. Движения Зака возбуждали ее еще больше.

Раздев Оливию, Зак долго ласкал ее грудь, затем спустился ниже, к животу. Когда его пальцы коснулись ее, Оливия застонала.

Наконец он обхватил ее бедра и вошел в нее. Оливия приняла его со всем пылом. Она то поднималась, то опускалась, двигаясь с ним в одном ритме.

– О Зак! – стонала она.

Он вошел в нее со всей силой, пока она не открыла глаза. Слишком грубо, подумал Зак. Но ему сейчас это было нужно. Жестокий неромантичный секс.

Он перевернул ее, поставил на колени и вошел в нее сзади. Он овладевал ею яростно, исступленно…

– Зак, мне не нравится… – прошептала Оливия, пытаясь высвободиться.

Но он уложил ее на живот, обхватил груди руками, сминая и лаская их пальцами, и продолжал входить в нее с такой силой, что ему казалось, что кровать не выдержит.

– Зак, прекрати! – закричала Оливия.

Но он не мог остановиться. Не мог отпустить ее. Его рука скользнула вниз и принялась дразнить ее клитор. Оливия попыталась освободиться, но не могла пошевельнуться под его телом.

– Зак, пожалуйста, прекрати, – сказала она срывающимся голосом.

Боль, прозвучавшая в ее голосе, достигла наконец его сознания. Зак остановился, и Оливия села в кровати. Она обхватила колени руками и плакала.

– Оливия, я…

Но что он мог сказать? «Оливия, я хотел причинить тебе боль? Оливия, я хотел изнасиловать тебя? Обойтись с тобой как со шлюхой, чтобы заглушить свои чувства?»

– Оливия, мне очень жаль, – сказал он вместо всего этого. И это была правда. Он на мгновение прикрыл глаза и глубоко вздохнул. – Мне следовало остановиться, когда ты попросила в первый раз. Мне вообще не следовало этого делать: Прости, Оливия. Если во мне накопилась агрессия, мне нужно выплескивать ее в тренажерном зале. Я не должен был…

– Ляг рядом со мной, Зак, – сказала она, забираясь под одеяло.

Он выполнил ее просьбу.

– Ты сделал то, что хотел, – сказала она. – Ты чувствовал злость. А теперь я сделаю с тобой то, что хочется мне.

Зак удивленно посмотрел на нее:

– А чего тебе хочется?

Она села на него верхом с непроницаемым выражением лица. Она не улыбалась, но и не выглядела обиженной. Она приподняла бедра и вновь скользнула на него, изогнув спину. Затем наклонилась к нему и обняла. Ее шелковистые волосы щекотали его грудь. Она начала раскачиваться, и в какой-то момент ему захотелось схватить ее, швырнуть на кровать и задать как следует, как только что. Но он откинулся и закрыл глаза, стараясь подчиниться ее ритму.

Оливия целовала его мягко и нежно. Ее грудь коснулась его груди. Он наклонил голову, чтобы подразнить ее соски языком, и Оливия застонала. Движения ее стали немного быстрее, немного резче. Зак приподнял ее и положил рядом, а затем спустился вниз и принялся языком ласкать клитор. Он лизал, дразнил и нежно покусывал. Оливия схватила его за волосы, выгнулась и застонала, когда он ввел в нее два пальца, его язык метался по набухшему клитору, пока ей не пришлось закусить край одеяла, чтобы приглушить свои крики.

Затем ее тело обмякло, и только грудь поднималась и опускалась, пока Оливия не восстановила дыхание.