Темные Дары. Книга. 2. Огненный город - Вик Джеймс

За семь лет всплыло еще два самозванца, а потом в Великобритании каким-то странным образом перевелись претенденты королевской крови, и Аристид учредил ежегодный праздник – Кровавую ярмарку. С самыми отъявленными злодеями, выступавшими против режима Равных, публично расправлялись в течение дня разгула. Ужасная традиция прервалась всего два столетия назад. Боуда всегда восхищалась Аристидом. В ее глазах его искусство управлять государством оставалось непревзойденным.

Они прошли мимо еще нескольких портретов. На всех были Джардины.

– Джерролд Джардин, – сказал Уиттем, останавливаясь перед одним из портретов, с которого на них смотрел улыбающийся молодой человек, чьи длинные медного цвета волосы были завязаны на затылке зеленой лентой. – Джерролд Справедливый. Несомненно, ты его хорошо знаешь, он дружил с твоим предком Хардингом Матраверсом, что вывел твой род из безвестности. Джерролд в юности слыл плейбоем, но потом, оказавшись в кресле канцлера, снискал славу и величие. Было время, когда я думал, что и у Гавара все сложится таким же образом. Теперь я в этом не уверен.

– Зачем вы мне все это рассказываете? – спросила Боуда. Она знала эти лица, творившие историю Британии, и тех своих предков, чьи портреты украшали стены «Эплдарема».

Боуда ахнула, когда будущий свекор крепко стиснул ее руку и толкнул спиной к холсту. Она отвернулась, когда лицо лорда Уиттема приблизилось к ней, и ее взгляд натолкнулся на взгляд нарисованных глаз Джерролда.

– Говорю затем, что в этом роду есть червоточина, – тяжело выдохнул Уиттем, обдавая ее алкогольными парами. – Должно быть, в том виновата моя жена. У нее очень слабый Дар. И тебе хорошо известна дегенерация Дара ее сестры: странное желание Эвтерпы скрестить свой древний род с родом Зелстона, ее неспособность контролировать свои эмоции, всплеск силы ее Дара практически уничтожил Кайнестон.

Боуда никогда не забудет, что сделала Эвтерпа Парва в тот вечер, когда был убит канцлер Зелстон. Горе трансформировалось в невиданную разрушительную силу. За мгновение до взрыва Восточного крыла Кайнестона Боуда чувствовала, будто на нее что-то навалилось и раздавило все ее внутренности. Но страшно было даже не это, а понимание того, что́ за этим последует, когда эта сила ослабит хватку, – ее тело разлетится на миллионы крошечных кусочков. Но разлетелось осколками Восточное крыло Кайнестона.

– Каждый из моих сыновей унаследовал эту червоточину, – продолжал Уиттем, схватив Боуду за подбородок и разворачивая лицом к себе. – И Гавар тоже. А ты за него собираешься замуж.

От слов лорда Джардина Боуда похолодела. Она еще не вышла замуж. Еще не стала хозяйкой Кайнестона. Еще не мать наследников. Все это она может потерять, а с этой потерей рухнут ее надежды занять кресло канцлера.

– Что вы такое говорите? – произнесла Боуда, стараясь не выдать своего ужаса. – Вы не хотите, чтобы Гавар на мне женился? Мой род, возможно, не такой прославленный, но он сильный. Мы богаче вас. Я обладаю Даром, мои дети будут и красивыми, и умными. И если действительно в этом поколении есть некие признаки вырождения рода, как вы говорите, кто, как не я, может улучшить наследственность?

– О, я не говорю об улучшении наследственности, – проговорил Уиттем.

Он подошел еще ближе, и Боуда уже чувствовала его всем телом. Он отпустил ее руку и скользнул ниже.

– Гавар сильно похож на меня, – выдохнул лорд Джардин в ухо Боуде. Неужели только алкоголь толкает его на это? – Никто никогда не узнает. Мне нужна гарантия, что эта червоточина в тебя не проникнет.

Его рот залепил ее рот. Его колено вошло ей между ног.

Боуда почувствовала, как ее Дар свернулся спиралью, – защитный рефлекс пришел в боевую готовность, ожидая сигнала от тела, которое точно не знало, насколько серьезна угроза.

Надо ли защищаться?

Она не испытывала влечения ни к лорду Джардину, ни к его сыну. Ее непреодолимо влекло кресло канцлера. Чего бы это ни стоило.

Как укрощают дикое животное, так и Боуда жестко подавила готовый выплеснуться Дар. Она позволила рукам безвольно упасть и открыла губы навстречу жадному рту будущего свекра.

Джардины с портретов наблюдали за ними. Гордые. Умные. Облеченные безграничной властью.

«Мой портрет будет висеть с ними в одном ряду», – подумала Боуда, откидывая назад голову.

Чего не сделаешь ради этого.

Мейлир вернулся из Вестминстера, не получив помилования для Люка, и, хотя Аби все это время старалась не тешить себя надеждами, трудно было не впасть в отчаяние.

Мейлир прямо поговорил с лордом Риксом, но тот категорически отрицал свою причастность. Затем он имел разговор с Сильюном Джардином.

– Сильюн уклончиво подтвердил, что лорд Рикс применил силу Дара к Люку, – сказал Мейлир, осторожно усевшись в кресло.

В библиотеке плотным кругом разместились Аби и все члены клуба, которые сгорали от нетерпения узнать новости.

– Уклончиво подтвердил? – хмыкнула Рени. – И что нам это дает?

– Он должен объявить об этом публично, – настаивала Аби. – Равные должны знать, кто несет ответственность за преступление. И отцу Сильюна неприятно будет узнать, что его сын скрывал такую важную информацию.

– Аби, ты достаточно долго жила и работала в Кайнестоне и знаешь, что собой представляет Сильюн, – устало произнес Мейлир. – И ты думаешь, будто на Сильюна можно повлиять и заставить что-то делать? Он, вероятно, намеренно скрывает эту информацию, чтобы создать отцу неприятности. Знаешь, всю эту интригу затеял сам Сильюн. Он заключил сделку с Зелстоном: тот делает Предложение об отмене безвозмездной отработки, а он выводит из комы Эвтерпу Парва.

Аби остолбенела.

Сильюн? От него она никак этого не ожидала, хотя, конечно, самыми ярыми сторонниками узаконенного рабства были его отец и Боуда Матраверс, но чтобы Сильюн… он только и делал, что демонстрировал превосходство Равных над простолюдинами.

Но этой загадкой она займется позже.

– Ну что ж, – сказала Аби, подавляя свое разочарование тем, что задачу спасения Люка нельзя решить простым способом, то есть открыто и справедливо. Но если Кайнестон ее чему-то научил, так только тому, что Равные никогда не поступают справедливо. – Пока ты отсутствовал, мы время даром не теряли и разрабатывали альтернативные варианты. Нет, мы не отбрасываем вариант с лордом Риксом. Ты сказал, что добровольно он не сознается, так что мы должны придумать способ, как оказать на него давление, или подать информацию анонимно. И вот результат наших совместных усилий.

– План побега?

Аби кивнула. Яркая искорка вспыхнула в усталых глазах Мейлира Треско, и Рени, сидевшая рядом с Аби, подскочила на своем месте, желая убедиться, что ей это не показалось.