С любовью из Новой Атланты! - Ринат Рамилевич Губайдуллин

Желая покончить со всем этим, я сразу же набрал ее подружку, которая была с ней рядом. Я просил передать ей ответить на звонок в последний раз. Она вышла на улицу и, всхлипывая, снова взяла трубку:

– Я не хочу, чтобы все так закончилось, так не должно быть. Дай мне увидеть тебя в последний раз и передать подарки, пожалуйста.

– Хорошо, я сейчас доеду до мамы.

Долетев за считанные минуты, я нервно курил пока не подъехало её такси. Выйдя из машины с пакетами подарков и золотыми воздушными шарами, она направилась в мою сторону. Остановившись за несколько шагов, она испуганно посмотрела на меня и сказала:

– Если ты сейчас будешь говорить мне гадости, я лучше сразу пойду.

– Не буду – ответил я, докуривая сигарету.

Она попыталась обнять меня, но я отодвинул ее трясущимися руками.

Повернув головку на девяносто градусов влево, она выдавила:

– Извини, что так получилось…

Я крепко обнял ее, и мы стояли так несколько минут. Затем я взял ее за плечи, посмотрел в глаза и сказал:

– Никаких обещаний. Я прощаю тебя. Все, о чем я тебя прошу, это помнить, что в твоей жизни был человек, который любил тебя по-настоящему.

Мы поцеловались в последний раз. Ее губы были солеными. Простите, давайте прервемся.

Запись 5, 22:01 – Отрывок

Когда у меня начала жизнь меняться, я сам начал себя менять. Мне никогда в детстве телки особо не давали. Я тогда только начал трансформироваться, когда перестал комплексовать из-за своих физических недостатков. Мне же внутри заебись. И со мной всегда общались крутые пацаны, я был в их компашке, но телкам было похуй. А вот со временем стало как-то очень легко. И когда мы еще плотно музыкой не занимались, я работал и трахал почти всех телок там, где работал.

Но есть самое приятное воспоминание…

Владельцы нашего клуба – мужчина с женой, они как бы пара. Там всегда было много народа и как-то раз его жена пришла бухать с подружкой, а я просто диджик типа. Я как всегда набухался, ну типа надо на диджейке попсу играть, а я не люблю попсу. Но когда ты бухаешь, Hamalli & Navai включи и так пиздато, а если ты еще подкуренный, это же ваще. И получилось так, что мне 19 лет, и я начал ебать 35-летнюю подругу хозяйки бара у нее дома, когда у нее в соседней комнате спит ребенок. Для меня это было что тот типа MILFa, прикольно, как в порнухе. Мы с ней встречались два или три месяца. Я, конечно, чувствовал себя немножко сынком, потому что она была на охуенной работе, водила меня в ресторанчики. Потом мы с ней поговорили, что я же, типа, мужчина, я не могу так. И кормил ее в Макдональдсе. А она водила меня в Rossinskiy. Пиздато мы, короче, кушали. Она ходила на какие-то курсы по сексу, и мы в каких только позах не ебались. Короче, у тебя ноги вверху, тело внизу, телка там, и ты в какой-то йога-позе ебешься, но это охуенно. Ты, типа, кончил и думаешь, а что я сейчас делал? Ноги на стену закинул и вверх ногами ебался. Я очень хочу грязные истории, но у меня сейчас есть девушка, и моя жизнь пиздец изменилась. Просто раньше я ебал всех, вот на этом диванчике столько… переебано.

А на день рождения мне подарили шлюху-азиатку с косыми глазами. Взрослая была и дохуя пиздела. Пацаны хотели сюрприз сделать и говорят “поехали”. Я такой думаю: “Че? Куда?” Меня привозят в хату, заводят туда и сразу уходят. И голая телка передо мной стоит и говорит: “Привет”. И я такой, “ага, шлюха”. А я не знаю, что в таких ситуациях делать. Я прошел, стою… Она говорит: “Что встал? Иди в душ”. Я разделся, прикрылся, пошел в душ. Сходил, выхожу с полотенчиком и думаю: “Я че, реально ща у шлюхи?” Она такая: “Ну че встал? Ложись!” С наездами еще, типа чувак время тянет. Я думаю, ладно, лег. Все началось. Член у нее во рту, хуйней страдает какой-то. И я такой думаю: “Интересно со шлюхой пообщаться, типа, как она живет?” И я говорю ей: “Блин, тяжелая у вас работа!” Я просто подумал, что это стремно – вот у тебя во рту чел, сама ты удовольствие не получаешь, думаешь только о том, чтобы он кончил. Она отрывается от процесса, параллельно дрочит и отвечает: “Кому-то нужен секс, а кому-то нужны деньги…”

Запись 11, 04:35 – Реквием играет тихо[38]

Добро пожаловать в закулисье моего сознания! Там темно и неприятно, этого не скрыть. В такие ночи как эта, меня пугала тьма в моём сердце[39]. Я взахлёб упивался горем, думая, как им хорошо вдвоем. Представлял, как она сосет его хуй, как притворяется хорошей девочкой, как симулирует оргазмы, как трахается с ним в зад. Я не мог избавиться от этих мыслей, они медленно убивали меня каждый чертов день.

Каждое воспоминание срезает ленточку плоти, обтягивающей мой рассудок. Слой за слоем, обнажая логово кошмаров, которые снились по несколько раз за ночь. Просыпаясь, я понимал, что все по-настоящему, кошмары не исчезнут. Теперь они живут со мной, СУЩЕСТВУЮТ В РЕАЛЬНОМ МИРЕ. Они мое проклятье, я – их плохое воспоминание.

Хотя бы все встало на свои места. Она делала что говорил Мурзилкин единственное что было в ее силах – пыталась избежать малоприятные разговоры и объяснения, скрыв истинную причину расставания.

Понимая, как сильна наша привязанность, Мурзилкину ничего не оставалось, как накачивать ее бухлом и коксом, в конечном итоге подавив волю и овладев. Не в силах признаться в содеянном, она медленно вязла в его паутине. Пришлось начать врать, скрывая измены, привязываясь все сильнее к источнику новых впечатлений. В один момент она просто устала все скрывать. Устала от жизни простых людей, которые борются за место под солнцем. Устала терпеть навязываемые искушения, которые оказались прямо под носом.

Прости меня, боже, и я не был идеальным. Не ведал, что сам направлял её на путь искушений и порока. Представляю, как тяжело ей было сопротивляться романтициду под чарли. Демонстрируя богатство и власть, Мурзилкин заставлял ее стыдиться меня. Подшучивал над моим “скромным” достатком. Говорил, как ему одиноко одному в большой квартире. Хвастался безвкусным мотоциклом за два миллиона. Внушал, что она –