Экономика будущего. Есть ли у России шанс? - Сергей Глазьев

Рис. 12. Объем торгов на валютном рынке Группы «Московская биржа», инвестиций в основной капитал, ВВП в текущих ценах и внешнеторгового оборота с 2012 по 2015 гг., млрд. руб.

(Источники: Московская биржа, Росстат, ЦБ РФ)

Очевидно, что без нейтрализации российского мегарегулятора и наличия беспрепятственного доступа к соответствующей инсайдерской информации финансовые спекулянты не имели бы возможности осуществлять настолько масштабные манипуляции без негативных для себя последствий. Есть основания полагать, что в целях легализации полученных капиталов указанные игроки стимулируют ускорение приватизации государственных активов.

Приходится констатировать, что, несмотря на негативный опыт обрушений российского финансового рынка западными спекулянтами в 1997–1998, 2007–2008 гг. (каждый раз это обходилось России потерей 5 % ВВП и вывозом десятков миллиардов долларов национального дохода за рубеж) и вопреки общепринятой в мире практике валютного регулирования, Банк России самоустранился от своей обязанности обеспечения стабильного курса национальной валюты, передав курсообразование на откуп финансовым спекулянтам. К настоящему времени исчислимый ущерб от политики Банка России по одновременному повышению процентных ставок и самоустранению от обеспечения стабильности курса рубля можно оценить в 20 трлн. руб. непроизведенного ВВП, 3 трлн. руб. несделанных инвестиций, более 10 трлн. руб. недополученных населением доходов, не считая потерь физических и юридических лиц вследствие резкого повышения процентных ставок и кампании по отзыву лицензий коммерческих банков.

Следование монетаристской доктрине несовместимо с самостоятельным расширенным воспроизводством экономики. Вследствие хронического недостатка внутреннего кредита воспроизводство капитала переориентировалось на внешние источники финансирования. Введение экономических санкций и падение цен на нефть оборвали эти источники. Основанные на монетаристских представлениях действия Банка России обрубили и внутренние источники кредита. Несмотря на наличие незагруженных мощностей и безработицы, воспроизводство российской экономики вошло в штопор: заработала негативная обратная связь между сокращением спроса и падением производства и доходов.

Моделирование дальнейшего развития экономической ситуации при продолжении монетаристской политики свидетельствует о нарастании угроз национальной безопасности. В 2014 году российским корпорациям, банкам и государству пришлось выплатить около 130 млрд. долл. внешнего долга, в 2015-м – еще сотню. С учетом продолжающейся утечки капитала общий объем его вывоза за 2 года составил 250 млрд. Надежды денежных властей на приток иностранного капитала в условиях развернутой против России экономической войны весьма наивны. Рассчитывать можно только на возвращение российского капитала из офшоров, для чего, однако, требуются куда более действенные меры, чем предусмотренные амнистией. Или на инвесторов из Китая, для привлечения которых требуются понятные им долгосрочные планы развития российской экономики. В отсутствие стратегического планирования и при явной недостаточности антикризисных мер для преодоления стагфляции будет нарастать хаос, отпугивающий любых иностранных инвесторов, кроме спекулянтов.

В логике экономической войны возможный спектр действий противника значительно шире, чем содержащийся в прогнозах Правительства РФ и Банка России, – вплоть до введения (вслед за фактически введенным в 2014 году кредитным эмбарго) полного торгового эмбарго на поставки нефти и газа из РФ в страны-«санкционеры», а также платежного эмбарго России (отключения от СВИФТ) и заморозки наших активов в западных банках, включая (как крайний вариант) средств ЗВР, Резервного фонда и ФНБ.[88] Информационная артподготовка нового наступления против России на финансово-экономическом фронте уже активно ведется. Выдвигаемые официальными спикерами США нелепые обвинения против российского руководства имеют целью обосновать новые санкции. Они расширяют спектр атаки и ориентированы как на усиление внешних ограничений деятельности российского государства, вплоть до замораживания валютных резервов, так и на внутренний резонанс антигосударственных настроений.

По какому бы из сценариев не развивалась ситуация, политика монетаризма не позволяет вывести российскую экономику на траекторию устойчивого развития. Она закономерным образом опустила российскую экономику на периферию мировой финансовой системы, поставив ее в зависимость от эмиссионных центров мировых резервных валют. Пока эта система росла, вместе с ней расширялась и российская экономика. Хотя ее расширение шло вслед за спросом на нефть и другие сырьевые товары и не сопровождалось развитием собственных воспроизводственных контуров, получаемых доходов хватало на рост доходов населения. Приток нефтедолларов и увеличение спроса создавали необходимые условия для расширения кредита и внутреннего производства. Но как только мировая финансовая система вошла в кризис, началось сжатие внешних источников кредита, усилилось бегство капитала и воспроизводство российской экономики вошло в сужающийся режим. Введение экономических санкций еще более усугубило ситуацию, усилив отток капитала. Фактически оно означает, что центр мировой финансовой системы пытается выжить за счет стягивания ресурсов с периферии.

Развернутая США против России гибридная война отнюдь не является случайным стечением обстоятельств, вызванных украинским конфликтом. Наоборот, последний является частью американской политики развязывания войны в Европе против России с целью упрочения позиций США в конкуренции за глобальное лидерство с Китаем. Агрессия США на постсоветском пространстве, так же как и на Ближнем Востоке, продиктована объективными интересами американской властвующей элиты в сохранении мировой гегемонии в условиях смены длинных циклов эволюции мировой экономики.