Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз - Елена Браун

Как бы то ни было, Генрих VI признал своих братьев и приблизил их к себе. Тюдоры оказались едва ли не единственными валлийцами, сумевшими приобрести заметный вес при дворе. Неудивительно, что и они сами, и их сторонники являлись стойкими приверженцами Ланкастеров. Соответственно, для Йорков Уэльс стал, что называется, постоянной головной болью.

Итак, осенью 1469 г. сторонники Ланкастеров в Уэльсе подняли восстание. Подавление этих выступлений и наведение порядка в мятежном регионе король доверил Ричарду Глостеру. В данном случае планировалась не просто карательная акция — Ричарду предстояло водвориться в Уэльсе «всерьез и надолго». В ноябре 1469 г. герцог Глостер был назначен Верховным судьей Северного Уэльса, а также главным распорядителем и инспектором княжества Уэльс. Кроме того, Ричард получил право карать или миловать бунтовщиков по своему усмотрению.

К моменту прибытия герцога Глостера в Уэльс обстановка там накалилась до предела. Королевские замки Кармартен и Кардиган на юге княжества были захвачены мятежниками. Возвращение этих замков стало первой самостоятельной военной операцией семнадцатилетнего Ричарда. Дебют герцога Глостера как полководца вышел более чем успешным. Всего за две недели Кармартен и Кардиган были возвращены под власть короля. Затем Ричарду пришлось принять первое самостоятельное политическое решение — мятежных лордов можно было жестоко покарать или даровать им прощение. Юный герцог Глостер выбрал второй вариант — бунтовщики принесли клятву верности Эдуарду IV и были отпущены на свободу. Таким образом, уже во время уэльской кампании 1469 г. Ричард проявил качества, которые отличали его до конца жизни — полководческий талант и милосердие к врагам.

К Рождеству Ричард смог вернуться в Лондон, чтобы лично отчитаться о положении дел в Уэльсе. В результате нескольких совещаний между королем, его младшим братом и другими советниками было принято решение о создании комиссии по умиротворению Южного и Северного Уэльса, главой которой, разумеется, стал Ричард Глостер. Личные заслуги герцога Глостера были вознаграждены еще одной должностью — он стал управляющим владениями Эдуарда IV в графствах Кармартен и Кардиган. Таким образом, Ричард получил почти королевские полномочия. Одним из первых его действий стало смещение с должностей всех сторонников Уорвика. Иными словами, Ричард Глостер во всем полностью и безоговорочно поддержал старшего брата. Возможно, он продолжал симпатизировать лорду Уорвику, но «верность связывала его», заставляя действовать в ущерб интересам своего воспитателя.

Пока Ричард Глостер пытался навести порядок в Уэльсе, над головой Эдуарда IV вновь начали сгущаться тучи. В марте 1470 г. король вновь вынужден был подавлять восстание. На этот раз центром мятежа стал Линкольншир. Все началось как выступление сторонников Ланкастеров, однако, когда король разбил бунтовщиков, выяснилось, что инициаторами беспорядков были все те же Уорвик и Кларенс. Доказательства их причастности были неопровержимыми — среди убитых оказался один из личных слуг герцога Кларенса, более того, на допросе пленные признались, что восстание было организовано для того, чтобы сместить Эдуарда IV и передать трон его брату Джорджу.

Разумеется, и в этом столкновении Ричард Глостер был полностью на стороне старшего брата. Его преданность даже превзошла желание короля. По-видимому, Эдуард IV не планировал отзывать Ричарда из Уэльса — сохранение лояльности этого княжества было слишком важным. Тем не менее, узнав о сражении мятежников с королевскими войсками, юный герцог Глостер спешно сформировал большой отряд и выступил на помощь своему брату. Основные военные действия разворачивались на Севере, так что Ричарду предстояло проделать немалый путь. В палантине Честер дорогу его отряду неожиданно преградили воины лорда Стенли.

Стоит отметить, что в эпоху Войн Роз клан Стенли отличался удивительной политической гибкостью. Стенли неизменно принимали участие в военных кампаниях и с той же неизменностью переходили на сторону победителя. При этом они действовали настолько предусмотрительно, что каждый раз выходили сухими из воды. Стенли всегда удавалось убедить окружающих, что весь род с самого начала поддерживал Йорков… или Ланкастеров… или Тюдоров, а все реверансы в сторону их противников делались исключительно для отвода глаз.

Именно так случилось весной 1470 г. Поначалу Томас Стенли «решительно» пообещал свою поддержку Уорвику, с которым его соединяли родственные связи. Но как только один из отрядов Стенли был наголову разбит Ричардом Глостером, прозорливый лорд решил отмежеваться от бывших союзников. Томас Стенли послал гонца к королю с жалобой на то, что его люди «были без всякой причины атакованы воинами герцога Глостера». Этот демарш не обманул Эдуарда IV. Король направил брату письмо, в котором выражал «сердечную благодарность за своевременное и быстрое вмешательство».

Не получившие помощи от Стенли мятежники бежали на юг королевства, поэтому король поставил перед братом новую задачу. Герцогу Глостеру было приказано собирать людей в Глостершире и Херефордшире для того, чтобы присоединиться к королевским войскам.

Одной из любопытнейших особенностей происходящего стало то, что Кларенс и Уорвик вели себя так же гибко, как лорд Стенли. Их отряды несколько раз терпели поражение от королевских войск, и в то же самое время мятежные лорды не уставали слать Эдуарду IV письма с заверениями в полной лояльности.

Они требовали гарантий неприкосновенности и встречи с королем. Возможно, Уорвик рассчитывал, что при личной встрече ему удастся вернуть все к привычной и так устраивавшей его системе — пусть король развлекается, сражается на турнирах и ухаживает за дамами, а всей душой преданный ему лорд возьмет на себя тяжелую и неблагодарную обязанность управлять государством. Однако положение дел давно изменилось. Эдуард IV категорически не желал терпеть возле себя слишком влиятельного и амбициозного сановника. 24 марта 1470 г. Уорвика и Кларенса официально обвинили в государственной измене.

В весенней кампании 1470 г. король и его сторонники постоянно одерживали победы, поэтому Кларенс и Уорвик приняли решение бежать. Удача и здесь от них отвернулась — мятежные лорды рассчитывали найти приют в Кале, но гарнизон крепости оказался верным королю. В данном случае политическая лояльность граничила с бесчеловечностью. Дело в том, что Уорвика и Кларенса сопровождали дамы. Это были жена Уорвика и две его дочери. Напомним, что старшая из них — Изабелла — за год до того стала супругой герцога Кларенса. Когда корабль беглецов стоял на рейде в гавани Кале, у Изабеллы начались роды. Уорвик просил разрешения высадить дочь на берег, или прислать повитуху, или хотя бы вина. Вино действительно передали на корабль, но в остальных просьбах было отказано. В результате произошла трагедия — младенец родился мертвым. Похоронить несчастное дитя в земле также не было дозволено, младенца погребли в море.

Казалось бы, для Эдуарда IV все складывалось чрезвычайно удачно — его противники были унижены, им даже не нашлось места на подвластных королю землях. Но у любого врага британского монарха всегда была возможность бежать во Францию. В XV столетии эти страны оставались соперницами вне зависимости от того, кто находился на английском и французском престолах. В 1469–1470 гг. противостояние держав еще более обострилось, так как Эдуард IV заключил союз с двумя главными противниками французского короля — герцогами Бургундским и Бретонским.