Дороги в неизвестность - Марик Лернер

Я оглянулся на Черепаху и, вздохнув, приступил к рассказу, тщательно подбирая слова, чтобы не засветить заранее наличие Клана и оборотней вообще.

– Уже садимся? – зевнув, спросила Черепаха.

Она так и не приспособилась к полетам и потому применяла в самолетах стандартную тактику борьбы с собственными похоронными настроениями – через пять минут после взлета засыпала и просыпалась только к посадке. Все лучше, чем нервничать, выглядывая в окно, не отвалился ли двигатель. Как может летать многотонная туша самолета, Черепаха не понимала и невольно боялась. А какая, собственно, разница? Как работают порталы, мы тоже не знаем. Боимся, а идем. На машине тоже ездить опасно, да и просто пешком ходить – были случаи, когда с неба падали обломки самолета прямо на голову.

– Да, госпожа Петерсон, – подтверждаю я. – Только что нас порадовали сообщением о прилете в аэропорт имени неизвестного мне Тамбо. Наверное, большой черный человек.

– Петерсон, Брукс или Паркер, – пробурчала она. – Хорошо еще, что не Родригес. На этих темпераментных смугляков я не сильно похожа. Тут главное не запутаться, кто мы сегодня. Тамбо звучит как-то очень по-анхски. Они здесь не проживают?

– Если и да, то черного цвета или желтого. Протей утверждает, что Верховный суд страны приравнял китайцев к неграм. Сейчас это хорошо стало, больше привилегий.

Черепаха сделала недвусмысленный жест, посылая и тех и других страшно далеко. Настроение у нее улучшится только на твердой земле. Это уже проверено.

Охотник на гуков, может, и не дон из мафии, но к кому обратиться – прекрасно знает. Большинство незаконных эмигрантов в США – это мексиканцы или другие латиноамериканцы. Значит, и достать первоклассные документы можно в первую очередь в соответствующей среде. А тут неплохо бы заранее знать, куда идти и на кого ссылаться. Если с улицы возникнуть – никто с тобой даже разговаривать не станет, хоть пачками наличных размахивай. Совсем другое дело, когда у тебя имеются рекомендации. Причем, как я понял, вовсе не от самого Охотника. Один друг оказывает другому небольшую услугу. Но даже при этом нас тщательно обыскали. Друзья друзьями, а осторожность не помешает. Когда хозяева убедились в отсутствии микрофонов и получили заранее оговоренную сумму, мы вкусили здешнего сервиса на полную катушку.

Департамент автомобильного транспорта штата Калифорния отныне легко обнаружит в своих файлах наши имена. Адрес, конечно, неправильный, но это легко исправить, поселившись в любом месте и сообщив о перемене места жительства. Если штат другой, придется получить новые права, а в Калифорнии даже это не требуется.

Кроме того, мы уже не первый год платили членские взносы за страхование, обеспечивая себе пенсию к старости, и это отражалось в налоговом департаменте. Черепаха сменила несколько работ, подрабатывая официанткой. А я так еще лучше, оказывается, успел прослужить шесть лет в морской пехоте и побывать в Ираке. Даже поощрения от командования получал, но орденов не имел. Обидно. Кровь проливал, а ничего не получил. Жлобы эти морские пехотинцы.

Имена, как утверждали продавцы, были самые настоящие. Часть свидетельств о смерти предусмотрительные люди в свое время не вносили в компьютерные банки данных, просто изъяв их из хранилищ. Стоило это достаточно дорого, но зато существовало официальное свидетельство о рождении, и в результате, имея настоящий номер социального страхования, мы становились не фальшивыми, а вполне реальными личностями, с нормальными документами, способными выдержать любые проверки.

Расстались мы вполне довольными сотрудничеством и обещанием продолжить знакомство в будущем. Кто его знает, как дальше повернется. Один-два помощника пригодятся. Нам вдвоем не разорваться на всю планету. Проще всего сидеть, конечно, в одной стране, но запасные варианты, да так чтобы наши сотрудники о других контактах и не подозревали, иметь стоит.

На выходе из зеленого коридора, а мы ходим исключительно так, как честные граждане, в толпе встречающих всех видов и цветов кожи нас ожидал шофер классического типа. Чернокожий дядька, в непременной форме, фуражке и с призывом к господам Петерсонам на табличке в руках. Скрывать нам особо нечего. Пара пистолетов и ножи – это обычный набор, без которого мы не ходим. Свой привычный «Узи» я вынужден был оставить в Москве. Спрятать автомат в багаже гораздо сложнее. Большую «Флягу» через границу не потащишь, могут обратить внимание. Термос же не может весить несколько килограммов.

Сами просили поменьше внимания. Вот и имеем всего-навсего обычный лимузин. Никакого оркестра с цветами и даже ни одного знакомого лица нет. У нас их в Африке целых два и оба страшно большие начальники. Встречать в аэропорту приезжих не по их части.

Шофер загрузил наши чемоданы в багажник «кадиллака», предусмотрительно придержал дверь машины перед Черепахой, на что она ему благосклонно кивнула, и выехал на дорогу.

– Почему я не видел автобусов? – спрашиваю. – Стоянка что, с другой стороны?

– Здесь не ездят на общественном транспорте, – не поворачивая головы, ответил шофер. Моему знанию африкаанс он не удивился. То ли предупредили заранее, то ли прислуге удивляться не положено. – Вообще не ходят по улицам пешком, и нет общественного транспорта. Все ездят на машинах. Разве что маршруток много, но туда лучше не садиться. Нет ни прав у водителя, ни лицензии. Обокрасть могут запросто. У нас с преступностью очень большие проблемы. Лучше не гулять по незнакомым местам. Женщина ни в коем случае не должна ходить одна, только в сопровождении местных, понимающих что к чему. Тем более нельзя заговаривать с незнакомцами, особенно неграми. Многие всерьез верят, что можно вылечиться от СПИДа, если белую женщину… – он замялся, подбирая слова.

– Мы поняли, – сказал я.

– С девочкой – чем младше, тем лучше, – тоже можно, не успела еще заразиться.

Я глянул в окно, прикидывая, скольких тут поубивать бы надо. Они же хуже крыс, и их гораздо больше. Мне не справиться.

– Хм, – удивилась Черепаха, – не прими за обиду, но ты же сам далеко не белый.

– Черные тоже разные, – пояснил шофер. – Вы просто не различаете. Тут надо много лет прожить, и то не каждый способен по речи и внешнему виду разницу понимать. Пять с лишним миллионов одних нелегалов, многие из которых хотят иметь все прямо сегодня, не ломаясь на тяжелой работе.

Я мысленно представил себе это дикое количество и испугался. Правильно делают, что здесь живут. У нас им не место. Все вытопчут и загадят.

– Да и местные далеко не всегда ангелы, – после паузы сказал водитель. – Есть районы, куда чужому заходить вообще не рекомендуется. Там на цвет кожи не смотрят, за пару хороших ботинок убьют. Туристам нельзя ничего не покупать у уличных торговцев, ездить в машине с открытыми окнами и незаблокированными дверями. Особенно на светофорах опасно. Увидят ценные вещи в руках или на сиденье, прямо на глазах могут выдернуть. А если выскочишь – догонят. Недолго и ножом в спину получить.