Западня для ведьмы - Антон Орлов

Досточтимый Свелдон, сухонький старичок в блистающей бриллиантами парчовой мантии, говорил глуховато, однако специальные чары разносили его голос на весь огромный зал.

Как известно, сойгруны до пояса смахивают на людей малого роста, но руки у них чересчур длинные, со страшными когтями, а ноги коленками назад, будто у кузнечиков. Эта разновидность волшебного народца обитает в равнинной местности, где вольготно скакать и нетрудно спрятаться среди высокой травы. Они вовсю озоруют, портят посевы, пугают и гоняют скот, нападают, случается, на одиноких прохожих. Человек всегда может откупиться от сойгруна браслетом – не важно, из чего сделанным, хоть из веревочки сплетенным. На браслеты они падки, носят их по нескольку десятков за раз на своих тощих, как плети, длиннющих руках, а не откупишься – закидают грязью, поколотят, исцарапают, иной раз могут и вовсе растерзать.

Посевы и скотину защитить сложнее, но Ложа довольно успешно боролась с окаянными прыгучими тварями, и Свелдон, курировавший это направление, вдохновенно приводил цифры: на какой процент за последние пять лет уменьшилось число хозяйств, пострадавших от сойгрунов, насколько убавилось число нападений на единицу площади сельских угодий, каково ежемесячное соотношение напуганной и не напуганной сойгрунами домашней скотины и как это отразилось на удоях молока в количественном выражении в каждой из ларвезийских провинций – и так далее.

После всякой цифры зал разражался энергичными аплодисментами. Суно подумал, что сегодня-завтра отобьет себе ладони до полной потери чувствительности, поскольку на Чтения о Благих Свершениях отведено немало времени. Больше, чем хотелось бы. Но это крамольный помысел, гнать его надо, ибо Великие Собрания изрядно приумножают славу Светлейшей Ложи, поражая умы прочих магов подлунного мира докладами о не слыханных доселе достижениях. Ну, по крайней мере так официально считается.

Орвехту повезло: поскольку его включили в число дежурных безопасников, ответственных за порядок, он через некоторое время сможет покинуть зал для обхода территории. Большинству коллег, у которых нет уважительной отмазки, чтобы отсюда улизнуть, выпала несравненно худшая участь.

Утешительная мысль о том, что еще немного – и он сбежит, добавила Суно рвения, когда вновь дошло до бурного излияния восторга посредством рукоплесканий.

Увидеть, как злейший из твоих недругов запинается в сумерках о скамеечку и, беспомощно взмахнув широкими шелковыми рукавами, роняет кипу бумаг или, точнее, ярких глянцевых картинок, сшитых в тетрадки, – это, согласитесь, в высшей степени поднимает настроение.

Как раз такую сценку Дирвен и наблюдал в проеме шатра, пряча злорадную ухмылку. Скамеечку забыли снаружи, после того как поменяли девиз над входом, а павлин – птица слишком гордая, чтобы смотреть под ноги. Так и подмывало сказать об этом вслух, но он благоразумно сдержался, а то один брякнул про павлина и до сих пор за правду мучается.

– Прощу прощения, коллеги, – на бледном в свете волшебных фонарей лице древнего мага сожалеющее выражение смешалось с иронически-философским. – Я иногда бываю непозволительно рассеян… Надеюсь, я не помешал вашим тренировкам или таинству созерцания?

Чижики вначале напряглись до судорог – о том, что Тейзурга недолго разозлить каким-нибудь пустяком, все были наслышаны, – однако сейчас он обаятельно улыбался и досадовал лишь на собственную неловкость. Наперебой извиняясь перед досточтимым коллегой, студенты кинулись собирать то, что он рассыпал, а Дирвен, понятное дело, его игнорировал, продолжая как ни в чем не бывало упражняться с цепочками на рамке. До чего же здорово, когда враг стоит в трех шагах от тебя, и ты его вдоволь игнорируешь!

Любопытство все же дало о себе знать. Первый амулетчик покосился на своих надзирателей, недовольно скривившись, чтобы показать, как ему мешает их суета, и заодно вскользь зацепил взглядом Эдмара.

Худощавое удлиненно-треугольное лицо Энги Лифрогед, только отросшие темные волосы отброшены назад, а у той падала на глаза белая челка. Большой насмешливый рот и суженный подбородок – как у шута на картинке, щеки по-девичьи гладкие. Глаза, и без того длинные, искусно подведены угольным карандашом.

Энгу Дирвен тоже, как раньше Хеледику, считал девственницей, потому что она сама о себе так сказала. Ага, конечно… Не бывает настоящих девственниц, и любви не бывает, и верить никому нельзя, все равно обманут. С этой ожесточенной мыслью он вновь уставился на рамку, всем своим видом показывая, что нет ему дела до ихней дурацкой мельтешни, сопровождаемой взаимными любезностями.

Успел еще заметить, что на шелковом одеянии Эдмара узор в виде поганок. Ага, в самый раз: на него достаточно посмотреть, чтобы травануться. Жаль, что заставили надпись с мишени соскоблить.

– До чего дивны эти нагие девы! – вздохнул один из Чижиков, и в его дрогнувшем голосе сквозила пронзительная тоска то ли по золотому веку, то ли по краю обетованному. – Где же такие живут?

– Это журналы из другого мира, – великодушно пояснил Тейзург. – Подарок для кое-кого из моих достойных коллег. Полагаю, должно понравиться…

– Их сладостные полушария волшебно велики и прельстительны, – заметил другой Чижик. – Истинный праздник для очей!

– А ваши речи – праздник для слуха, – вернул комплимент древний маг. – Увы, в том мире, где сии журналы напечатаны, большинство населения высказалось бы по поводу этих восхитительных фотографий удручающе кратко и вульгарно, так что слушать ваши изысканные комментарии – истинная отрада. Невыразимо приятно было побеседовать, но сейчас я, увы, тороплюсь, позвольте откланяться.

Убрался. Наконец-то. Перед тем очаровав до поросячьего восторга Трех Веселых Чижиков, которые позабыли, что они охрана, и взахлеб обмениваются впечатлениями, словно сопливая школота, впервые увидевшая вблизи живого мага. Сами не соображают, как это позорно. Дирвен демонстративно морщил нос, но они в его сторону не смотрели, вдобавок его лицо затеняли поля шляпы, немного там разглядишь.

– А это что?.. Да он же забыл!

Зашелестело. Кто-то из троих присвистнул. Дирвен повернул голову: один из студентов вытащил застрявшую под стенкой шатра блестящую тетрадь с нагой пышногрудой красоткой на обложке.

– И как мы не заметили… – покачал головой его товарищ. – Может, догнать его и отдать?

– По инструкции не имеем права отлучаться, – с затаенным торжеством возразил третий. – Когда сам придет, отдадим, а пока это наше! Все пролистаем… Эй, Дирвен, будешь с нами голых дев смотреть, пока он не вернулся?

– Больно надо, – не тая своего превосходства над ними, процедил амулетчик. – Мне и настоящих хватает, а сейчас у меня тренировка.

– Не хочешь – как хочешь.

Он бы к ним присоединился, если б эти картинки принес кто другой. Даже чуток обидно. Зато он гордый, и девок у него было много – наверняка больше, чем у Трех Веселых Чижиков, вместе взятых, хотя эти парни его старше. Но первому амулетчику Светлейшей Ложи довольно мизинцем шевельнуть, чтоб ему тотчас привезли какую-нибудь шлюшку, а они о таких привилегиях даже мечтать не могут, только и остается им в утешение нарисованных девок разглядывать.