Почему тебя похитили - Дж. Т. Лоуренс

class="p">― Что в медальоне? ― спрашивает он.

В наши дни их используют для различных целей хранения: таблеток, флэшек, никотиновых пластырей, шагомеров, зеркал, камер, ключей, ID, номеров телефонов.

― Он винтажный, ― говорит она. ― Там лишь несколько фотографий.

― Дай посмотреть, ― просит он, разгибая ее пальцы, держащие медальон.

― Нет!

― Почему нет? Что ты прячешь?

Фиона хихикает.

― Ничего.

― Прячешь, ― произносит он, целуя ее в нос. ― Что там? Фото бывшего? Твои файлы для КГБ? Твоя настоящая личность?

Она смеется снова.

― Нет, глупый.

Девушка уступает и позволяет ему открыть медальон. На него оттуда смотрят две кошки.

― Это Кхалиси, ― показывает она. ― А это Киллмауски. У меня теперь есть и третья кошка, но здесь нет ее фотографии.

― Кевин? ― спрашивает он.

Она шлепает его рукой, смеется, целует его. Сет закрывает медальон и кладет обратно покоиться чуть выше ее ложбинки между грудями.

― Везучие кошечки, ― говорит он, подавляя желание произнести более пошлую фразу.

Фиона улыбается. Он думает: «теперь ты в моих руках».

― Хотя, ― начинает она.

― М-м-м? ― бормочет он.

― Говоря о шпионах… Я уверена, что это ерунда… не хочу говорить этого… но, когда я просматривала отчеты по составу, просто ради интереса, ведь я пытаюсь узнать все, что только можно узнать о Водах… И я увидела, что в этом месяце «Гидра» производилась точно так же, как и в прошлом месяце. То есть, я не совсем разбираюсь в науке…

Сет приподнимает голову, ведя себя заинтересованно, но не слишком.

― Разве это ненормально?

Это как раз тот разговор, на который он надеялся.

― Я хочу сказать, процесс производства и должен же оставаться стабильным.

― Относительно стабильным, да, но эти отчеты просто копии друг друга! Как будто кто-то в лаборатории был слишком ленив, чтобы тестировать образцы, и просто копировал те же самые данные каждый месяц. То есть, если бы я была слишком ленива подготавливать отчет, я бы просто слегка меняла данные месяц от месяца.

― А другие?

― В «Тетис» и «Анахите» меньше образцов, меньше показаний, но их отчеты отличаются не намного. К примеру, магний в январе три и тринадцать, в феврале три и одинадцать. Это просто не имеет смысла.

― И в самом деле, странно, ― говорит Сет, поворачиваясь набок, чтобы посмотреть на нее, поглаживая ее живот.

― Я думаю, тебе лучше провести расследование.

Фиона усмехается.

― Да, верно, маленькая Фиона Боутс против мегапорпорации «Фонтус».

Рука Сета движется ниже, чтобы приласкать ее, и она перестает смеяться.

― Возможно, это ерунда.

Она вздыхает.

― Ошибка админа.

Девушка чувствует, как кровь отливает от ее головы: никаких больше разговоров сейчас.

― Да, ― соглашается Сет, ― возможно.

Мужчина опускается ниже: она разводит ноги в стороны.

Может быть, она все проверит.

Глава 15

Каждая совершенная косточка

Йоханнесбург, 2021

Привлекательная женщина с платиновыми волосами сидит на парковой лавочке на детской площадке в Чайнасити Сэндтона. По всему видно, что она состоятельная. Лазерный загар, одета в SaSirro с ног до головы, несколько сдержанных украшений из белого золота, гладкой лоб беззаботного человека, но это не то, что выдает ее достаток. Она наблюдает за несомненным символом статуса: своим сыном со светлыми волосами, собранными в хвостик, играющим в песочнице рядом с детской игровой площадкой. Он держит под мышкой грязного игрушечного серого зайца, а другой рукой строит песочный замок. Ребенок, очевидно, совсем не расстается с игрушкой.

Женщина с идеальным макияжем может выглядеть, как скучающая мать-домохозяйка, но на самом деле она на рабочем перерыве на обед. Каждый год она была лучшей в своем курсе в Стелленбосском университете и бегло говорила на двадцати шести языках к тому времени, как ей исполнился двадцать один год. Она не закончила степень: за восемь месяцев до окончания обучения ведущая юридическая фирма пообещала ей огромную зарплату и партнерство с двадцатью пятью процентами, и девушка приняла это предложение.

Она открывает сумочку, вытаскивает таблетку и закидывает ее в рот, запивая глотком «Анахиты», произнося молчаливую молитву, какой бы то ни было кампании, производящей «Траникс». Женщина должна знать название, ведь она может назвать столицу, валюту и политическое строение почти каждый страны в мире, но сегодня не может вспомнить этикетку от капсул. Она задумывается, не перегорела ли на работе: она, определенно, себя так ощущает.

Ее сын начинает робкий разговор с другим маленьким мальчиком в песочнице. Всегда обаяшка. У нее сжимается сердце: она любит его так сильно, каждый квадратный миллиметр его кожи, каждый светлый волосок, каждую идеальную косточку. Просто обожает этого ребенка. Запах его детской кожи. Вихрящиеся волосы, которые будто лизнула корова. Она так мечтала о нем, задавалась вопросом, каким он будет в десять лет, шестнадцать, тридцать. Никогда не думала, что сможет испытывать подобные чувства к другому человеку. Она росла, ощущая равнодушие к себе, чувствуя себя одинокой, ее родители винили в этом запредельный IQ, но, когда родился ее сын, этот грустный пузырь лопнул. Ее тревога и депрессия никуда не делись, но она получила молчаливые моменты радости, которые, как она думала, невозможны.

Довольная тем, что ее сын счастливо играет, она открывает свой контейнер с обедом. Эта молодая женщина зарабатывает в год четырнадцать миллионов ранд, но все еще упаковывает себе обед каждый день. Сегодня это манго, салат из листьев перца и кориандра, стручки гороха с розовой солью марки «Мальдон», гусиное карпаччо и бутерброд с маком и капустой.

Она несколько раз откусывает от бутерброда, наслаждаясь текстурой дорогого мяса, покалыванием горчицы на языке. Вскоре ее гортань начинает слегка першить. Она пытается смочить горло слюной, но ощущение не проходит. Пытаясь оставаться спокойной, она открывает бутерброд и инспектирует содержимое, заверяя себя, что самолично приготовила сэндвич, что его никак нельзя было отравить, но зуд становится сильнее, распространяясь и на ее язык.

Женщина роняет бутерброд, у нее начинается гипервентиляция легких, она нажимает экстренную кнопку на своем медальоне. Кнопка отправляет запрос на вызов вертолета и отправку записей ее медицинской истории, включая сильную аллергию на арахис в ближайший госпиталь. Ее дыхательные пути перекрылись, она хватается за горло, отчаянно втягивая воздух. Она ищет свою «EpiPen», и, когда не может найти ее, ищет соломинку, шариковую ручку, что угодно, что можно засунуть в горло, чтобы продолжить дышать, но ее руки трясутся слишком сильно, и она теряет контроль над пальцами.

Она встает, бросается вперед, отчаянно машет, пытаясь привлечь внимание.