Наследница по найму - Мэдлин Хантер

– О да, еще как! Благодарю вас.

Этой ночью, умывшись и переодевшись ко сну, Минерва сидела за столом в комнате, которую они сняли на постоялом дворе у выезда из Брайтона. В зеркале было видно, как Элиза сидит на краю кровати и расчесывает свои длинные волосы.

Минерва обмакнула перо в чернильницу и принялась за письмо миссис Оливер.

«У меня есть для вашего мужа все необходимые доказательства, что агент предал его доверие. Я своими глазами видела его в магазине Сеймура, когда он доставил туда полсотни комплектов манжет и воротничков. Мистер Сеймур продает их по два шиллинга пять пенсов в отличие от трех шиллингов в магазине, с которым ведет дела ваш муж. Я купила четыре набора, включая один, который ваш муж не импортирует. Это значит, что агент приобретает их без его ведома или закупает у другого оптового поставщика, о котором вашему мужу неизвестно.

Как только вернусь в Лондон, предоставлю вам полный отчет и те наборы, которые мне удалось купить».

Она помнила, как миссис Оливер все время повторяла, что не хочет вмешиваться, и чтобы привлечь внимание мужа к проблеме, ей требовалось нечто большее, чем просто отчет. Если доказательства не будут неоспоримыми, он, скорее всего, просто высмеет жену.

Минерва сожалела, что миссис Оливер приходится жить с человеком, который готов поднять ее на смех при каждом удобном случае. Элджернон тоже над ней смеялся, когда она пыталась высказать хоть какое-то мнение. Его злой сарказм привел к тому, что она и слова не смела произнести до тех пор, пока он что-нибудь не спросит. Ушло несколько лет на то, чтобы понять, что именно этого он и добивался.

Минерва продолжила писать:

«Если пожелаете, я встречусь с вашим мужем и опишу ему то, что увидела и узнала в этой поездке. С моими уликами он вряд ли сможет отмахнуться от вас».

Пусть этот обалдуй только попробует высмеять Минерву Хепплуайт!

«Если хотите, можете сказать мужу, что я ваша знакомая, которая часто посещает в Брайтоне свою пожилую мать, и случайно наткнулась на эти манжеты. Ему ни к чему знать о том, что вы меня наняли.

Я планирую вернуться в город к пятнице».

Она подписала, сложила и запечатала письмо, чтобы завтра отослать.

Минерва встала, отнесла лампу к кровати и откинула покрывало со своей стороны. Элиза пошевелилась и спросила:

– Куда отправимся завтра? За обедом вы так внимательно разглядывали карту.

– В городок под названием Стивенинг. Это примерно в паре часов езды отсюда.

– У нас нет экипажа.

– Я найму.

– Я стала прямо как леди – то ваша миленькая пелерина и капор, то поездки в экипаже.

– Не спеши радоваться: это будет всего лишь двуколка, и тебе придется сидеть сзади.

Она забралась в постель и выключила лампу. Они лежали рядом в темноте, которую прорезал туманный лунный луч, проникавший между занавесками. Покрытые белой штукатуркой стены отражали этот свет, так что по контрасту потолочные балки казались черными. Соседнюю комнату сняли двое мужчин, которые, судя по звукам, сейчас выпивали.

– Миссис Драбл говорила, что ты ушла с прошлой работы из-за приставаний хозяина дома, – сказала Минерва.

Элиза ничего не ответила, и она спросила:

– Что-то случилось?

Элиза помотала головой.

– Нет, но я его боялась. Он постоянно прикасался ко мне самым неподобающим образом, и я опасалась, что однажды он… не остановится на этом.

Скорее всего, так бы и произошло рано или поздно.

– Хорошо, что ты ушла оттуда. Можешь не рассказывать: я и сама знаю, как трудно найти новую работу, – но все скоро наладится, вот увидишь.

Минерва надеялась, что ее агентство ждет успех и у нее найдется постоянная работа для Элизы.

– Если надумаешь, можешь вернуться к себе в деревню.

– Не хотелось бы. Для меня там нет места, разве что родные приютят, но их это не обрадует. Один мужчина хотел на мне жениться, но он мне не нравился, и я сбежала в большой город.

Минерва сочувствовала ей всем сердцем. Ситуация была до боли знакомой. Когда ее дядя решил эмигрировать в Америку, ей поехать с ним не предложил, заявив, что это дорого и помешает ему с двумя дочерями поскорее укрепиться на новом месте. В то время будущее не сулило ей ничего хорошего, и все это вдобавок к печали по поводу расставания с кузинами, с которыми она дружила с детства. Ей представлялось, что, кроме как гувернанткой или служанкой, ей никем не устроиться.

Потом ее руки попросил мистер Финли, что всех поразило и заставило вздохнуть с облегчением. «Брак по любви», как это назвал ее дядя, поскольку у нее не было никакого состояния и приданого.

Она убедила себя, что счастлива выйти замуж за мистера Финли. На самом же деле согласилась потому, что у нее, семнадцатилетней девушки, не было другого выхода. Элджернон был старше ее: ему исполнилось тридцать семь, когда они поженились. Он хоть и был весьма привлекательным, но жестоким и каким-то дерганым, обращало на себя внимание что-то липкое и вкрадчивое в манере держаться и говорить, но ей все это показалось несущественной чепухой, с которой она скоро свыкнется.

В течение нескольких месяцев их брак был почти нормальным за исключением того, что происходило на супружеском ложе. Он часто терпел неудачу и винил в этом ее. Всякий раз обращался с ней как с бездушным объектом для семяизвержения, и, по правде говоря, именно так она себя и чувствовала. Его гнев по поводу собственного бессилия отравил весь их брак и мало-помалу перерос в трагедию.

В конечном счете жизнь с ним стала нестерпимой, но она терпела, потому что не видела другого выхода…

Минерва мысленно подсчитала, сколько ей заплатит миссис Оливер и сколько из этих денег она может отдать девушке, что спала с ней рядом.

Глава 12

После двух дней в Мелтон-Парке, сопровождая Николаса, когда тот объезжал на лошади фермы и выполнял прочие обязанности хозяина поместья, Чейз решил наконец заняться делами, которые привели его сюда из города.

День выдался ясный, так что, мысленно перебрав все, что можно сделать, пользуясь ярким солнцем и сухими дорогами, он забрал лошадь и передал Николасу записку, в которой уведомлял, что, скорее всего, не вернется до следующего утра. Прежде чем уехать, он подозвал дворецкого.

– Местный коронер уже присылал сюда кого-то после похорон для расследования?

Дворецкий помотал головой.

– Никто ничего не расследовал, сэр.

– Отвлекитесь на пару минут от своих обязанностей и напишите список