Девушки после пятидесяти - Ирина Мясникова

– Фигушки! – сообщила Вероника. – Этак вы из меня всё вырежете. Вам только дай волю. Лишь бы резать.

– А еще говорит, что добрый, – согласилась с подругой Ольга. – У самого, вон, скальпель за спиной огромный и острый.

Вероника хихикнула, а доктор вдруг покраснел.

– Да ну вас, девушки, – сказал он, положил бумаги на стол и исчез также стремительно, как и появился.

– Хороший доктор, – заметила Ольга, тоскливо поглядев на закрытую дверь. – Мне б такого. Ишь ты, про половой покой, говорит, не забудьте! Надо ж такое название придумать, я запомню. К чему, к чему, а к половому покою нам не привыкать, а вот без жареной картошечки, думаю, ты долго не продержишься, так что мы с доктором вскоре опять свидимся. А дальше, кто знает….

– И не надейся! Доктор этот только по женским вопросам, желчный удалять уже другой будет. Только я в больницу больше не хочу. Даже в такую распрекрасную.

– Вылезай, давай, и одевайся, а то Чучука твоя заждалась уже.

– Никому-то я больше не нужна, кроме своей собачки. – Вероника тяжело вздохнула и вылезла из-под одеяла.

Воссоединение Вероники с собакой прошло так бурно, что Ольга даже было позавидовала столь теплым отношением. Однако когда визжащий и плачущий клубок покинул её квартиру, она почувствовала облегчение. Большое облегчение. Ольга взяла на руки Шурале, тот немного поворчал, а потом приник к хозяйке и замурлыкал. Ну, разве собака может так умиротворяющее мурчать? Тур-тур-тур.

После возвращения Вероники из больницы, жизнь пошла своим чередом, без сюрпризов и потрясений. Николай никак не проявлялся, и Ольга уже стала забывать о его существовании. Ну, не совсем, конечно, забывать, но уж звонков-то от него ждать точно перестала. И, разумеется, известная своей тактичностью Оксанка периодически задавала убийственный вопрос:

– А где же тот волшебный мужчина? Ну, такой, командующий?

– Командующий в Караганде, – непременно отвечала Ольга.

«Пусть только появится, – думала она. – Полетит обратно в свою Караганду, а то и куда подальше.»

* * *

Незадолго до Светкиной свадьбы в Питер вернулась Элина. Она честно призналась, что никак не смогла бы пропустить столь замечательное шоу с участием Ольги, её бывшего мужа и родной матери. Она еще не догадывалась, какой бонус к веселью её ждет в лице жабы Марго.

Элина пригласила подружек отметить свой приезд и встречу в Ольгиной квартире, справедливо рассудив, что «если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе». В качестве горы она определила Ольгу и Веронику, а себя посчитала Магомедом. Хотя, надо сказать, Ольга с Вероникой, в отличие от той самой горы, особо кочевряжиться не стали бы, а явились в любое указанное Элиной место. А даже хотя бы и в её основную Питерскую квартиру. У Элины в Питере имелось несколько квартир, все они работали, то есть сдавались в аренду и ковали благополучие своей владелицы. Все, кроме одной, основной и любимой, той, в которой Элина обычно проживала во время своего пребывания в родном городе. И если квартира Марго смахивала на дворец, то квартира Элины напоминала музей. Богатый музей. Ну, разумеется, элементы дворца в интерьерах там тоже просматривались.

Однако Элина выдвинула неоспоримые аргументы в пользу Ольгиной квартиры. Во-первых, Ольга и Вероника теперь стали соседками, а значит, ехать им обеим никуда не придется. Во-вторых, Ольгина квартира больше квартиры Вероники, поэтому встречаться надо там. В-третьих, проблема выгула и кормления домашних животных в таких гостях решалась на раз-два, так как никому не надо бросать веселую компанию и нестись через весь город, чтобы выгулять псинку. Кроме того, широченная Ольгина кровать позволяла всей компании разместиться там на ночь безо всякого стеснения. Ольге пришлось с этими аргументами согласиться, тем более, что Элина заверила её, что готовить ничего не придется.

Элина явилась в строго обозначенное время в сопровождении консьержа груженного различными пакетами и коробками. В отличие от того единственного раза, когда консьерж предложил Ольге свою помощь в подносе сумок до её квартиры, он был трезв как стекло, чисто выбрит и сиял медоточивой улыбкой.

Подруги расцеловались.

– Спасибо вам, мой бесценный друг, – поблагодарила Элина консьержа. – Девочки, заберите у человека груз.

Девочки послушно взяли пакеты. Элина полезла в сумку достала купюру и протянула её консьержу, который продолжал улыбаться.

– Что вы?! Зачем это?! – закудахтал консьерж.

– Берите, берите. В нашей юности говорили: «лучше маленькая трёшечка, чем большое спасибо».

Консьерж взял деньги, поклонился, шаркнул ножкой и удалился.

– Ну, чего вы встали? Вероника, возьми мою шубу, – распорядилась Элина.

Вероника поставила пакеты на пол и послушно взяла шубу Элины, она погладила её, вздохнула и повесила в шкаф. Шуба была безукоризненная, именно такая, какая и должна быть у девушки за пятьдесят в конце грязного и холодного питерского марта, а именно, неброская, но невозможно элегантная.

Под шубой у Элины оказалось черное платье, разумеется, безукоризненное. Элина сняла сапоги и надела принесенные с собой тапочки. Тапочки тоже были безукоризненными: черные, на маленьком каблучке с пуховкой сверху. Ольга с Вероникой переглянулись. Обе они были в домашних спортивных костюмах и рядом с Элиной выглядели девушками-чернавками, вышедшими встречать барыню.

– Элина, может, переоденешься во что попроще? У нас тут домашняя вечеринка вроде планировалась, а не бал! – заметила Ольга, вспомнив про свою парадно-выходную пижаму. – Опять же Шурале постоянно линяет, а на чёрном серая шерсть смотрится вызывающе.

– Я не против, – согласилась Элина. – Но во что? Просто у меня ничего такого нет. – Она махнула рукой в сторону Ольгиного домашнего костюма.

«Конечно, нет! – подумала Ольга. – В таком-то барахле только такие чернавки, как мы с Вероничкой можем по дому перемещаться, а у нашей барыни наверняка кружевные пеньюары да шелковые халаты с собольей оторочкой». Она так живо представила себе эту оторочку, что почти передумала давать Элине свою прекрасную пижаму. Однако взяла себя в руки и скомандовала:

– Пойдем.

Она повела Элину в гардеробную, где на плечиках красовалась та самая пижама.

– О! Манефик, – сказала Элина, оценивая вещицу. – Я помню, ты в этом Новый год праздновала.

Разумеется, и в пижаме Элина выглядела безукоризненно. Пижама сидела на ней гораздо лучше, чем на Ольге.

Когда они вернулись в гостиную, хозяйственная Вероника уже накрыла на стол. В коробках, принесенных Элиной, оказались суши, в пакетах вино из магазина Дьюти-Фри, а также свертки с санкционными продуктами. Тут были и сыры разных видов, и даже хамон. Ольга сглотнула, сразу захотелось покурить.

– Белое в холодильник засунула, – сообщила Вероника, не отрывая пристального взгляда от хамона.