Волшебникам не рекомендуется - Галина Гончарова

Я подумала и присоединилась. Так, за болтовней, и время и дорога летели мимо, даже не задевая нас.

Но вот и ворота. Закрытые. Интересно, почему так? День же!

– Постучим?

Вместо ответа Вышеслав грохнул ногой по воротам:

– Подонки, мерзавцы, негодяи!!! Открыть ворота немедленно!!!

В воротах распахнулось окошко, и оттуда выглянула голова стражника.

– Чего ломитесь, уроды?

– А ну открыть ворота!!! – взревел Вышеслав.

Стражник вгляделся в него пристальнее. Лицо в окошке как-то побледнело. Потом послышался подозрительный звук типа икоты, а через секунду и грохот упавшего тела. У нас просто челюсти отвисли.

– Эт-то еще что такое? – удивилась я. – Они у вас все такие слабонервные или через одного?

– Да нет, никогда так не было, – пожал плечами Вышеслав. И еще громче замолотил по воротам. Теперь уже не руками, а рукоятью топора. И не напрасно. Опять высунулась чья-то рожа. Я отошла подальше. Чесноком завоняло так, что любой вампир копыта бы отбросил.

– Чего… ой!

Из-за ворот опять послышался звук падающего тела. Я с интересом посмотрела на Вышеслава.

– Что происходит?

– Не знаю. Скажи, а ты не можешь сама открыть ворота?

– Могу.

Я напряглась. Засов осторожно задвигался в пазах. Я справилась меньше чем за минуту. Вот что значит практика! Вытащила засов и отпустила его. Он упал на что-то мягкое. Кажется, на стражника. Вышеслав толкнул калитку, и мы вошли внутрь. Стражник, на котором валялся засов, поднял голову, собираясь сказать что-то плохое о наших родственниках, – и тут же опять ушел в глубокий обморок. Но на этот раз я поняла, куда он смотрел. На Вышеслава.

– Они что – так тебя боятся?

– Не знаю. С чего бы?

Вот и я не знала. Хотя видок у Вышеслава был тот еще. Одежда вся в крови, лицо бледное, глаза злые. Но что тут такого?! Я сама иногда выгляжу и похуже. Особенно после пятой пары. Вот когда хочется плеваться, ругаться и драться! А Вышеслав-то чего?

– Может, их попробовать в чувство привести? – предложила я.

– А на фига?

Да, лихо от меня Славка выражений нахватался. Потом еще историки-лингвисты будут выяснять происхождение слова «фиг». Засоряю я иномировую культуру, засоряю. Лирин не одобрит.

– Надо же узнать, чего они на тебя так смотрят?

– Как – так?

– Словно у тебя рога, хвост и ослиные уши отросли.

Вышеслав, балбес, принял все за чистую монету и пощупал голову.

– Да нет, не отросли.

– Значит, кальция в организме не хватает, – сделала я вывод. – Давай, приводи их в чувство!

Вышеслав послушно занялся одним из стражников. Тем, который первый нас встретил. Не прошло и двух минут, как местный секьюрити открыл глаза. Потом увидел Вышеслава и опять начал их закатывать под лоб.

– Чего смотришь?! – рыкнул Вышеслав. – Царевича не признаешь?!

– Да как не признать, признаю, – согласился стражник. – Так ведь ты умер?

Теперь умирающего лебедя изобразил уже Вышеслав. Тоже закатил глазки и собрался уйти от реальности. Этого я ему сделать не дала. Накатила лапой по уху и рявкнула:

– Очнись, придурок! С какого рожна вы все решили, что Вышеслав умер?!

Последняя фраза относилась уже к стражнику. Увы. Я как-то забыла, что в этом мире волки не разговаривают. Так что стражник опять ушел в нирвану. Зато Вышеслав вернулся в форму.

– Так я что – умер?

– Ну нет! С трупами я никаких дел не имею! Я биолог, а не патологоанатом.

– Че-го?

– Да жив ты, идиот! Живее всех живых, еще и этого кретина припадочного переживешь!

Это Вышеслав понял. А я загрустила. Что за жизнь такая пошла, что на мужиков орать приходится, чтобы до них хоть что-то дошло? Или это мне такие экземпляры попадаются? Тот же Ники, да я с ним за всю свою семейную жизнь ни разу голос не повысила. А тут ору и ору с утра до вечера. Зверею. И в буквальном смысле слова – тоже.

Вышеславу надоело церемониться, и он отвесил стражнику пару оплеух. Помогло не хуже нашатыря. Стражник открыл ясны очи и окатил нас дурным взором.

– С-собак-ка разг-говаривает?!

– Не разговаривает она! – рявкнул Вышеслав. – Пить меньше надо! Или хотя бы закусывать!

Оно и правильно. Не фиг этому стражнику все объяснять. Сие не есть его проблемы.

– Тогда понятно, – философски протянул стражник.

– Что – понятно?! – пошел вразнос Вышеслав. – Что тебе, тараканий сын, понятно?! Царевич домой вернулся с победой, так вы его тут обмороками встречаете?! Нажрались с утра пораньше?! Распустились?! Вот я вас всех на дальнюю границу – с печконегами воевать загоню! Там вас быстро закусывать научат, паразитов!

– Так как же не выпить, – заныл стражник. – Горе-то какое!

– Какое такое горе!

– Дык вы ж умерли!

– Вот сейчас я тебе в ухо врежу – сразу поймешь, кто из нас жив, а кто умер! – вызверился Вышеслав. – Вам что, выпить без повода нельзя было?! Меня хоронить решили?!

– Ваше высочество!!! – теперь стражник взвыл по-настоящему. – Не велите казнить, велите слово молвить!

– Так давно бы молвил, недоумок! – Вышеслав немного успокоился и говорил почти мирно. – Тянешь тут кота за… хвост!

– Ваше высочество, так ждали вас троих, вас да братьев ваших! С подвигом ждали, а тут! Часа два тому назад приезжают ваши братья в город, и ведь лица на них нет! Говорят, так, мол, и так, разделились они, то есть вы и они, чтоб скорее птицу чудную добыть, договорились на развилке встретиться, да напала на вас вражья сила! Из леса разбойников набежала тьма-тьмущая! Бились вы все утро и одолели их, да только вы в бою и пали! Копьем вас кто-то пронзил! А они уж еле живые вашему батюшке новость понесли…

– Вот козлы, – процедил Вышеслав.

– Генетические выродки, жертвы аборта! – поддержала я. Я бы и еще поддержала, но тут стражник опять ушел в глубокий обморок, и Вышеслав погрозил мне кулаком.

– Ты мне так стражу до нервного тика доведешь!

– А ты их закаляй! Чего они у тебя такие все невыдержанные! Волк заговорил – и сразу в обморок! Да со мной хоть что заговорит – я на ногах устою!

– Ладно, пошли?

Вышеслав отпихнул от себя стражника и поднялся на ноги.

– Куда?

– Как куда? Во дворец! Устроим им явление меня народу?

Развлекаться я любила. Особенно так.

– Устроим!

Явление Вышеслава пред светлы очи жителей города было ошеломительным. По улице словно шел сам воскресший Христос, а не обычный парень с собакой. Хотя так и было, это я насчет воскрешения.