Кодекс Рода. Книга 1 - Алексей Ермоленков

— Неплохих результатов? — упавшим голосом переспросил Сухарь, развернулся и, ссутулившись, зашагал к постаменту.

— Не расстраивайся, — с сочувствием сказала Ева, когда он сел за стол.

— Все нормально, — отмахнулся он. — От осинки не родятся… Короче, во всем виноваты родители. Это их слабые гены.

Следующей пошла Ева, а я непроизвольно залюбовался ею: стройная, изящная и такая аппетитная! Она осторожно взяла в руку шар и подошла к ректору. Пока Григорий Георгиевич расшифровывал магическое послание, я понял, что переживаю за нее. Если ответ шара ее не удовлетворит, она расстроится, может даже заплачет. А я ненавижу женские слезы!

— Поздравляю вас, Ева! У вас шестой уровень!

— Спасибо! — премило улыбнулась она, вернула шар на постамент и, сияя от радости, поспешила к нам.

— Везёт тебе, — пробурчал Сухарь. — Я бы от шестого тоже не отказался.

— Надо будет папе позвонить. Он будет очень рад, — с облегчением выдохнула она и повернулась ко мне. — Твоя очередь.

Я встал и не спеша прошествовал к постаменту. Я был спокоен, так как считал эту процедуру бессмысленной и расстраиваться из-за низкого уровня точно бы не стал. Шар оказался на удивление теплым. Будто был специально подогрет. Я покрутил его в руке, подошел к ректору и вытянул руку.

— Так-с, что же покажет «Сфера предела» на этот раз?

Вдруг ректор нахмурил брови, затем как-то затравлено посмотрел на меня и прошептал:

— Восьмой?

Члены совета переглянулись, и наступила напряженная тишина. Что на этот раз? Чем плох восьмой уровень? Я хотел задать эти вопросы, но решил дождаться объяснений.

Наконец, ректор откашлялся и громко провозгласил:

— Поздравляю, у вас восьмой уровень!

Я кивнул и развернулся, чтобы уйти, но он остановил меня.

— Роман, зайдите в мой кабинет после того, как это мероприятие закончится. А вы, Зинаида, сообщите, куда следует.

Магиня вскочила с места и, цокая каблучками, поспешила к двери. Я же положил шар на место и вернулся к друзьям. Сухарь и Ева ошарашенно смотрели на меня и, как мне показалось, даже не моргали.

— Мне послышалось или у тебя восьмой уровень? — спросил Сухарь.

— Да, восьмой. Только не понимаю, отчего такой переполох. Что плохого в том, что у меня восьмой? Может, хоть вы объясните.

— Ничего плохого в этом нет, просто тебя теперь под контроль возьмут — несмело ответила Ева и бросила быстрый взгляд на Сухаря.

— Под контроль? В смысле? — возмутился я.

— Точно не знаю, но магов с таким высоким потенциалом отслеживают. Ты в курсе, что у нашего императора Кречета Петра Алексеевича потенциал восьмого уровня? Ты с императором Всероссийским на одну ступень встал. Как думаешь, на тебя махнут рукой и предоставят самому себе?

Я еле сдержался, чтобы не выругаться, и тут же вспомнил тень, преследующую меня. Может, присмотр уже ведется? Но кем?

Тем временем все первокурсники прошли проверку и поспешили к выходу. Ректор и члены совета тоже не стали долго засиживаться и друг за другом вышли из зала. Припозднился только ректор, который подошел к постаменту, взял шар и спрятал его в карман.

— Роман, — махнул он рукой. — Пойдемте в мой кабинет.

Он был серьезен и собран. Будто намеревался сказать мне что-то очень важное. Я кивнул и зашагал рядом, оставив Сухаря и Еву позади.

— Григорий Георгиевич, вы можете сказать, что произошло? Почему вас так взволновал восьмой уровень?

— Роман, не торопитесь. Вы все узнаете. Просто не хочется такие темы обсуждать в общем коридоре. Ваш восьмой уровень касается не только вас, но и академии, — строго пояснил он.

После этих слов мне стало совсем неспокойно на душе. Почему мой личный потенциал должен касаться академии? Через четыре года я выпущусь, и никто даже не вспомнит обо мне…Ну, или вспомнит.

Когда я зашел за ректором в его Приемную, то сразу увидел секретаря. Тот прошивал какие-то бумажки и тихонько насвистывал мелодию. Увидев меня, чуток поклонился и продолжил свое дело. Я подумал о том, что этому Валере очень повезло, что мне сейчас не до него. Впереди меня ждал очень непростой разговор с ректором. А, может, и еще с кем-то, судя по тому, что Зинаида куда-то очень спешно убежала.

— Проходите, Роман, — сказал ректор и распахнул передо мной дверь. — Прежде чем сесть, налейте себе стакан воды. Думаю, он вам понадобится.

Глава 11

Российская империя. Уральская Магическая Академия

Я зашел в кабинет и опустился на прежнее место. Я не знал, что же такого важного или страшного скажет мне ректор, но никакой стакан воды мне не нужен.

— Роман, давайте еще раз проверим ваш потенциал, — ректор вынул из кармана шар и протянул мне.

— Хорошо, — я взял шар, подержал его в руке и показал ректору.

Тот разочарованно выдохнул, снова спрятал шар в карман и сказал:

— Все правильно. Восьмой… Поздравляю вас еще раз. Это очень высокий уровень. Вы наверняка в курсе, что у Его Императорского Величества Кречета Петра Алексеевича тоже восьмой уровень?

Я кивнул. И что? Причем здесь я? Я никакого отношения к Кречету не имею… Может быть.

— Вы должны понимать, что из-за этого за магами от восьмого до десятого уровня ведется… Как бы это сказать, — задумался он.

— Слежка? Надзор? — попытался ему помочь.

— Скорее, ненавязчивое наблюдение.

Я хмыкнул. Он думает, если подобрать слово помягче, то и смысл поменяется?

— Не переживайте. За вами никто хвостом ходить не будет.

— Уже хорошо, — выдохнул я.

— Просто все крупные сделки, перемещения за границей и встречи с высокопоставленными людьми будут отслеживаться. Ну, и так по мелочи. А еще иногда они будут выходить с вами на связь и приглашать к себе, для уточнения некоторых деталей.

Тут в дверь постучали и заглянула Зинаида.

— Проходите, Зина, — кивнул ректор. — Вам удалось связаться?

— Да, удалось. Трубку взяли на удивление быстро и велели сегодня в час дня быть на месте.

— Хорошо, — кивнул он.

Зинаида с сочувствием посмотрела на меня и скрылась за дверью. Ректор взглянул на наручные часы, что-то прикинул в уме и снова обратился ко мне:

— В десять часов машина академии будет ждать вас у портала. Не опаздывайте.

— Погодите, — напрягся я. — Объясните мне толком, что происходит? Куда вы меня отправляете?

— Не волнуйтесь. С вами просто переговорят и поставят на учет. Это бюрократические проволочки, — махнул рукой Григорий Георгиевич. — Просто имейте в виду, что с этого дня вас возьмут на карандаш. Но вам не о чем беспокоиться. Вы же и так не собирались делать ничего противозаконного. Верно? — он пристально посмотрел на меня.

— Конечно, — подтвердил я, и ректор вмиг расслабился.

— Ну вот. У вас есть полчаса на то,