Ночной ангел. Книга 1. Путь тени - Брент Уикс

— Дело это непростое, на подготовку может потребоваться несколько месяцев, — ответил мастер Блинт. — В подобных случаях все зависит от того, в каких условиях живет «самоубийца» и кто он вообще такой. Если это человек, который нередко подавлен и невесел, тогда срок можно сократить до шести недель. Если он уже пытался наложить на себя руки, мне хватит и недели. Я нахожу способ подкрасться к нему, проделываю с ним кое-какую штуку.

Азот пытался вслушиваться в разговор взрослых, но старая одежда как будто вернула его в прошлое. Кайлар исчез, и не только потому, что Азот старательно выполнял распоряжение и притворялся Азотом. Кайлар был всего лишь маской, фальшивой уверенностью. Какое-то время она водила за нос Логана и даже самого Азота, но в конце концов съехала с лица, упала и потерялась. Азот оставался Азотом. Слабаком. Он не понимал, зачем его привели сюда, и съеживался от страха.

Блинт продолжал беседу, даже не глядя на ученика:

— Жертва впадает в уныние, замыкается в себе, начинает странно себя вести. Постепенно его состояние ухудшается. Потом вдруг ни с того ни с сего умирает его любимая собака или кошка. «Самоубийца» становится невыносимым, подозрительным — сущим наказанием для окружающих. Его друзьям это вскоре надоедает, они с ним ссорятся, перестают его навещать. В отдельных случаях жертва пишет предсмертную записку, а бывает, уходит из жизни без моего непосредственного вмешательства, однако я до самого конца пристально слежу за ходом дел и удостоверяюсь, что способ выбран поистине надежный. Если все подстроено с умом, в самоубийстве не сомневается никто. Семья покойника и та стремится утаить подробности и спрятать какие бы то ни было доказательства.

— Клянусь бородой Верховного Короля… — пробормотал лорд-генерал. — Такое невозможно…

— Возможно. Но это великий труд. Основную работу выполняет ряд тщательно подобранных и умело приготовленных ядов. А реагирует на них каждый по-разному. Вам об этом известно? Словом, я трачу на подобные дела невообразимо много времени. Бывает, требуется написать фальшивую записку. Для этого приходится перечитывать письма и дневниковые заметки жертвы, чтобы не только почерк, но и стиль и даже отдельные слова не вызывали никаких сомнений. — Дарзо свирепо улыбнулся. — Убийство — искусство, милорд, а я — лучший мастер этого дела.

— Сколько человек вы убили? — спросил лорд-генерал.

— Позвольте ответить уклончиво: работы мне всегда хватает.

Генерал, теребя бороду, с пасмурным видом продолжал изучать бумагу, которую ему дал Блинт.

— А о других возможных заказах мы можем поговорить, мастер Блинт?

В голосе генерала вдруг зазвучало уважение.

— Я предпочитаю обсуждать только те дела, к которым вы по-настоящему готовы, — ответил Блинт.

— Почему?

— Мои секреты дорогого стоят. Поэтому я не люблю их обсуждать. К тому же, если начнешь посвящать заказчиков во все тонкости, нагонишь на них страху. Какое-то время назад один клиент попросил меня объяснить ему, как я намерен действовать. Человек этот очень гордился тем, что у него исключительно надежная охрана. Мне надоели его приставания, и я поведал ему, каков мой план. После этого он попытался нанять другого, чтобы тот убил меня. Люди, знающие толк в нашем деле, отказались с ним связываться. В итоге он нанял какого-то новичка.

— Вы говорите о себе как о легенде, — заметил лорд-генерал, морща худое лицо.

Дарзо Блинт и был легендой! Если бы об этом не знала вся округа, тогда он не пользовался бы такой популярностью. Однако слушать, как мастер Блинт говорит на подобные темы с человеком благородным, напоминающим графа Дрейка, было несколько странно. Казалось, два Азотовых мира придвинулись друг к другу непозволительно близко. Азот чувствовал в себе отголоски благоговейного страха, который владел генералом.

Для цеховых Дарзо Блинт был легендой, потому что слыл всесильным, потому что его все боялись, а он не боялся никого. Это-то и притянуло к нему Азота. Но генерал страшился Блинта по другим причинам. Для него Дарзо Блинт был ночным существом. Тем, кто приходит и уничтожает самое дорогое, кого не остановит никакая преграда. Точнее, генерал даже не боялся Блинта — мокрушник вызывал в нем крайнюю неприязнь.

— Я не заявляю, что держу в страхе всех убийц города. — Мастер Блинт улыбнулся. — Просто мы если и не работаем вместе, то входим в одну команду, и нас не много. Мы одного поля ягода, некоторые даже дружат. Тот человек, о котором я рассказал, обращался и к Резаному Враблю…

— Я слышал о нем, — сказал Брэнт Агон. — Говорят, он тоже отменный наемный убийца.

— Мокрушник, — кивнул Блинт. — И мой друг. Он-то и рассказал мне о замысле того клиента. Благодаря приятелю, если сравнивать с военным делом, я стал подобием города, который знает, что его вот-вот попытаются захватить. Впрочем, горожане, даже если их предупредить о набеге, все равно могут проиграть. В моем же случае исход был очевиден. Тот малый подписал себе смертный приговор.

— Да уж. — Лорд-генерал помолчал, очевидно дивясь, что мастер Блинт знает, кто такой его заказчик, и внезапно улыбнулся. — А вы, оказывается, ловкий тактик.

— Почему вы так решили?

— Рассказали мне эту историю, хоть мы еще и не подписали ни одного договора.

Мастер Блинт широко улыбнулся. Азот почувствовал, что эти двое прекрасно понимают друг друга.

— Верно, не подписали. Как говорится, дипломатия — раздел военного искусства.

— А у нас все наоборот: военное искусство — раздел дипломатии, — сказал Брэнт Агон. — Впрочем, я вполне с вами согласен. Как-то раз мы сражались с лэ'нотцами. Их войско превосходило наше по численности. В ожидании подкрепления нам предстояло удерживать позиции целых два дня. У нас было несколько пленных; я в их присутствии сказал страже, что подкрепление прибудет на рассвете. Во время сражения мы позволили пленникам бежать. Они тотчас сообщили новость своим командирам. Те так испугались, что отдали приказ отступать, а мы спокойно дождались подкрепления. В данном случае дипломатия спасла десятки жизней. Но давайте вернемся к нашему вопросу. Видите ли, тут потребуется такая методика, о которой не упоминается в вашем перечне. Я не обо всем рассказал вам, мастер Блинт. Я здесь по просьбе короля.

Лицо мастера Блинта внезапно сделалось бесстрастным.

— Понимаю, что, сообщая вам об этом, ставлю под угрозу человека, устроившего нашу встречу. Однако король счел, что есть смысл пойти на риск. Он готов принести в жертву даже жизнь своего посланника, то есть мою.

— Надеюсь, вы не сглупили? Не отдали приказ своим воинам оцепить здание? — спросил мастер Блинт.

— Не настолько я туп. Я приехал один.

— Верное решение.

— То, что наш выбор пал на вас, тоже верно, не так ли, мастер Блинт? К тому же я выкладываю вам все, как есть. Надеюсь, вы это оцените. Вам прекрасно известно, что наш король богат, однако весьма слаб в смысле военном и политическом. Осознавать это горько, но мы к подобному привыкли. У нас не было сильного правителя вот уже сотню лет. Алейн Гандер желает изменить положение. Однако страна страдает не только от внутренних неурядиц — вам о них известно гораздо лучше, чем мне, я не хочу забивать себе этим голову, — а еще и от хитроумного плана, согласно которому из государственной казны и из карманов чуть ли не всей нашей знати воруют значительные суммы денег. Королю стало известно об этом совсем недавно. По нашим предположениям, в ближайшем будущем Сенария настолько обнищает, что не сможет содержать армию.