Сирена - Вийя Шефф

взгляд, не по себе становится, но позволяет.

— Какую сказку ты хочешь послушать?- укладываю её в постель, накрывая одеялом.

— Не знаю… А какая у тебя любимая?- ерзает в кровати.

— У меня? Ммм… Русалочка. Только она грустная.

— Я не знаю грустной сказки о Русалочке. Расскажи,- хлопает в ладоши.

— Хорошо. Только ты сначала закрываешь глаза.

Она молча и улыбаясь, зажмуривает глаза.

Я устраиваюсь в ногах и начинаю рассказ. Медленно, как учили на занятиях. На середине повествования девочка засыпает. Ну, и, слава Богу! Не хотелось ей рассказывать, что Русалочка погибла от безответной любви.

Выйдя из комнаты, я услышала, как Рон и Диана ругаются на кухне. Я встаю у стены так, чтоб меня не было видно.

— Мам, тебе не нравится Сэл, но моего отношения к ней это не изменит. Я её люблю! — говорит резко, вышагивая из угла в угол. — И когда она окончит университет, то переедет ко мне, хочешь ты того или нет.

— Не подходит она тебе,- старается не повышать голос Диана. — Я тебе уже говорила. Богатая и избалованная. От скуки черти что вытворяет! Ты понимаешь, что это каждый раз будет пятном на твоей репутации!

— Репутация? Я что королевских кровей? Да плевать я на неё хотел, эту репутацию! — срывается Рон.

— Ты так долго всего этого добивался…

— Знаю! Я брался за всё, что мне предлагали, чтобы вырваться из той нищеты, в которой мы жили. Чтобы я мог сейчас купить себе всё, что захочу, а не как в детстве, когда не было денег даже на лишние ботинки. Я сделал всё, чтобы и вы ни в чём не нуждались. Так может я заслужил хотя бы капельку счастья⁈ Я много не прошу — посмотри на неё другими глазами. Даже Бэлла её приняла,- махнул рукой в сторону спальни.

— Бэлла — ребёнок. Она для неё, как фея из сказки — красивая и с длинными волосами.

Я устала стоять и слушать, как шпион. Подхожу и прислоняюсь к дверному косяку.

— Я вашей любви не прошу,- холодно кидаю в неё словами.- Но иногда нужно думать сердцем, а не головой. Я переночую в отеле,- обращаюсь уже к Рону.

Ухожу в прихожую, достаю свою куртку из шкафа.

— Какой отель? Сэл, ты не можешь уйти!- догоняет меня у двери, рывком разворачивая к себе.

Хватает руками за лицо и пристально смотрит в глаза.

— Ты знаешь, где меня искать,- вырываюсь из его рук и выхожу.

Перелетая через ступеньку, выбегаю на улицу. Рон следом.

— Сэл, стой! Не уходи, пожалуйста!

— Рон, нам с твоей мамой, пока мы не найдем общего языка, в одной квартире тесно. Поэтому я поеду в отель…

— Нет! — хватает меня за талию.- Так нельзя. Я как будто тебя выгоняю…

— Я сама ухожу,- подношу руку к его щеке и глажу. Колется. Припадаю к его губам с поцелуем. — Я вернусь днём,- шепчу ему в губы, отрываясь от него.

Разговора с Дианой у нас так и не получилось. Через пару дней они уехали домой, а ещё через пару улетела к себе я. Всё это время между нами с Роном было какое-то напряжение. Но он пообещал прилететь через три недели в Москву сам, получит разрешение на въезд к этому времени.

* * *

Шереметьево.

Москва встречает теплой погодой, не то, что моросящий дождь в Лондоне на прощание. Весна… Обожаю, это время года, когда вокруг всё покрывается свежей зеленью и цветами.

На стоянке таксист грузит мой чемодан в багажник, а я стою рядом, прижимая медведя к себе. В кармане вибрирует телефон. На дисплее высвечивается «Антонио».

— Привет, братишка! — отвечаю на звонок.

— Привет!- слышу на том конце потерянный голос. — Ты уже в Москве? Не мог до тебя дозвониться…

Странное чувство сжимает всё внутри.

— Да, только прилетела… Что случилось, Антон? — сдавленным от предчувствия голосом говорю ему.

— Держись, sister… Тут такое дело…

— Не тяни!

— Твои родители со Стаськой утром в аварию попали…- не своим голосом произнес он эту фразу.- Отец и мать насмерть, Настю врачи по запчастям в операционной собирают.

Я почувствовала резкую боль где-то в районе солнечного сплетения, как будто кто-то воткнул нож и повернул его. Из рук всё вывалилось, а в глазах потемнело. Горло сдавил спазм, я не могла не дышать, не говорить. Сквозь туман видела, как у меня что-то спрашивает таксист, но в голове только стучит " отец и мать насмерть".

Нееет! Это всё чья-то дурацкая шутка!

Глава 33

Саунд: Crash Ира(Я ) — Ангелы здесь больше не живут

Всю неделю я существовала как в вакууме. Кто-то приходил, уходил, что-то говорили, соболезновали, но для меня они были словно картинки в журнале, который быстро листаешь от скуки, даже не запоминая, что там.

Боли не было, была пустота… Холодная и бескрайняя бездна внутри… Будто из меня вынули душу и лишили всех чувств. Я могла молча сидеть и смотреть в одну точку часами, не думая ни о чём. Все мысли куда-то улетучились.

Слёз тоже не было, даже на похоронах. Я просто смотрела на бледные лица родителей и не верила. Мне казалось, что они сейчас откроют глаза, встанут, и мы поедем домой. Но этого не случилось…

Я наблюдала, как их тела в гробах предают земле, будто со стороны. Потом были поминки. Опять слова соболезнования, кто-то предлагал свою помощь. Я только качала головой. За все дни я, наверное, и десятка слов не произнесла.

Бабушка тоже в больнице… У неё случился сердечный приступ от новостей. К ней пускают ненадолго днём, после каждого моего визита ей плохо, а мы и не говорим почти. Просто сидим и молчим, но понимаем трагедию каждого по глазам.

Спать я не могла. Ночи проводила у дверей палаты реанимации в больнице. Просто сидела и разглядывала стену напротив. Сначала меня пытались выгнать, говорили, что не нужно здесь находиться, меня к сестре всё равно не пустят. Потом махнули рукой…

В конце концов, врач сжалился и пустил на пять минут. Стаська лежала вся в трубках и проводах. С какой-то стороны она счастливый человек — она не знает, что мамы и папы больше нет. А с другой…

Двойной компрессионный перелом позвоночника с повреждением спинного мозга — прозвучало, как приговор в моих ушах.

— Она не сможет ходить,- говорит врач.

— И нет никаких шансов?- чужим, незнакомым мне голосом спрашиваю я.- Деньги не проблема.

— Мы сделает дополнительные анализы и обследования, отправим в разные клиники. Но пока она не восстановится немного физически, оперировать опасно.

— Я поняла… Делайте всё, что нужно… Нам ещё документы на опеку оформить нужно. Иначе мы её просто не сможем вывезти,- это сейчас было делом номер один.

Юрист уже работает над этим. Чтобы решить всё быстро нужно много занести нужным людям.

Контроль над бизнесом отца временно на себя взяли назначенный генеральный директор, Антон и его семья присматривают. Я им очень благодарна, они поддерживают.

* * *

Сегодня в больнице не остаюсь. Еду в дом родителей.

Тихо… Прислугу отпустили на время, осталась только охрана.

Брожу из комнаты в комнату. Я здесь не живу уже три месяца, переехала в свою квартиру. Теперь каждая вещь напоминает о родителях.

Останавливаюсь перед портретом мамы и папы. Какие они на нём красивые! Только сейчас я поняла, что их больше нет, что я их никогда не увижу, не обниму, не скажу, как сильно люблю. Слезы сами бегут ручьём.

Хватаю вазу с полки и кидаю в стену. Потом туда летит все, что попадается под руки, а из горла вырывается крик. Ноги не держат, и я падаю на пол от бессилия среди хаоса, который устроила. Рыдания и крики смешиваются. Сколько продолжалась истерика я не знаю.

Шатающейся походкой иду в кабинет отца. Набираю пароль от сейфа. Там пистолет, который достаю и проверяю магазин. Пустой… Патроны тут же… Заряжаю.

Пьяная мразь, виновная в смерти моих родителей и травмах сестры ещё жива. И я даже знаю где он сейчас. Тоже в реанимации, только другой больницы. Я слежу за его состоянием, жду, когда он сдохнет. Но он не торопится… Сегодня самое время…

Дрогнет ли рука? Нет. Стреляю я отлично.

Делая несколько шагов в сторону двери, слышу звонок телефона на столе. Не хочу брать, но зачем-то возвращаюсь и поднимаю трубку.

— Да?

— Ну, наконец-то! Когда ты телефон включишь? Уже неделю до тебя хрен дозвонишься!- бухтит Антоша.

— Я его разбила в аэропорту. Новый купить времени нет… Что тебе?- раздражаюсь я.

Не надо меня задерживать.

— Глаголев умер три часа назад…

Эта новость как мёд для ушей. Ублюдок отправился в ад. Справедливость