Песня любви - Диана Гроу

— Они не строят, как мы, дома из дерева. Великолепные дома богатых людей — из камня, а бедняки довольствуются глиняным кирпичом-сырцом. — Рика оглянулась и увидела, как Бьорн раскраснелся от увлекательных воспоминаний. — А их рынок — вообще нечто особенное. Он очень душистый, ароматный, пахнет пряностями и верблюжьим навозом…

— Фу!.. — рассмеялась Рика и обрадовалась, когда Бьорн рассмеялся вместе с ней. — А как выглядит верблюд?

— Увидишь. На базарах Миклагарда товары со всего мира: шелк, пряности, олово, серебро и золото, драгоценные камни, сверкающие таким огнем, что кажется, будто они живые. За деньги там можно купить все. А люди…

— Что с ними?

— Ты никогда не видела столько самого разного народа: греки, арабы, евреи, черные как уголь жители Абиссинии, монголы… Дядя Орнольф вечно ругал меня, что я бесцеремонно разглядывал всех. Впрочем, они тоже на меня глазели. Кажется, северяне там считаются экзотикой. — Он мягко хохотнул, словно на миг забыл о том, что он сопровождает туда Рику, чтобы выдать ее замуж, за другого мужчину.

— Тебя возбуждает возможность вернуться туда, — заметила она.

Реальность обрушилась на него с силой падающего дерева.

— Нет, — угрюмо произнес он. — Я готов никогда больше туда не возвращаться.

Он направил свою лошадь мимо нее вверх по тропе. Мощные бока мерина сжимались и разжимались от усилия.

Рика застала Кетила за погрузкой длинного толстого дерева на телегу. Наверняка искусные руки Йоранда сделают из него киль для одного или двух кораблей. Когда Кетил заметил ее, он вытер руки о тунику и вперевалку зашагал к ней. Широкая улыбка расплылась по его лицу. Рика спрыгнула с лошади и побежала ему навстречу. Она заключила его в свои объятия, и они уселись рядом в тени большого ясеня. Пока Бьорн в отдалении осматривал копыта лошадей, они спокойно беседовали.

Через некоторое время, посерьезнев, Кетил сказал:

— Рика, вчера ночью я видел сон.

— О чем? — Она боялась его ответа. Она вдруг вспомнила последний сон Кетила. Накануне гибели Магнуса Кетил проснулся и невнятно забормотал, что ее отошлют в большой город. — О том, что я куда-то уеду?

— Нет, — содрогнувшись, ответил он. — Это я уехал. — Кетил перешел почти на шепот. — В то место с большими деревьями, на которых висят мертвые.

Восемь лет назад, когда они с Магнусом посетили Уппсалу, Кетил так разволновался, что старый скальд поклялся никогда больше не присутствовать на жертвоприношении, хотя для почитателей Одина это было практически обязательно.

Новый сон Кетила лишь укрепил Рику в ее решимости. В ее власти отвратить зловещее предсказание. Она воспрепятствует этому.

— Кетил, этого не случится, клянусь тебе, — сказала она, исподтишка бросая взгляд на Бьорна, занимавшегося лошадьми. Ей нужно было удостовериться, что он ее не слышит. — Я заключила сделку с ярлом Согне, и он пообещал мне, что тебя не отправят в Священную рощу Уппсалы.

— Правда? — Его широкое лицо, на миг расплылось в улыбке, но тут же горестно сморщилось. — Но у него плохие глаза. Как ты можешь быть уверена, что он сдержит обещание?

— Уверена, что сдержит, потому что в обмен я делаю кое-что, чего хочет он, — торжественно объявила она. — Говорю тебе, я заключила с ним сделку. В обмен на его обещание я должна уехать. Ты помнишь свой сон о большом городе?

— Да, — произнес он дрожащим голосом.

— Вот туда я должна уехать.

— И они не позволят мне уехать с тобой, — грустно сказал Кетил.

— Да, ты останешься здесь, с Суртом. — Она выдавила из себя улыбку.

— Сурт — мой друг, — кивнул он. А затем его осенила новая мысль, и он повернулся к сестре: — Но ты вернешься сюда?

Влага скопилась в уголках ее глаз… Она сжала губы в тонкую линию, а потом честно ответила:

— Не знаю, не думаю.

Кетил обнял ее, крепко прижал к себе и сказал:

— Ты меня снова увидишь. Я в этом уверен.

Она взяла в ладони его лицо и нежно поцеловала в обе щеки, а затем один раз в губы. Потом, крепко зажмурившись, прислонилась к нему лбом и прошептала:

— Прощай, Кетил.

Оторвавшись от него, она бегом бросилась к Бьорну, державшему наготове лошадей.

Кетил долго махал ей вслед, пока они с Бьорном не скрылись из виду.

Он видел, как содрогались плечи Рики, и понимал, что она плачет.

— Не плачь, Рика, — тихо произнес Кетил. — Ты снова увидишь меня. В том месте, где стоят большие деревья.

Путь Рики в Миклагард обещал быть долгим. Гуннар рассматривал ее путешествие как посольский выезд и четко расписал, где им следовало останавливаться. По его приказу Бьорн направил «Морского змея» по излучине Виксфьорда в Каупанг, чтобы продемонстрировать жителям этого важного торгового центра богатство и щедрость ярла Согне. Орнольф бросал тоскливые взгляды на прекрасные чайники из мыльного камня, на которых в Миклагарде можно было бы заработать много денег, но чтобы не перегружать корабль, вынужден был отказаться от их покупки.

Оттуда они направились к датскому архипелагу и остановились в Данневирке, дабы от имени Гуннара засвидетельствовать почтение датскому королю. Рику в этой мощной крепости встретили тепло, но радость королевского двора по поводу ее предстоящей свадьбы была омрачена известием о смерти Магнуса.

Королевские дворы вечно полны сплетен с душком, напоминающим ароматы выгребной ямы. Теперь Бьорн понял, почему Рика и Магнус долго там не задерживались. Шипящие шепотки преследовали их повсюду. Рика выглядела слишком грустной — это заметили все, но не очень удивились, потому что знали, как она любила отца.

И разве не ярл Согне, этот замечательный человек, устроил сироте такой выгодный брак? Щедрость Гуннара всячески восхваляли и даже высоко оценили его хитроумный ход в выборе сильного и богатого союзника. Да, в далеком Согнефьорде явно поднималась новая сила.

Слыша отрывки этих разговоров, Бьорн лишь поджимал губы. Планы Гуннара успешно развивались. Снова. Но отныне им придется осуществляться без него. Он был связан словом навсегда забрать Рику из Согне, но не давал клятвы вернуться назад.

Глазами воина изучал Бьорн крепостные укрепления в Данневирке. Земляные валы сдержали натиск франкских королей, и даже сам Карл Великий, прославленный Шарлемань, не смог победить датчан. Бьорн и ранее участвовал в битвах, но теперь решил, что пора ему начать содержать себя своим искусным клинком. Теперь, когда Рика направлялась в жены к другому человеку, у него не было желания обзавестись своей землей. Не мог Бьорн вернуться к управлению владениями брата, хотя впереди его ожидала лишь могила в чужой земле.

Им везло с погодой. Дни стояли ясные, и следующим на их пути был шумный и суетливый торговый порт Бирка, сверкавший на солнце, как полированный янтарь, в обрамлении красивой бухты. Если бы понадобилось, можно было добраться от Согне до Бирки и по суше, преодолев горные перевалы в юго-восточной части норманнского полуострова. Впрочем, Бьорн не слышал, чтобы кому-то захотелось совершить этот утомительный путь, если можно приплыть туда по морю.