Добиться своего - Маргарет Уэй

Шарли стрелой метнулась к креслу-качалке.

— Дорогая, оно может быть пыльным, — попыталась удержать девочку мать.

— Оставь ее, Сюзанна, — сказал Ник, чувствуя, как память о родителях сжимает сердце. — Оно как раз для нее.

Шарли подняла голову и улыбнулась им, ее глаза светились.

— Его только нужно покрасить.

— Необходимо, — согласился Ник.

— Можем мы взять его с собой?

Сюзанна не могла говорить, опасаясь, что голос сорвется. За нее ответил Ник:

— Полагаю, раз кресло принадлежит нам, мы можем его забрать. Но лучше я пришлю за ним кого-нибудь, кто сможет отреставрировать его.

— Ник, ты так добр к нам. Что здесь есть еще? — поинтересовалась Шарли, вскочив с кресла.

— Все самое обычное, — сказал Ник и, понимая любопытство девочки, начал перечислять: — Естественно, спальни. Кухня, ванная, маленькая комнатка для рукоделия, комната моей матери, заднее крыльцо.

— Могу я все осмотреть? — спросила Шарли, чувствуя, что за каждой дверью ее ждут чудеса.

— Давай, — разрешил он и бросил быстрый взгляд на Сюзанну. — Там нет ничего опасного для нее.

— Я только могу немного выпачкаться, — ликуя, сообщила Шарли. — Однажды я застряла на чердаке в «Беллемонте», и мама не могла найти меня несколько часов.

— Не говори мне об этом. — Сюзанна вздрогнула, вспомнив тот случай.

Они с отцом чуть не сошли с ума от волнения. Отец начал поднимать вопрос о похищении. Даже Мартин серьезно встревожился из-за пропавшей девочки. Такое случалось с ним редко.

— Она заинтригована, — прервал воспоминания Сюзанны Ник. — Можно подумать, что здесь пещера Аладдина.

— Она прекрасна, эта маленькая девочка. — Сюзанна вздохнула. — Когда-то и я была такой же.

— Клянусь Богом, ты была необыкновенной. — Ник шагнул к ней и притянул в свои объятия. — Ты такой и осталась.

— Когда же все пошло не так? — вырвалось у Сюзанны.

Сердце Ника застучало как пулемет, когда она прижалась головой к его груди, как часто делала это в прошлом. Он наслаждался теплом ее тела, даже не стараясь скрыть возникшего желания. Она снова в его объятиях, там, где и должна была быть.

— Когда твой отец начал ненавидеть меня, — проговорил Ник. — Точнее, бояться. Я был «чужаком». В том, что мои родители стали эмигрантами, виновата война. Вот и между Маркусом и мной вспыхнула война. Ты права, Сюзанна. Ты всегда была наградой.

— В конечном счете он пожалел обо всем, — со вздохом сказала она.

— Я знаю, — произнес Ник тихо. — Но мне потребуется много времени, чтобы его простить. Пытаясь удержать тебя возле себя, твой отец очень легко разрушил наши жизни. Тебя и Мартина заставил вступить в брак, который был обречен с самого начала. Я с головой бросился в работу, твердо решив добиться успеха. А тем временем лучшие годы нашей жизни прошли стороной. Моим родителям не довелось увидеть свою внучку.

Сюзанна склонила голову, быстро отведя взгляд.

— Разве они не могут видеть ее сейчас? — задала она вопрос. — Я помню, они по-настоящему верили в Бога.

Да, это была правда.

— А вот я не знаю, во что теперь верить, — печально произнес Ник. — Впрочем, нет, я верю в то, что больше нас никто не разлучит. — Он наклонился и поцеловал ее в полураскрытые губы.

В этот самый момент вернулась, Шарли и застала их в объятиях друг друга. В ее глазах замелькало беспокойство.

— Ты ведь любишь мою маму, Ник? — спросила она спустя некоторое время.

Он, не задумываясь, ответил:

— Да, Шарлотта, люблю. И всем сердцем надеюсь, что ты ничего не имеешь против.

Шарли пристально смотрела на него, пытаясь разобраться в своих мыслях и вспоминая отца, который никогда не любил ее так, как ей того хотелось.

— Ты постараешься полюбить и меня?

— О, дорогая! — Сюзанна вздохнула, а потом засмеялась.

Ник же подошел к дочери и присел на корточки.

— Шарлотта, — произнес он глубоким проникновенным голосом, — в целом мире нет другой девочки, которую я хотел бы видеть своей дочерью больше, чем тебя. Никого в целом мире.

Шарли растерялась при виде слез, катящихся по лицу матери. Ее голос дрогнул:

— Ты говоришь правду, Ник?

Ник притянул ее к себе и крепко обнял.

— Истинную правду, любовь моя.

Уставшая от радостных переживаний дня, Шарли рано поужинала, а потом, не сопротивляясь, пошла спать. Закрыв глаза, можно помечтать о многих приятных вещах. Утром, когда она проснется, ей нужно сделать очень много хорошего.

Девочка чувствовала себя настолько счастливой, что ее маленькое сердечко просто не могло все в себя вместить. Шарли, умная и чувствительная не по годам, глубоко страдала из-за безразличия к ней Мартина. А сейчас настало время, полное радости. Она и мама были так близки, как только могут быть мать и дочь. А теперь еще есть и Ник, замечательный Ник!

Шарли заснула на седьмом небе от счастья.

Так много сообщений пришло по факсу, что Ник сразу же занялся ими. Он обещал остаться в имении еще на день-два, но дела требовали его немедленного возвращения.

Сразу после ужина, пока Сюзанна убирала со стола, Ник вернулся в кабинет, чтобы сделать несколько телефонных звонков и более тщательно поработать с факсами.

Было уже больше девяти часов, а Ник все еще находился у себя, поэтому Сюзанна решила принять душ. День выдался долгий и насыщенный событиями, как приятными, так и изматывающими.

Сюзанна постояла под душем, а потом, завернувшись в розовое банное полотенце, высушила волосы перед зеркалом, наблюдая, как они засияли, когда она начала их расчесывать. Облачившись в ночную сорочку нежно-голубого цвета и в халат, туго завязанный на талии, она отправилась на поиски Ника.

Она нашла его на верхнем балконе. Ник стоял, держась обеими руками за перила и высоко запрокинув голову. Южный Крест располагался прямо над домом, а Млечный Путь — искристое, сверкающее скопление грез — чуть правее.

Сюзанне показалось, что Ник, поглощенный созерцанием этого величественного зрелища, не заметил ее появления. Но едва она открыла рот, чтобы окликнуть его, он заговорил, оставаясь в той, же позе:

— Подойди сюда. Я хочу тебя обнять.

Когда она бросилась к нему, он привлек ее к себе и спрятал лицо в ее блестящих ароматных волосах.

— От тебя замечательно пахнет.

— Тебе придется уехать? — спросила Сюзи, чувствуя нестерпимую потребность в его близости.

— Ничего не поделаешь, — со вздохом ответил Ник, — мое присутствие в Сиднее необходимо.