Супербоги - Грант Моррисон

Когда мы видим его впервые, он не скачет по воздуху и не ловит преступников – он стоит один в стороне, толпа подростков над ним насмехается, а его физическая и эмоциональная отчужденность видится непреодолимой. Книжный червь собственной персоной – ссутуленные плечи, немодная одежда, огромные круглые очки – смотрит все равно что через бескрайнюю бездну на популярных ребят, которые хихикают над абсурдной идеей позвать Питера на танцы. В руке у него учебники. Эта сцена повторялась в любом школьном дворе, и, должно быть, на тихого, скромного Питера Паркера мгновенно спроецировало себя немало юных читателей Человека-Паука. Мы как будто очутились в средней школе Ривердейла[97], вот только у Питера было кое-что еще – кое-что странное и удивительное. В отличие от Питера Пэна, у Питера Паркера была тень.

Собственно говоря, на первой полосе тень у него как будто двойная. Гордый мускулистый человек стоит руки в боки в центре паутины, а над головой у него – черный силуэт громадного паука. Очевидно, застенчивый тихоня не так-то прост. Первая страница уже наводила на разные мысли – но Ли только начал.

Его разговорный нарратив даже не пытался прикинуться бесстрастным гласом автора – Ли говорил с читателями по-товарищески, и создавалось впечатление, будто он вместе с тобой читает этот же самый комикс и его передергивает на тех же самых «пошлых» моментах. Сам комикс становился читателю другом. Образ Ли проглядывал в небольших редакторских примечаниях, где пояснялась связь между историями или напоминались яркие факты, – и все это в Стэновом стиле, с подмигиваниями – мол, как дела, чувак? А затем следовало «Стэн сообщает» – регулярная колонка, в которой Ли мог говорить что в голову взбредет. В основном он рекламировал новые комиксы «Марвел» – сознательно гиперболизируя, как и положено хорошему рекламщику, но сохраняя ироническую дистанцию, – однако нередко выкладывал все, что думает о гражданских правах или мире во всем мире.

Иногда он даже рассказывал, как штаб-квартиру «Марвел» посещали звезды новой волны – например, кинорежиссеры Федерико Феллини, Ален Рене и Жан-Люк Годар. В основном «фартовые французы», как он выражался, давным-давно допустившие фантазийные комиксы в свой культурный мейнстрим, в виде bandes dessinées[98] или fumetti. Умные и изобретательные комиксовые художники Стэна не должны были ничего доказывать европейским мастерам, а вот американский мейнстрим редко относился всерьез к рисунку в комиксах, или их языку, или их радикально новой композиции повествования. Американцы будто почти и не замечали, как распространяется некая новая андерграундная мифология. Не пройдет и десяти лет, вселенная «Марвел» лишит DC звания самой успешной компании – и с точки зрения продаж, и в смысле читательской любви.

К 1965 году, пополнив блистательное стойло новыми и оригинальными супергероями – среди которых были Халк, Сорвиголова, Железный Человек, Тор и Великан, – Ли снабжал каждый выпуск шапкой «ПРОИЗВОДСТВО „МАРВЕЛ ПОП-АРТ“» – чтобы дистанцироваться от степенных конкурентов из DC Comics (которых Стэн снисходительно переименовал в «Бренд „Бе-е“») и чтобы солидаризоваться с обширными течениями популярной культуры. Стэн развязал яростную войну «Марвел» с DC, но гигант и ухом не вел – во всяком случае, на публике. Однако новые герои «Марвел» были настолько радиоактивны, так дышали грубо отесанной новизной и чистой индивидуальностью, что продукт DC в сравнении с ними казался экзерсисами незрелой юности, и DC, чтобы не отстать, пришлось меняться.

Первые же слова в комиксах про Человека-Паука провозглашали новый уговор между читателем и создателем комикса – типичный признак стиля «Марвел». «НРАВЯТСЯ КОСТЮМИРОВАННЫЕ ГЕРОИ?» – спрашивал Ли, понимая, что ответ, должно быть, положительный: мы же купили комикс. Читателям редко задавали прямолинейные вопросы о том, что они держат в руках. А затем Ли, добиваясь нашего доверия, раскрывал кое-какие тайны индустрии:

За один текстовый блок Ли стал нашим другом, нашим наперсником. Он прямо напомнил нам, что перед нами вымышленная история, а затем, как завзятый шоумен, вместе с Дитко создал историю и персонажей до того захватывающих, что мы нырнули в сюжет с головой, хоть это якобы и выдумка. История была идеально выстроена на каких-то одиннадцати страницах. (В 2000 году, когда подновить и пересказать историю происхождения Человека-Паука для нового поколения читателей призвали Брайана Майкла Бендиса, понадобилось шесть двадцатидвухстраничных выпусков, чтобы изложить все то же самое в «разуплотненном» сценарном стиле комиксов двадцать первого века.)

Питера обожают его престарелые опекуны, тетя Мэй и дядя Бен, а вот девчонки презирают.

К счастью для нашего героя, «однажды» наступило считаные минуты спустя, когда Питера укусил паук, в ходе показательного научного эксперимента ненароком схлопотавший необычайно высокую дозу радиации. В реальном мире Питер пал бы жертвой радиационного отравления и через несколько недель скончался бы в смятенной агонии, предварительно лишившись волос и зубов, но вселенная «Марвел» у нас на глазах устанавливала собственные правила боя. Здесь радиация выступала этакой пыльцой фей: сбрызни ею ученого – и вуаля! Рождается супергерой. Радиация в ответе за появление Фантастической Четверки, Человека-Паука, Халка, Людей Икс, Сорвиголовы и еще нескольких ранних супергероев «Марвел» – радиация преображала изотопы страха в топливные стержни чуда и возможностей. Ли умыкнул всесокрушительную радиацию у Бомбы, и для меня и мне подобных – детей, выросших в ее ледяной тени, – населил сияющую тьму невероятными героями.

Согласно традиции, супергерои переходили к борьбе с преступностью, едва соорудив себе конфузный костюм и сочинив дурацкое имя. Таинственные люди золотого века сражались с правонарушителями, потому что так полагалось. Герои от науки в DC серебряного века занимались тем же, потому что читали об этом в комиксах века золотого. Им не требовались уничтоженные родины или убитые родители; они обращали свои новообретенные способности против преступников, потому что так поступают ответственные граждане. Стэн Ли вернулся к азам. Во вселенной «Марвел» героям требовались причины, мотивации.

Получив суперспособности, Питер первым делом решает не бороться с бандитами, а заработать денег и, вооруженный новой «паучьей силой», отправляется на борцовский матч. На него обращает внимание телепродюсер, который предлагает ему пачку денег за съемку в «Шоу Эда Салливана». Питер соглашается и создает свой костюм Человека-Паука не для того, чтобы пугать правонарушителей, не для того, чтобы изобразить свое тотемное животное, а для того, чтобы хорошо смотреться по телику.