Кто прислал мне письмо? - Люси Доусон

Я едва не начинаю паниковать, когда из-за угла появляется такси, включает левый поворот и медленно тормозит. Я замечаю пассажира на заднем сиденье. Кто-то высаживается! Я приободряюсь. Автомобиль останавливается у тротуара, я подбегаю к нему и нависаю над задней пассажирской дверцей, пока та открывается и из нее выходит пожилая дама. Она лезет в сумочку за деньгами, а таксист опускает стекло. Дама протягивает ему хрустящую купюру, с которой не получает сдачу.

– Огромное вам спасибо, – слышу я ее учтивый голос, прежде чем она отступает, поднимает голову и замечает меня. Дама улыбается, я тоже вежливо улыбаюсь, прежде чем ринуться к пассажирской двери. Водительское стекло начинает подниматься.

– Прошу прощения! – отчаянно кричу я, и стекло замирает, оставляя небольшой проем, через который можно говорить. – Отвезите меня в «Голдгерст-парк»! Это очень срочно!

Худой, сутулый водитель лет пятидесяти поглаживает свои просторные нейлоновые брюки желтыми от никотина пальцами и качает головой.

– Вызовов под завязку, – объясняет он, подняв голову. Я едва вижу движения его губ. – С самого полудня. Первая вечерняя волна в пабы и рестораны. Можете позвонить в диспетчерскую, но у них вряд ли что найдется до половины девятого.

– Я заплачу два счетчика.

Он не реагирует, а лишь тянется к бардачку и достает оттуда карточку:

– Поеду, куда сказано. Я же говорил, звоните в диспетчерскую.

Я с жалким видом выпрямляюсь:

– Спасибо, но у меня нет с собой телефона, а половина девятого – это слишком поздно.

Водитель пожимает плечами, потом поднимает стекло, включает правый поворот и уезжает. Я с испугом смотрю, как машина исчезает вдалеке. Что же мне теперь делать?

– Извините, пожалуйста!

От неожиданности я вздрагиваю. Пожилая дама стоит у меня за спиной.

– Я случайно все услышала, – говорит она. – Может, воспользуетесь моим телефоном? – Она протягивает мне старый мобильник. – Не стесняйтесь, если найдется кто-то, кто сможет приехать и отвезти вас. Прошу вас, берите. – Она сует аппарат мне в руки. – Я вижу, что вы очень куда-то торопитесь. Какие у вас чудесные заколки, – добавляет дама. – У моей мамы когда-то были похожие.

– Огромное вам спасибо! – выпаливаю я и понимаю: звонить мне некому. Мои друзья и почти вся родня ждут меня в гостинице. Пока кто-то из них доберется сюда, будет уже слишком поздно. Кстати, я не помню наизусть номера никого из них. Ни единого. Ну, за исключением одного.

Я закрываю глаза и начинаю набирать номер.

Гудки, гудки, гудки. Ну, прошу тебя, пожалуйста, ответь! Может, он номер сменил? Наверняка нет – этот номер еще и рабочий у него.

– Алло!

У меня перехватывает дыхание.

– Джош? Это я, Софи.

Я представляю, как он выпрямляется.

– Ух ты! – Следует долгая пауза, после которой Джош наконец настороженно спрашивает: – Как дела?

– Вообще-то не очень. – Мой голос начинает дрожать. – Мне нужна твоя помощь. Знаю, звучит безумно, но не мог бы ты подъехать к больнице, забрать меня, а потом отвезти в «Голдгерст-парк»?

– Это в шикарную гостиницу? – удивляется он. Я слышу, как на заднем плане женский голос что-то бормочет. – Нет, нет. – Он прикрывает телефон рукой. – Это не то… Извини, что? Ты в больнице?

– Только что вышла из отделения «неотложки», – отвечаю я, желая, чтобы нашелся любой другой номер, по которому я могла бы позвонить. – Я бы тебя не просила, если бы не острая необходимость.

– Мне прямо сейчас подъехать?

– А ты по-прежнему живешь в Миддлбридже?

– Да. Буду через пять минут.

Я облегченно вздыхаю:

– Ой, спасибо тебе огромное! Вообще-то я пройду по главному шоссе, и сверну влево на дорогу, ведущую к парку.

– К Хоупвуд-Гарденс? – уточняет Джош. – Где на углу построили жилой комплекс, напротив места, где раньше был гитарный магазин?

– Точно. Жду тебя там. Ладно?

– Конечно.

– Да, и еще – это не мой номер. Я взяла телефон позвонить, так что на него мне не перезванивай.

– Понял. Я подожду, пока ты не появишься на обочине, если поспею раньше тебя. Черный «БМВ». Я выхожу.

Я поворачиваюсь к пожилой даме, терпеливо ждущей в нескольких шагах от меня, чтобы не слышать разговора.

– Большое вам спасибо! – восклицаю я. – Вы не представляете, как я вам благодарна!

– Не стоит. От души надеюсь, что вам удалось разрешить проблему.

Она протягивает руку, касается моей ладони и на мгновение сжимает ее. Это простое выражение сочувствия и поддержки, но я действительно благодарна ей за ее доброту.

– Всего наилучшего, – улыбается дама и входит в автоматические двери отделения неотложной помощи.

Я смотрю ей вслед, затем поворачиваюсь и начинаю быстро шагать в гору. Только бы мимо меня не проехали Алиса с Марком! Я так спешу, что практически перехожу на бег, от чего меня удерживает лишь объемистая сумка, которую приходится нести сбоку, потому что ручки слишком короткие, чтобы перекинуть их через плечо. Приближаюсь к повороту налево. Он прав, это действительно Хоупвуд-Гарденс.

Я прохожу достаточно далеко, чтобы меня не было видно с главного шоссе, и останавливаюсь у строения, которое раньше являлось частным домом, а теперь переделано под ветеринарную лечебницу. Она закрыта, и небольшая, залитая гудроном парковка пуста. Я сажусь на низенький кирпичный парапет, ставлю сумку около ног и жду.

Когда из-за холма появляется черная машина, меня охватывает странное чувство. Я гляжу на подъезжающего ко мне Джоша, мигающего поворотником, как сотни раз, когда он многие годы забирал меня с работы. Разве что теперь автомобиль лучше того, что мы могли себе позволить в прежние времена.

– Привет! – говорит Джош, когда я открываю дверцу и залезаю внутрь, неловко пристраивая сумку на коленях.

Вдохнув знакомый запах одеколона Джоша, я поворачиваюсь к нему. Он смотрит на меня удивленно, и возникает неловкая пауза, когда я раздумываю, надо ли мне чмокнуть его в щеку. Но не делаю этого, а тянусь за ремнем безопасности. Лицо у меня пылает.

– Уселась? – спрашивает он, и я молча киваю. Он глядит через плечо и медленно отъезжает. – Я думал двинуться напрямик по Сектор-лейн, ведь ты торопишься.

– Отлично.

Джош немного раздался за четыре года с последней нашей встречи, когда я случайно увидела его в торговом центре, где он был с мамой. А его некогда темные волосы поседели. К тому же у него довольно густая щетина, но в остальном он выглядит по-прежнему. На нем даже старый свитерок, который я сразу узнала. Как же все это странно и необычно!