Не храните деньги в сейфе - Николай Леонов

Итак, его заточение просто так не закончится. Беркутов собирается держать его здесь до тех пор, пока не найдет выход из создавшейся ситуации. Что бы предпринял на его месте он, Гуров? Сбежал бы как можно дальше. Причем без промедления. Почему же он до сих пор этого не сделал? Ответ очевиден. У него нет на это средств. Все те кражи, которые он совершил, не принесли ему большой материальной выгоды, а для того, чтобы пуститься в бега, нескольких тысяч недостаточно. Отсюда вывод: Беркутов остается в городе ради очередного ограбления. Как только он провернет свое последнее дело, он сбежит. Что будет тогда с ним? Сообщит ли он полиции о том, где его искать, или освободит сам? На этот вопрос ответа у Гурова не было.

Допустим, он не станет возвращаться ради его освобождения. Каким образом он сможет сообщить о его местонахождении полиции? Вариантов немного. Первый вариант: он может сделать анонимный звонок. Второй: он может оставить записку с координатами в ограбленном сейфе. Вероятнее всего, он выберет второй вариант. Сколько времени потребуется Беркутову на ограбление и полиции на его спасение? Цифра получалась некритичная, но и неутешительная. Со связанными руками до воды он добраться не сможет. Как отвинтить крышку с бутылки? И как сделать хоть один глоток, не пролив содержимое на земляной пол?

«Брось, Гуров! – одернул он себя. – Вариант, в котором ты сидишь в подвале и терпеливо дожидаешься спасения, категорически неприемлем. Ты должен попытаться выбраться отсюда до того, как Беркутов покинет город. Иначе все твои старания ни к чему».

– Но что же я могу предпринять? – произнес он вслух и сам себе ответил: – Ты должен освободить руки от веревок. Вот что ты можешь предпринять. Думай, Гуров, думай! Должен быть выход!

Как только задача была озвучена, мозг заработал с новой силой. Лев начал вспоминать все случаи, когда оказывался со связанными руками, и перебирать в уме варианты освобождения. Если бы у него был нож или, на худой конец, кусок любого металла, он бы смог перерезать веревки. Пусть на это ушло бы много времени, неважно. Но ни ножа, ни других металлических предметов у него не было. Чем он мог заменить нож? Ничем.

«Не спеши с выводами, – мысленно произнес он. – Подумай, чем забиты твои карманы? В брюках довольно много карманов, и в них порой попадают такие предметы, которым там быть совершенно не подобает. Это стоит проверить».

Изловчившись, Гуров сумел дотянуться до задних карманов брюк. Обследовав их содержимое, он понял, что надежда найти там что-то острое оказалась беспочвенной. Тогда он сполз с тюфяка и стал сантиметр за сантиметром обследовать земляной пол. Спустя какое-то время пальцы наткнулись на металлический прут, торчащий из земли. Когда в комнате было достаточно света, Гуров успел разглядеть, чем воспользовался Беркутов, чтобы связать ему ноги. Это был строительный скотч.

Лев решил попытаться проткнуть скотч в безопасном месте. Пришлось потрудиться, чтобы ноги оказались рядом с прутом. Сначала ему никак не удавалось попасть на прут поверхностью скотча. Гладкий материал скользил по пруту, не задерживаясь на нем достаточно долгое время, чтобы он мог как следует надавить на него и проткнуть плотный материал. Но Гуров был настойчив, и в конце концов его попытки увенчались успехом. Сначала первый, а затем и второй слой лопнул, и ноги оказались свободны. Дальше дело пошло лучше. Ему удалось одну за другой протиснуть обе ноги в кольцо рук. Вот когда пригодились занятия спортом. Теперь руки, опутанные веревкой, были впереди. В дело пошли зубы. Нащупав узел, Лев ухватил его зубами и принялся тянуть изо всех сил. Узел слегка поддался. Тогда он продел прут в образовавшееся отверстие и продолжил ослаблять его. Время от времени сдергивал узел с прута и снова тянул веревку зубами. Когда он повторил этот маневр в пятый или шестой раз, свободный конец веревки распустился, лишая путы прочности. Еще пара минут, и руки были свободны.

Облегчение, которое Гуров ощутил при этом, уравнивалось беспокойством о том, что Беркутов может вернуться в самый неподходящий момент. Сейчас это было ой как некстати. Но он настолько устал, что не мог заставить себя сдвинуться с места. Сидел на холодной земле и тупо тер запястья, удивляясь тому, что невозможное все же свершилось. «Он сейчас вернется. Он сейчас вернется, – стучало в мозгу. – Надо спешить».

Но Беркутов не вернулся. Ни в ту минуту, ни в последующие несколько часов. Он попросту оставил Гурова в подвале, предоставив самому себе. Когда слабость отступила, Гуров поднялся и двинулся к двери. Как он и предполагал, дверь была заперта снаружи. И не на замок, а на прочный засов. Он видел часть засова в просвете между косяком и дверью – железная щеколда шириной в пять сантиметров. Пытаться выбить ее – все равно что тормозить поезд на полном ходу. Сорвать дверь с петель тоже не удастся, а вот кости переломать – это запросто. Неужели все его усилия напрасны? Неужели придется дожидаться возвращения Беркутова? Напасть на него, как только он откроет дверь, оглушить, вырваться из подвала. Гуров был уверен, что справится с ним. Но что будет, если он не вернется? Нет, нужно найти другой выход.

Привычным движением Лев сунул руки в передние карманы брюк, и правая рука вдруг на что-то наткнулась. Телефон! Неужели Беркутов забыл проверить карманы? Невероятно, но это было так. Рука выудила из кармана сотовый телефон. Гуров нажал на боковую панель. Дисплей засветился ровным светом. Не веря удаче, он принялся листать список контактов, отыскивая телефон Крячко. Найти-то он его нашел и даже нажал кнопку вызова, но чуда не произошло. Механический голос оповестил о том, что связь ограничена. Он раздраженно смотрел на индикатор связи. Ни одного деления! Впрочем, чему удивляться? Бетонные стены глушили любой сигнал. Вот почему Беркутов не побеспокоился о том, чтобы забрать телефон, знал, что отсюда он не сможет ни с кем связаться.

«Ладно, посмотрим, чья возьмет!» – зло подумал Гуров. В горле пересохло, и он машинально потянулся к оставленной Беркутовым бутылке. Рука дрогнула, и бутылка покатилась по ступеням. Подсвечивая телефоном, Лев принялся искать ее. Она оказалась возле стены. Поднимая бутылку, он вдруг увидел, как в земле что-то блеснуло, и, забыв о воде, бросился откапывать блеснувший предмет. Им оказался заржавевший гвоздь. Чудесная «соточка», прочная и длинная, размером в пол-ладони. Он поднял его и пошел обратно к двери. В проем между дверью и косяком гвоздь прошел без труда. Острым концом Лев прижал его к щеколде и стал медленно сдвигать полотно в сторону. Сначала ему казалось, что полотно не поддастся. Но он не останавливался. Раз за разом возвращал острие гвоздя к основанию полотна и двигал до тех пор, пока гвоздь не уперся в ребро двери.

Сколько прошло времени, Гуров не знал, может, пять минут, а может, час, но щеколда поддалась. Он сделал последнее усилие, и дверь с тихим скрипом открылась. Лев вышел в освещенную комнату и осмотрелся. Эта комната тоже была без окон и совершенно пустая. Ступени перед дверью отсутствовали. Зато на двери красовалась массивная ручка. Положив ладонь на ручку, он надавил на дверь, и она легко поддалась. Приоткрыв ее на несколько сантиметров, он выглянул наружу. За дверью оказалась лестница, круто поднимавшаяся вверх, а на верхней площадке была еще одна дверь.