Раздевайся, красавец! Будешь моим трофеем - Анюта Тимофеева

одного, но только под охраной. Первого похищения мне хватило.

Мар, ох, Мар… что же мы дальше будем делать? Он не игрушка, не постельная грелка, хотя и был согласен из чувства долга на все. А я хочу, чтобы… нет, эти мысли я не могу раскрывать никому, даже ему самому, но я вижу его рядом с собой. Мужем. Не зря он моя пара. Только никто не примет эльфа королем, даже королем-консортом, без права принимать самостоятельные решения. Слишком свежа наша вражда, слишком сильна еще ненависть двух народов. Жених… о, да, вот жених вообще посчитает себя оскорбленным. Конечно, это не повод для нападения, но холодный нейтралитет – лучшее, что меня ждет. А в случае, если понадобится поддержка союзников, на Волара точно не стоит рассчитывать.

- О чем задумались? – мягко спросил Маритэль.

- О нас, - честно ответила я. – Все против нас, но я упрямая! А если бы тебя сейчас ничего не держало здесь, что бы ты сделал? Конечно, я хочу знать честный ответ, но очень расстроюсь от «Ускакал бы, куда глаза глядят!», - усмехнулась я.

- К счастью, мне не нужно хитрить, - ответил он. – Не знаю, поверите ли, что я говорю откровенно, но я бы остался. Даже если забыть о том, как поступила со мною моя королева: зачем она придумала эти тряпки? Зачем? Не понимаю. Это глупая шутка, недостойная правительницы. Даже не будь этого, мне было бы там скучно и пусто. Я ведь не соврал – у меня не было дома любви. Сейчас думаю – это потому, что по нашим меркам я испорченный. А по вашим…

- По моим меркам ты идеально мне подходишь, - улыбнулась я, помимо воли вспомнив все.

А когда мы вернулись в замок, я поняла, что мои переживания про отношение подданных к эльфу были пустяками.

Едва успела войти, как охранники пропустили запыленного уставшего волка из нашего разведотряда:

- Королева, эльфы напали!

Маритэль, который еще не ушел в свою комнату и все слышал, побелел.

- Не может быть... - тихо озвучил он то, о чем я подумала.

Зачем тогда все это было? Зачем мирный договор? Зачем они отдали в заложники принца, а не какого-то... кто там самый бесправный в их эльфийском обществе?

Я подозревала, что эльфы не смирились с поражением, но все-таки думала, что у меня больше времени.

- Как это произошло? - спросила я гонца.

- На границе разорили две деревни. Есть убитые. Те, кто выжил и спрятался, рассказывают, что армия огромная. Они, конечно, испуганы и могут преувеличивать, но это были не несколько разбойников. Это целая армия, ваше величество.

- У эльфов нет разбойников, - невесело усмехнулась я.

Нужно быстро поднимать всех по тревоге. А ещё у меня есть Маритэль - но об этом я подумаю позже. Сейчас нужно решить, кто на нашей стороне. Звать на помощь Волара - только время терять. Пока его воины соберутся... если он вообще захочет помочь. Брак мы не заключили, обязательств у него нет. И, самое главное - тут я цинично усмехнулась про себя - у него нет никакой выгоды быть на нашей стороне. Главное, чтобы не оказался на стороне противника, но сейчас я не могу на это повлиять. Буду надеяться, что сговариваться с исконными врагами у него не хватит подлости. А мне в любом случае нужно рассчитывать только на свои силы.

Одину тоже доложили о случившемся, и он направлялся ко мне на импровизированный совет. Маритэль, конечно, не будет присутствовать при обсуждении нашего ответа эльфам. Я бы, пожалуй, не стала подозревать его в предательстве, но меньше знает - дольше проживет. Да и на глаза моим людям ему не стоит сейчас лишний раз попадаться.

Мар и сам понял, что как раньше уже не будет.

- Что сделают со мною? - тускло спросил он.

«А зачем кого-то отдают заложником? Чтобы, если та сторона нарушит условия, его ожидала показательная казнь», - уверена, об этом подумал и он.

- С тобой ничего не случится, пока я жива, - твердо ответила я.

И я готова отвечать за свои слова. Если из-за моего решения случится бунт - значит, я буду тушить этот пожар. Но я верю в здравомыслие своих подданных и советников. Впрочем, большинство простых оборотней даже не знают о каком-то эльфийском заложнике. Это если некий доброжелатель не откроет им глаза... Думаю об этом, потому что после последних похищений и предательств никому до конца не верю.

Нельзя правительнице любить, нельзя... Эльфы нарушили договор – в ответ мы казнили заложника – ни у кого нет вопросов. Только чем бы помогла казнь моего эльфийского принца, даже выполни я свой жестокий долг до конца? Месть? Зато я сделала вывод на всю жизнь: заложники ничему не помогут и не помешают.

Но, с тяжелым сердцем отпуская Маритэля в его покои, я хотела удостовериться в одной неожиданной догадке:

- Мар, ты какой по счету в очереди на престол?

- Если с тетей что-то случится, то я - наследник, - ответил он.

- Вон оно что... а твоих родителей нет в живых, да? Я даже ни разу не спрашивала тебя про них. Мар, ты очень предан своей королеве? Своей эльфийской королеве? - уточнила я.

- Своему народу - да. Королеве - уже нет, - нехорошо усмехнулся он. - Если выживу, то... тогда я буду просить пощадить моих соотечественников, но некоторых - казнить.

***

Хорошо, что я не распускала войско, не надеялась на долгий и незыблемый мир. Да, там, где эльфы вторглись, нас застали врасплох, потому что не поставишь регулярные части в каждой деревеньке. Но сейчас они уже получили отпор. У моих командиров есть полномочия самостоятельно отражать любое нападение, не посылая гонцов за разрешением, не давая возможность перерезать себя в это время, как баранов.

Но я должна собрать основные силы, выбрать место, где дадим отпор врагу. Пока у меня нет точных сведений о количестве эльфийских войск, шпионы не всесильны, к сожалению. Дело осложняется ещё и тем, что эльфы побеждают не грубой силой, а хитростью и умением, а иногда - и магией.

- Не помог договор, - заметил, заходя, Один.

- Я должна была попробовать, - ответила я.

Любому другому за подобные обсуждения моих поступков не поздоровилось бы, но Один был ценен своей беззаветной преданностью государству и мне самой, и тем, что обычно не льстил и