Дважды не присягают - Максим Михайлов

— Братуха, ты радио слушаешь? Знаешь, чего делается?

Молодой бычок надрывался в мобильник, от возбуждения подпрыгивая у стойки. «Что испугался, бройлер? — неприязненно подумал Шварцман. — Сейчас будешь требовать у турагента деньги за путевку назад? Даже на другом конце страны в штаны напустил, супермен…»

— Какую ты повестку ждать собрался, дятел? Так что ли не ясно? — продолжал меж тем здоровяк. — Пока они там, в бригаде раскачаются, война кончится! Самим надо ехать узнавать. Самим! Ты как хочешь, а я еду! Что? Ну, правильно, братуха. Я всегда в тебя верил! Где пересечемся?

У слушавшего весь этот монолог Шварцмана от удивления буквально отвалилась челюсть. А стриженый браток, уже развернулся на выход.

— Извини, красивая, не до кофе мне сейчас. После загляну, тогда и поворкуем…

В глазах барменши вдруг блеснули слезы.

— Ты жди, красивая, — хохотнул стриженый. — В шесть часов вечера, после войны… А ты чего так скис, мужик? Не ссы, мы этих хизбаллонов в жопу трахать будем, вот увидишь! Мне эти пидоры еще за прошлый раз ответят!

Шварцман чисто автоматически согласно кивнул, пристально глядя на обнаженную руку здоровяка. Раньше он все время стоял к нему другим боком, а вот теперь, собравшись уходить, развернулся. На корявой неумелой татуировке, красовавшейся на плече, расправляло ветви оливковое дерево, а понизу вилась короткая надпись на иврите: «Голани шели» (моя Голани). Эмблема и девиз бригады Голани, той самой, бойцы которой от начал до конца прошли через всю первую ливанскую войну и после постоянно несли службу в буферной зоне безопасности Южного Ливана. Вот тебе и бройлерный кабан! Однако, Шварцману и самому не плохо было б позвонить… Все еще удивленно качая головой, он полез в карман за мобильником.

13 июля, четверг, день 2-й

• В ночь с 12 на 13.07.06 г. ВМС начинают морскую блокаду Ливана. Обстрелу с моря подвергнуты 5 объектов, в основном — топливные заправки в районе Сайды.

• Объявлена воздушная блокада Ливана.

• 07:30 — начало массированного ракетного обстрела Израиля — ответ «Хизбаллы» на ночные операции. Всего в тот день было выпущенно 197 ракет, практически все упали к северу от шоссе Акко-Амихуд. 2 человека погибли — в Нагарии (Моника Лелер, новая репатриантка из Аргентины, погибла примерно в 08:00) и Цфате (Ницан Розван).

• За день 69 человек ранены, в том числе двое солдат

• ВВС атакуют более 80 объектов в Ливане, включая 11 мостов, международный аэропорт Бейрута, крупное топливохранилище в районе аэропорта и мобилизационный штаб «Хизбаллы» в шиитском городе Бааль-Бек в долине Бекаа. За первые два дня войны в Ливане погибли 53 гражданских лица, включая около 20-ти в ходе операции «Мишкаль Сгули».

• ВВС бомбят ТВ-станцию «Эль-Манар», принадлежащую «Хизбалле» (в ходе войны станцию бомбили несколько раз, тем не менее «Эль-Манар» продолжала передачи до последнего дня войны, используя запасные передатчики, или передатчики других каналов).

• В СВО перебрасывают первое подкрепление — 101-й батальон 35-й парашютно-десантной бригады.

• ВВС сбрасывают листовки над районом Дахия аль-Джанубия в Бейруте, более известном в Израиле как просто «Дахия» — местом расположения штабов «Хизбаллы» и квартир многих из её руководителей. В листовках содержится призыв к мирному населению покинуть район.

• 20:30 — две первые ракеты выпущены «Хизбаллой» по Хайфе (упали в районе Стела Марис).

• Вечер — оперативный отдел генерального штаба выпускает приказ «Шинуй кивун-1» — первый из 30 (5 приказов и 25 уточнений приказов), опубликованных в АОИ в ходе войны. Приказ предусматривал 4 дня интенсивных ударов по «Хизбалле», после чего (с 17.07.06 г.) должна была последовать остановка, для оценки дальнейших действий. Остановки так и не последовало…

• Сирийская армия приводится в состояние повышенной боеготовности.

Жертву они приглядели в этот раз довольно быстро. Здоровяк-негр, вольготно развалился на сиденье, ничего не замечая вокруг и, благостно улыбаясь, тянул баночное пиво, доставая банку за банкой из объемистого полиэтиленового пакета стоящего в ногах.

— Ишь, сука какая! — восхитился Кастет. — Дует пивко, будто у себя дома в Африке. Оккупант хренов! Ничего, сейчас у тебя наше пиво колом в глотке встанет!

— Будем брать? — самый молодой из собравшихся в тамбуре парней не смог скрыть возбужденной дрожи в голосе.

Неудивительно для домашнего интеллигентного мальчика Вовы это была первая охота. Да и вообще, то, что сейчас предстояло, для него в принципе было внове. Тихий отличник, посещающий музыкальную школу, студию бальных танцев и кружок углубленного изучения английского языка, ни разу в своей короткой жизни еще не ударил другого человека. Ну, если не считать, конечно, несерьезных детсадовских потасовок со сверстниками. Видимо, поэтому то, что сейчас должно было произойти, рождало внутри организма противную мелкую дрожь, пронзало все существо предчувствием и предвкушением чего-то темного, запретного, атавистично тянущегося с далеких первобытных времен. И от того это ждущее впереди неизвестное казалось хоть и пугающим, но все же маняще прекрасным.

Остальные были гораздо спокойнее, деловитые, собранные, уж им-то подобное мероприятие не в первой, потому лишнего адреналина в кровь не выплескивалось.

— Вжик и Пепел, аккуратно проскочите по вагонам, гляньте, нет ли где ментов. Только быстро, минут через десять будет станция, потом длинный перегон. Надо успеть уложиться.

Маленький юркий Вжик согласно кивнул бритой наголо головой и вопросительно глянул на широкоплечего мрачного вида верзилу по прозвищу Пепел.

— Я вперед пробегусь, а ты давай в хвост. Идет?

— Идет, — пробасил здоровяк, направляясь в конец состава.

Вжик тем временем, отодвинул дверь в вагон и, стараясь не глядеть на будущую жертву, чтобы раньше времени не спугнуть, быстрыми шагами двинулся по проходу. Вагон, как по заказу был почти пуст. Увлеченно тискающаяся в дальнем конце парочка, три оживленно судачащие старушки дачницы, да двое угрюмых мужиков средних лет в потрепанных армейских бушлатах, похоже припозднившиеся работяги. Пассажиры особого внимания на паренька в черной куртке и звонко цокающих подковками армейских ботинках не обратили, негр так даже головы не повернул.

— Так, остальные слушаем сюда, — Кастет говорил свистящим шепотом, будто опасаясь, что в вагоне его могут услышать. — Входим, все вместе, рассаживаемся рядом, блокируем урода со всех сторон. Начну я первым, раньше меня не дергаться. Главное, чтобы он из вагона не выскочил. Время у нас будет, так что не торопимся, все делаем спокойно, наверняка. Арий и Клепа, вы не работаете. Будете держать стоп-кран, только вежливо. Пассажиры — славяне, так что руки не распускать, если полезут к кнопке вызова милиции, или стоп-крану, просто не пускать. Аккуратно отжимать в сторону, стараться убедить словами. Бить, только в крайнем случае, ясно?