Золушка и Дракон - Елена Михалкова

Конечно, она не испугалась. С чего им меня бояться?

– Здравствуй, Света!

– Ой! Здравствуйте… – она расплылась в улыбке. – А что вы здесь делаете?

…Когда девушка уже лежала на столе, а человек настраивал аппаратуру, он мельком посмотрел на нее – убедиться, что она спит – и взгляд его упал на красное пятнышко возле локтя. Он опустился на колени, задев одну из свечей, и прижался губами к этому пятнышку, зажмурив глаза и жадно вдыхая запах кожи. Но тотчас отстранился и вернулся к фотокамере.

Спи, спи, моя радость. Спи, моя крошка, мое маленькое лесное чудо. Я не сделаю тебе больно. Может быть, совсем чуть-чуть…

* * *

Вернувшись в пансионат, Бабкин торопливо набросал план действий – эта привычка осталась у него со времен работы в оперативном отделе. И первым пунктом в нем был разговор с заведующей.

За приоткрытым окном прошуршали чьи-то шаги.

Это оказалась Матильда. Не замечая сыщика, она с отсутствующим видом брела по дорожке, напевая себе под нос и то и дело приподнимаясь на цыпочки, чтобы достать пальцами до веток. Сергей проводил ее взглядом и осознал, что после поездки в Вязники он стал понимать Евгению Черникову, запрещающую дочери общаться с местными.

Солнце било в окно, слепило глаза, и Бабкин встал, чтобы задернуть штору, а в следующую секунду какая-то тень метнулась в сторону и исчезла за углом. Не раздумывая, Сергей вскочил и бросился к двери, но замок, как назло, заклинил, и он потерял несколько секунд, пытаясь открыть его. Эти секунды решили дело: когда Бабкин наконец выбрался наружу и обежал домик, то никого не нашел.

– Кто же у нас такой любопытный? – пробормотал Сергей. – Тайный поклонник?

Он огляделся, но ничто вокруг не выдавало присутствия другого человека. Лес был тих и безмятежен. В золотистых стволах, верхушки которых терялись где-то высоко в выцветающем августовском небе, постукивал невидимый дятел, да маленькая пичужка обеспокоенно тенькала, перелетая с ветки на ветку.

Сергей снова зашел за дом и присел на корточки. Здесь, на теневой стороне, земля была покрыта мягким пушистым мхом, темным, буро-зеленым, с проталинками крошечных желтых цветов. Сыщик провел по нему рукой, и влажные ворсинки послушно примялись, а затем медленно, по одной, выпрямились, стоило ему убрать ладонь. Очень осторожно Бабкин продвинулся вперед и через пару метров обнаружил то, что и рассчитывал: четкий глубокий след, оставленный тем, кто пробежал за коттеджем.

Сергей измерил рулеткой длину и ширину отпечатка, жалея, что мох – не песок и слепок с него не снимешь, зарисовал, как мог, форму следа, вернулся домой и сравнил со своим. Размер был куда меньше. Тот, кто прятался возле окна, а затем убежал, носил обувь максимум сорокового размера.

«Мужчина с маленькой ногой или женщина с большой».

Он снова вышел на улицу, надеясь по следам во мху проследить, куда убежал невидимка. Но теперь сыщика ждало разочарование: моховой покров за его коттеджем простирался на десять шагов, а затем сменялся сухой почвой, присыпанной потемневшими иглами и сухими веточками. Как Сергей ни старался, он не смог обнаружить следы на лесной земле.

Однако одной из отличительных черт в характере Бабкина была настойчивость, переходящая в упрямство. Посмотрев на коттедж и сопоставив направление найденного следа с рельефом местности, сыщик прикинул, куда мог бежать пугливый обладатель ноги сорокового размера, и направился в эту сторону, пристально глядя вниз. Он не отклонялся от выбранного курса, словно пес, идущий по следу. Отличие, и существенное, заключалось в том, что следа-то у Сергея как раз и не было. Он лишь собирался его найти.

И нашел.

Метрах в сорока от дома Бабкин наткнулся на незамеченную им раньше заброшенную спортивную площадку. С двух столбов по ее краям свисала истрепанная сетка. Здесь, очевидно, давно никто не играл, но земля была расчищена, и на этой расчищенной земле с самого края красовался четкий рельефный след, очень похожий по размерам на тот, который Сергей обнаружил возле коттеджа.

– Попался, голубчик, – с тихой кровожадностью сказал Бабкин, хотя никто еще не попался и, более того, явно планировал не попадаться и впредь.

Сергей достал телефон, чтобы сфотографировать след, и присел так, чтобы ему не помешало солнце.

Увлеченно ползая вокруг отпечатка, он не заметил, как на него упала чья-то тень. И спохватился лишь тогда, когда сверху деликатно покашляли.

Сергей вскочил, смутившись, будто его застали за чем-то неприличным, и оказался лицом к лицу с человеком, визит к которому был записан первым пунктом его плана.

– Вам не требуется помощь? – чуть насмешливо поинтересовалась Ольга Романовна, вздернув брови.

– Спасибо, я справлюсь, – несколько смущенно отозвался Бабкин и, чувствуя, что какое-то пояснение необходимо, прибавил: – Тут кое-что интересное нашлось…

– Перестаньте, не придумывайте оправданий, – с улыбкой остановила она его. – Черникова рассказала мне, чем вы занимаетесь.

– А-а-а, – протянул Бабкин.

Это облегчало его дело, но про себя он обругал болтливую клиентку: «Черт возьми, могла хотя бы сообщить мне, чтобы не ставить в идиотское положение. Интересно, кому еще она рассказала о расследовании?»

– Если вы не будете мешать гостям, то я не имею ничего против вашей деятельности, – добавила Ольга Романовна. – Не могу сказать, что мне нравится инициатива Черниковой… Но я ее понимаю. Девочка действительно пропала, как ни крути. Думаю, правило бритвы Оккама подходит здесь в полной мере, и не нужно выдумывать сложных объяснений, когда есть готовое простое.

– Вы не верите в похищение Матильды? – напрямик спросил Сергей, решив не ходить кругами, раз уж ему предоставили возможность изъясняться без уловок.

– Н-нет, – с запинкой, как ему показалось, произнесла она. – Девочка действительно могла уснуть в лесу, в этом нет ничего невозможного.

– А что будем делать с результатами ее анализов? – поинтересовался Бабкин.

Судя по отсутствию вопросов, для Григорьевой не стало неожиданностью их существование.

Заведующая пожала плечами:

– Они говорят о том, что в отношении Матильды не было совершено никакого насилия. А что касается наркотика в крови… Знаете, у меня муж – врач, поэтому я немного представляю кухню в третьеразрядных частных клиниках. За ваши деньги местные эскулапы могут найти вам что угодно. Хоть малярию.

– То есть вы совершенно уверены в том, что преступления не было? – подытожил Бабкин, напряженно ожидая ее ответа. С учетом того, что он теперь знал о ее семье, этот ответ мог многое рассказать о самой Григорьевой.

Женщина задумалась. Сергей спрятал в карман телефон, отряхнул песок с колен и пристально посмотрел на нее.

Да, он не ошибся, узнав ее по фотографии семнадцатилетней Олеси Курехиной. Очевидно, сходство между сестрами, пусть и двоюродными, когда-то было очень велико. Перед ним вполне могла стоять выросшая девочка со снимка в уголовном деле. Густые черные волосы, красивое выразительное лицо – она ничуть не напоминала старуху, с такой жаркой ненавистью описанную Верой Осиповой. В Ольге Романовне чувствовалась большая внутренняя сила, и Сергею подумалось, что Григорьева как раз из тех, кто коня на скаку остановит. Пожалуй, конь даже сам остановится, будучи животным умным и сообразительным.