Земледельцы - Андрей Селиванов

девятой параллели заползал ему прямо в искусственную душу, а близкие раскаты грома то и дело возбуждали в его прогрессивном разуме первобытное чувство преклонения перед стихией. Вся земная природа, казалось, намекала Михаилу, что целую ночь находиться под открытым небом — не вариант, тем более при наличии такого прекрасного укрытия, как двухэтажный коттедж.

— Ладно, я иду, — сказал дроид после того, как ему в лицо подряд прилетели четыре оторванных листика. — Но добром это всё не кончится, попомни мои слова…

Принц просиял, вернулся к землянке и донёс ей радостную новость:

— Майор согласен!

Лиза, судя по всему, испытала те же эмоции, что и он, и почти вприпрыжку зашагала в направлении дома. Фейрис шёл рядом с ней, пытаясь попасть под зонтик, а дроид понуро плёлся позади них с большим отставанием…

Глава 11. Двойная игра

Первый день в заключении Фейрис второй отметил потрясающим по своему литражу запоем. Всё необходимое — вино, виски, коньяк и прочий алкоголь, — он достал в баре, находившемся в углу их тюрьмы. Фейрис третий категорически отказался стать его собутыльником, за что уже подвыпивший дядя несколько раз пытался применить к нему бойцовские приёмы. Старший принц благополучно убегал от него, пользуясь обширной площадью зала, но особого облегчения ему это не приносило. От осознания, что даже сам генерал Земледельцев, судя по всему, смирился с их неминуемой смертью и решил истратить свои последние дни на безудержную пьянку, Фейриса третьего охватывало невиданное доселе беспокойство.

Надо было думать, думать больше, чем когда бы то ни было. Ничего другого принцу, собственно, и не оставалось. «Бежать!» — с минутными перерывами прорезалось в мыслях у Фейриса третьего. Принц зажимал уши руками, чтобы не слышать отвратительного дядиного пения и сконцентрироваться на своей единственной проблеме. Варианты один безумнее другого проносились перед ним дружными табунами, но ни один из них не давал даже малейшего шанса на успех. В идеале Фейрис третий хотел угнать подводную лодку, доставившую их сюда от самой Арктики. Разобраться с управлением субмарины вдвоём с бывалым Земледельцем было бы раз плюнуть, а сориентироваться и на атомном реакторе приплыть к берегам Антарктиды, к выжившей базе «Медуза» — ещё проще.

— Эй, вы!!! Па-аварёшки недопиленные! — внезапно заорал Фейрис второй, с кулаками набрасываясь на запертую дверь на кухню. — А ну, па-азовите начальство! У вас тут а-алкоголь закончился!!! — генерал грохнул наполовину выпитой бутылкой по двери и, разбив её, ушёл обратно.

«Позовите начальство»… За эти слова принц, сам не зная почему, зацепился и уже от них стал строить свою дальнейшую мысль. Кто является начальством для поваров в бункере? Руководители восстания — Председатель Комитета четырёхсот и сэр Октавиан. Что они требовали на своём импровизированном суде? Министр собирался стать королём, выбив из Фейриса первого отречение, а глава Комитета желал искоренить на «своей» планете Земледельцев. Исполнить желание первого, не короновавшись, было невозможно, а вот второго… Что нужно, чтобы искоренить Земледельцев? Ликвидировать обе их оставшихся базы. Что надо для победы над «Медузой» и «Дельфином»? Надо успешно провести две одноимённые операции. Что будет, если… помочь землянам в осуществлении этой мечты? Они посчитают «помощника» своим союзником! Что нужно сделать, чтобы бывшему врагу позволили оказать такую «помощь»? Предъявить главарям восстания свой логичный мотив на предательство — страх за оставшихся на Нибиру жену и сына! «Точно!» — подумал принц. Картина складывалась у него в голове и с каждой минутой становилась всё ясней. — «Я притворюсь перебежчиком, а на самом деле стану двойным агентом! Я дам им множество советов, я помогу им уничтожить «Медузу» и даже «Дельфин»! За эти заслуги я получу их расположение, а потом, когда они уже расслабятся, сыграю против них!».

Глубоко в душе Фейрис третий понимал, что эта рискованная «двойная игра» при любом раскладе обойдётся ему во многие, многие тысячи Земледельческих жизней. Эта необходимость его пугала, но именно она являлась единственным шансом заполучить полное доверие землян, а потом, в самый ответственный момент, подставить и развалить революцию. Миссия требовала жертв — принцу оставалось только грамотно сыграть свою «двуликую» роль.

— Эй, вы, там! — закричал он, подбежав и стуча в маленькое мутное окно к поварам. — Пошлите за своими главарями! Я готов с ними… сотрудничать!

Один повар тут же достал из фартука телефон и кому-то позвонил. Пленнику он крикнул, что предводители революции скоро будут…

* * *

Председатель распахнул перед Октавианом и Джонсом тонкие стеклянные двери и завёл их в просторную, ярко освещённую оранжерею, состоявшую из нескольких десятков рядов садовых грядок, плотно засаженных помидорами, огурцами, баклажанами и прочей съедобной растительностью, так необходимой настоящему, рассчитанному на ядерную зиму бункеру. Проведя для адмирала и министра небольшую экскурсию по фруктовым, овощным, ореховым, грибным, злаковым фермам и особенно похвалившись личной мини-плантацией ананасов, глава Комитета предложил им отдохнуть. Главари восстания с удовольствием сели на одной из скамеек, сорвали с дерева сзади от себя по два крупных апельсина и, перекусив, пустились в дискуссию о судьбах Земли и человечества. Думали, чего ожидать от пока ещё живого, гуляющего по поверхности Фейриса четвёртого и его брата, сидящего в тюремном отсеке; размышляли, сколько субмарин понадобится на ликвидацию вместе взятых «Медузы» и «Дельфина»; делились мечтами о полном снятии Земледельческого «ига»; обсуждали, как, заполучив климато-регулирующие технологии неоатлантов, построят первый город в Антарктиде; смеялись, представляя, что первую нефть и продукты на Нибиру будут поставлять по бартеру — за звездолёты, танки или автоматы, в весовом соотношении «один к одному». Пару раз Джонс даже пытался завести разговор о том, что нужно, чтобы попасть в Комитет, начиная его с очень отдалённых вопросов. Председатель на вопросы отвечал, но развивать эту тему дальше или хоть как-то обнадёживать адмирала, по-видимому, не собирался. Джонс решил его этим не донимать.

Внезапно, когда беседа была ещё в самом разгаре, где-то вдалеке послышался топот, листья растений задрожали, и в оранжерею влетели несколько взъерошенных солдат.

— Фейрис третий!

— Принц!

— Старший принц! — наперебой заголосили они, пробежав вперёд и столпившись вокруг скамейки с командирами.

— Что с ним?! — перепугался глава Комитета, вовсе не намеренный потерять второго пленника за день.

— Заговорил! — хором ухнули военные.

— Заявляет, что готов перейти на нашу сторону! — пояснил один из них. — Просит личной аудиенции с вами, господином Джонсом и сэром Октавианом!

Главари восстания переглянулись, и победоносная улыбка появилась на их лицах. Издав звук радости, смахивавший на некое подобие военного клича, они мигом вскочили и поспешили на выход.

* * *

Зайдя в тюрьму, Председатель, министр и адмирал сразу заметили Фейриса